По зову крови (ЛП) - Берне Иви. Страница 12

А потом она уже просто лежала на полу, прикрытая одним лишь одеялом. Посреди разбитых стекол и искореженных рамок для фотографий. Через открытую дверь Хелена видела, как Алекс бежит по подъездной дорожке так, словно гонится за собственной жизнью.

Алекс припарковал взятую на прокат машину где-то в четверти мили от дома — среди этих гор и долин не измеришь расстояние в кварталах. А всё для того, чтобы не привлекать внимание полиции. И теперь он проклинал собственную осмотрительность. Пока бежал, чуть ли не ежесекундно поглядывал на часы, словно это могло ему как-то помочь. До отеля не очень далеко. Было ещё слишком рано и если хорошенько поторопиться, Алекс вполне мог успеть до него добраться, проскочив пару светофоров и заехав прямо на подземную парковку. И тогда с ним всё было бы хорошо.

Рассвет уже слишком близко. Безумно близко. Алекс погубил себя ради этой женщины. И из-за собственной глупости. Когда она велела ему не возвращаться, он просто обезумел. Напрочь. И дал ей лишний повод себя ненавидеть.

Или она и так его ненавидела? Он вспомнил её руки вокруг своей шеи, её голос, звучавший в его ушах, побуждающий сделать большее. Или это была всего лишь игра воображения?

Обезумев от этих мыслей, он миновал поворот дороги и выбежал прямо навстречу патрульной машине. Завизжав тормозами, машина остановилась. Из неё выскочили двое полицейских и тут же достали оружие.

— Стоять! — приказал один из них. — Подними руки.

Алекс поднял. Пули убивали вампиров. Ещё как убивали. И не важно, что говорилось во всяких там дерьмовых байках.

— Что случилось?

— Вы живёте в этом районе, сэр?

По небу разливалась зловещая фиолетовая тень — этот цвет заставлял Алекса содрогаться от ужаса. Наверное, самое время было выкинуть какой-нибудь вампирский финт по подчинению разума, но краски предрассветного неба отвлекали Алекса и он никак не мог мыслить трезво. Его член был покрыт влагой Хелены, во рту всё ещё ощущался вкус её крови. И он скорее был похож на зверя, чем на повелителя ночи. Маленькие волоски на теле встали дыбом, когда мужчина понял всю опасность того, что с полицией ничего нельзя было поделать. Он резко выдохнул и мысленно уцепился за зарождающийся в голове план.

— Руки за голову!

Алекс подчинился. Звук полицейской сирены раздавался ещё далеко, но патрульная машина постепенно приближалась. На подмогу. Один из полицейских, держа в руках наручники, приблизился к Алексу, а другой прикрывал, стоя поодаль.

Полицейский обошел Алекса сзади:

— У вас есть удостоверение личности?

— В кармане.

Воспользовавшись заминкой, Алекс резко заехал локтем в кадык одному из полицейских и буквально подлетел ко второму, двигаясь прямо навстречу просвистевшей мимо уха пуле. Он повалил полицейского на землю ещё до того, как тот успел во второй раз нажать на спусковой крючок. Спустя ещё секунду он припал к земле среди деревьев по другую сторону дороги. И что, черт возьми, он собирался теперь делать? Как он мог спуститься вниз по дороге, когда навстречу ехали копы.

Розовые полосы прорывали горизонт и спящий город только-только начинал суетиться под их сверкающими красками. Долбанный рассвет!Он видел пробуждающееся небо только из окон своей квартиры, держа руки на стальных ставнях, готовый в любой момент их захлопнуть.

А сейчас он был снаружи, в богом забытом месте у черта на куличках, а копы наступали ему на пятки. На холме располагался дом, несколько золотых огоньков горели в его окнах, запах поджаривающейся ветчины доносился из кухни. В нем должен был быть подвал. Он повернулся к дому, преодолел около двадцати футов до подвального окна только для того, чтобы услышать внутри двух заливающихся лаем огромных собак.

Не сработает. Он сунул руку в карман и нашарил там термозащитное одеяло. Это не так утешало, как хотелось бы, но уж получше, чем совсем ничего.

Ниже по дороге, копы с трудом поднимались на ноги. Осмотревшись, они заметили дорожку следов Алекса, оставшихся на почти нетронутом снегу.

Что, чёрт подери, ты делаешь?Голос в голове походил не столько на его собственный, сколько на голос брата, Грегори. Оторви от земли свою задницу!

Он перебежал к ближайшему дереву — высокой сосне. Вцепился в её грубую молодую кору как чёртова коала. Дыши. Двигайся.Перескочил к другому дереву, потом к следующему, к ещё одному. Проклятый пригород! Даже лес не настоящий — так, кусок земли, пока ещё не застроенный домами. Лес был слишком близко к дороге, чересчур близко к домам, и в нем почти не было пещер и оврагов. Алекс спрыгнул на выглядывавший из-под снега скалистый грунт и бежал только по нему, перепрыгивая с одного валуна на другой так, чтобы между ним и его следами оставалось какое-то расстояние.

В те минуты его разум был пуст, тело наслаждалось движением. Каждое действие было обусловлено инстинктом, он преодолевал метр за метром.

Первые губительные пальчики дневного света пробрались в долину. Он видел такое только по телевизору. Белый свет был безжалостно красив. Выжигал голубоватые полосы на сетчатке глаз. Голова закружилась и Алексу пришлось остановиться. Времени больше не было. И выбора не осталось. Бросившись на землю, он принялся рыть её как собака, двумя руками. Снежный покров был высотой всего лишь около фута, [24]а под ним находился слой сосновых иголок. Он разрыл их, сделав небольшую… яму. Яму, не могилу. Да, яму.

Потом вытряхнул термозащитное одеяло из упаковки. Утренний ветерок подхватил его и с хлопком расправил над землёй. Оно было практически невесомым и предназначалось лишь для недолгого использования, например, чтобы перебежать из здания в здание, но не для того, чтобы защищать от солнца целый день. Нигде не говорилось, как долго он мог оставаться под ним в живых. Алекс завернулся в одеяло, сел в свою… яму… и принялся закапывать ноги смесью из грязи и снега.

Лучи солнца прорвались сквозь деревья и попали Алексу на лицо. Казнь началась. Глаза увлажнились от боли, но он продолжал расчищать снег, сгребая его в кучу над собой и понемногу отклоняясь назад, создавая защитный слой над одеялом, которое могло стать единственной гранью между выживанием и медленной кремацией. Кожа рук покрылась волдырями.

Наконец он лежал на спине, одеяло над ним было очень хлипкой защитой. Он засыпал снегом голову, сгребая его по бокам. Когда не мог больше уже ничего сделать, Алекс осторожно втянул руки под одеяло. Их сильно жгло, словно они постепенно отходили от обморожения. Лицу было ещё хуже.

Всё будет хорошо.Более или менее успокоившись после пары глубоких вдохов, ему удалось наложить слабое охранное заклинание на своё тайное убежище. Алекс надеялся, что оно выдержит. Для одного дня солнца в качестве врага было более чем достаточно.

Издалека послышался вой новых сирен и ещё больше голосов. А ещё через несколько минут — топот и вибрация от шагов снующих взад-вперёд рядом с его укрытием людей. Всё это время солнце становилось сильнее и сильнее. Трудно было не застонать, не закричать от причиняемой солнечным светом боли. Он проходил через снег и обжигал даже сквозь ботинки, которые не были накрыты одеялом. Свет отражался от алюминиевой поверхности одеяла, но находя хоть крошечную лазейку, выжигал на коже волдыри. Ещё даже не было семи. Что же тогда будет в полдень?

Будь проклят солнечный Колорадо! Где ещё так же ярко светило солнце в январе? Париж, Лондон — они были затянуты такими плотными тучами, что по этим городам можно было разгуливать хоть днём. А в Нью-Йорке было много тени в любое время года. Он должен любыми способами убедить Хелену переехать туда. Боулдер явно не для Алекса. Он с трудом пошевелился под тяжелым от снега одеялом. Всё жутко болело. Да, ей точно придётся переехать в Нью-Йорк. Как только выпотрошит Алекса за его поступок.

Топот шагов и голоса постепенно стихли. Он услышал, как заводятся движки первой… второй… третьей машины, а потом шорох шин по гравию. Поиски переместились в другое место.