По зову крови (ЛП) - Берне Иви. Страница 10

Он остановился, чтобы наполнить рот вином, и озорным взглядом посмотрел на неё. Наклонившись, он сложил губы и разбрызгал вино в её пупок. «Ковер!»— подумала она, когда вино устремилось вниз по животику и скопилось между ног. Можно было позже свести пятно содовой.

Алекс одобрительно промурлыкал, слизывая вино с её бедер, а потом руками обхватил её попку, направляя и сдерживая её, пока он пил из неё медленными прикосновениями языка. Ох, подверни ковер!

— Это благородный Зинфандель [21]— пробормотал он, растягивая каждое слово, — с нотками черники… и шоколада… и удивительным вкусом твоего тела.

Зазвонил телефон.

Они и внимания не обратили. Голос Лэйси доносился из заведенной машины.

— Лена? Ты там? Алло? Возьми трубку. Возьми же трубку! Хелена Макаллистер, если ты сейчас же не возьмёшь трубку, я с ума сойду. Я начинаю думать, что сталкер добрался до тебя и связал.

— Связывание будет позже, — усмехнулся Алекс, посылая по её телу сладостную дрожь.

— Я уже еду к тебе. Клянусь Богом.

Это привлекло внимание Хелены. Она подползла к телефону.

— Лэйс, прости, я спала.

Её подруга начала болтать о чём-то, чего девушка не могла сейчас понять — о телепередачах или ещё о чем-то в этом роде. Алекс подполз ближе и теперь покусывал заднюю поверхность её бёдер. Он кусал её так же часто, как и целовал, и определенно не беспокоился, рассердит это ее или нет. Было так легко просто кончить и не думать обо всём, что она вытворяла в постели. Хелена подавила грозившееся вырваться из её рта шипение от того, что Алекс снова её сильно укусил, но тут же расплавилась под последовавшими сразу за этим успокаивающими движениями его языка. Ещё один укус, выше по бедру — и светлая, обжигающая, но почему-то приятная, боль. Очень сладкая боль. Она была мазохисткой? Нет, ведь ей же самой нравилось кусаться. Тогда садисткой?

Может быть они с Алексом оба были немного извращенцами.

— Ох! — выдохнула она на третьем сильном укусе. Алекс снова засмеялся. — Ох! Ого! Ах, я так устала. Лэйси, я перезвоню тебе завтра.

Телефон выпал из её руки.

— У меня никогда не было столько оргазмов за один день. Даже в тот день, когда по почте прислали мой вибратор, мистер Стабби.

Алекс рассмеялся и притянул её ближе. Они лежали на боку перед огнем, она прижималась спиной к его груди. Алекс зарылся носом в прямые шелковистые волосы Хелены, стараясь не обнюхивать её, как бешеный мопс. Она даже пахла чертовски здорово.

— Думаю, я должен быть польщен.

— Ох, ну конечно. Триумф человека над машиной. Если мы поженимся, мистера Стабби можно будет отправить в отставку. В какое-нибудь милое местечко где-нибудь во Флориде.

Если мы поженимся.Шутка, конечно же. А шутка всегда была хорошим знаком.

Она повернулась и взглянула на него, став вдруг неожиданно серьёзной.

— Ты всегда так занимаешься сексом?

— Как «так»?

— Как обезумевший кровожадный кролик.

Он положил руку на её грудь, просто чтоб посмотреть, как её взгляд становится рассеянным.

— Ну, мне приходилось сходить с ума, кровожадным я остаюсь постоянно, но ещё ни одного кролика я не хотел так, как тебя.

От этих слов она улыбнулась, и в тот момент её улыбка была единственной вещью на свете, которую он хотел видеть.

— Мне с тобой так легко, Алекс. Словно всё встало на свои места и не может произойти ничего плохого.

— Именно это ты и называешь доверием, милая.

— Наверное, — она села и мужчина почувствовал, что что-то изменилось. Она замкнулась. — Ты уверен, что не хочешь чего-нибудь съесть? Мы можем заказать что-нибудь получше, чем соленая соломка.

Ну вот, это было началом затруднений. Сложностей, которые будут только увеличиваться, пока она не узнает правду. И с чего именно он собирался начать объясняться?

— Я не голоден. В отличие от тебя. Пожалуйста, поешь. Хочу, чтобы ты поела. А я посижу с тобой.

— Это будет слишком странно. Как ты можешь быть не голоден? Мужчины всегда хотят есть.

— Если мы поженимся, тебе придется узнать все мои странности. Одна из них в том, что я ем не часто. Раз в день и всё.

— Почему?

— Так уж устроен, — чтобы прекратить расспросы он сунул оливку ей в ротик. Потом кешью. Потом соломку.

— Какие ещё? — она держала соломку между зубами, как сигару.

— Ну, у меня страсть к оральному сексу. Тебе придется регулярно покоряться моему языку.

— Не знаю, как я это выдержу.

— А ещё я ночное создание.

— Ну и ладно. Я тоже сова, — в тишине прозвучало несколько ударов сердца, а потом она спросила, — Ты ведь это имеешь в виду?

Сейчас? Она была расслаблена, открыта, восприимчива. На поверхности. Но внутри она всё ещё проверяла его. Ища что-то. Что именно? Он поцеловал её руку.

— Я не могу раскрыть все мои секреты сразу. Утрачу свою таинственную притягательность.

— Ваша таинственная притягательность останется при вас, мистер Фостин.

Её глаза мерцали в свете камина, вновь пробуждая в нем желание. Вкус её крови остался в его памяти, потребность в её крови рисковала перерасти в зависимость. Когда девушка умоляла его об освобождении, он сделал окончательные ставки. Пути назад больше не было.

Пожалуйста, пусть она всё поймет.

— Моя притягательность не таит в себе великой загадки, дорогая, — он перекатился через неё и скользнул эрекцией вдоль её бедра.

— Ох, нет, не делай этого, развратник. У меня нет сил.

— Но ты же этого хочешь, — его ноздри запылали от запаха её возбуждения. Он понюхал её шею, сильно желая снова укусить её, но будучи не способным это сделать. Он и так взял достаточно для одного дня.

— Конечно, хочу. Но я и так уже полностью измотана.

— Тебе не придется ничего делать. Это секс на десерт.

— Секс на десерт?

— Сладкий, сливочный, неторопливый, совсем необязательный, и такой абсолютно развратный.

Со вздохом она развела ноги, произнесла «Я больше никогда не смогу ходить», и он легко скользнул в её лоно. Они теперь так хорошо друг другу подошли. Медленно целовались и шептали всякие глупости, пока он медленно двигался в её нежных объятиях.

Её жар согревал его больше, чем когда-нибудь мог согреть огонь. Хелена прикоснулась к его щеке и поймала его взгляд. Могла ли она разглядеть, как сильно его глаза отличались от человеческих? Видимо, нет. Но, возможно, она догадывалась, что он что-то от неё скрывал. Он поцеловал её и постарался без слов объяснить, что не утаил самого главного.

Позже она взяла его за руку и увела обратно в свою комнату.

— А сейчас мы поспим.

Вместо того чтобы спать, он обнимал её, поглядывал на часы, мысленно прокручивал не похожие ни на что на свете разговоры с этой девушкой и смотрел на очертания луны, видневшейся через тонкие занавески. Их тела сплелись друг с другом, а её дыхание было плавной колыбельной. Она доверяла ему достаточно, чтобы уснуть рядом с ним.

Со вздохом он поцеловал её макушку и был очень благодарен за то, что у него есть такая возможность. Он смотрел в её душу и через плотину чувственных ощущений и всплывающих образов видел достаточно, чтобы понять, как трудно было этой девушке доверять кому-то. Чем больше он будет кормиться от неё, тем больше он будет узнавать о ней, и если она выпьет его, он откроется перед ней и тоже позволит увидеть историю своей жизни. Связанные пары знали своих партнёров лучше, чем самих себя. Как рассказывали ему родители, эти узы были восхитительно сокровенными, но и опасными, потому что со знанием приходила власть. Власть, с помощью которой можно было уничтожить другого тщательно подобранным словом или злым намерением.

Хелена испытала боль на себе. Она потеряла родителей, рассказала ему об этом, а теперь он понимал и ощущал эту утрату вместе с нею. В душе Хелены была глубокая зияющая рана. Он не мог себе представить, каково это — неожиданно потерять обоих родителей одновременно. У неё даже не было братьев или сестер, чтобы помочь подняться на ноги после случившегося.