Я чувствую тебя - Као Ирэне. Страница 22

Он снова приближается и останавливает мои чересчур беспокойные руки.

– Эй… – Поворачивает меня к себе и обнимает за талию. – Кажется, мы с тобой не договорили?

Вместо ответа кладу голову ему на грудь и цепляюсь за его руки, будто не желая отпускать его. Филиппо крепко обнимает меня и целует. Он хочет заняться любовью, и я тоже хочу почувствовать себя принадлежащей ему.

В пять часов дня мы уже внутри нашего приключения, погруженные в тишину тосканской провинции. Оливковые деревья, виноградники, пшеничные поля и заросли подсолнухов повсюду, куда достигает взгляд.

Такси, на котором мы едем, только что миновало белые ворота из кованого железа и тихим ходом катит по обрамленной кипарисами дорожке, ведущей к нашему отелю. Меня переполняют эмоции. Каждая молекула моего сердца – это истинное счастье. Я крепко держу руку Филиппо на сиденье и стараюсь запечатлеть взглядом из окошка каждый уголок этого волшебного места, потом приближаюсь к его уху и шепчу: «Спасибо», наполненное поцелуями и нежностью.

Отель – отреставрированный античный дворец – прекрасен настолько, что перехватывает дыхание. Вход обрамляют розы, а под навесом установлены амфоры из терракоты, наполненные красной геранью.

Заплатив таксисту, входим в холл. Филиппо держит на плече свою спортивную сумку и двумя пальцами тащит за собой мой тяжеленный чемодан, набитый сверх предела. Как и предполагалось, мне снова удалось превратить чемодан в грузовой вагон.

Внутри отеля очень уютно. Здесь осталось простое и чистое очарование античной классики, не лишенное, однако, изысканности. Пол из обожженной флорентийской плитки покрыт коврами ручной работы, лампы и мебель – антикварные, на стенах висят авторские гравюры, коллекция античных книг выставлена в библиотеке из ценной породы древесины. Букеты свежих цветов различных оттенков белого живописно расставлены в вазах из тонкого фарфора.

– У меня нет слов! – восклицаю, любуясь огромным камином из камня и мрамора. – Это просто сказка!

Филиппо указывает на мой чемодан:

– Каким-то образом нужно же было оправдать твой багаж принцессы.

– А где же прекрасный принц? – спрашиваю я, очнувшись от грез. Он прихватывает меня за шею, как котенка, и припечатывает поцелуй на губах. Я смотрю на него и чувствую себя полной гордости. Сегодня он похож на одного из мужчин-моделей в стиле preppie, позирующих для рекламы Hugo Boss: полосатая футболка поло, бермуды защитного цвета и кожаные мокасины.

Мы направляемся к ресепшен, где брюнетка с обширным декольте приветствует нас. На прикрепленном к груди бейдже написано, что ее зовут Ванесса.

– Вы забронировали? – спрашивает с истинно тосканским акцентом.

Филиппо смотрит на нее. И на мгновение мальчик из приличной семьи в нем уступает место самцу, до той поры укрывавшемуся в его глубинах.

– Да. Мы забронировали, – отвечает, бросая взгляд на пышные формы Ванессы.

– На какое имя? – эхом отзывается она, взмахивая густыми ресницами.

– Де Нарди, – отвечаю за обоих, тщательно выговаривая слова и прислоняясь к Филиппо.

Я чувствую потребность пометить территорию, чтобы сдержать наплыв ревности, охватившей меня внезапно. С удивлением осознаю, что это один из первых случаев моей ревности в отношении Филиппо. И не очень понимаю, беспокоит это меня или успокаивает.

Так или иначе, мое молчаливое предупреждение, похоже, сработало, поскольку Ванесса улыбается, кивает и, пробежав пальцами по клавиатуре, говорит:

– Вот, нашла. Две ночи для двух человек. – Она делает чек-ин, сообщает нам информацию об отеле, затем выдает Филиппо ключ от комнаты и желает нам прекрасно провести время.

Благодарим, и через некоторое время мы уже в уединении, в элегантном номере пурпурного цвета, с видом на мягкие холмы Сиены. Комната светлая, гостеприимная, с изысканной и, скорее всего, очень дорогой мебелью. Здесь, как и в холле, камин с каменным порталом. Жаль, что мы не можем разжечь его, принимая во внимание, что на улице тридцать градусов! Подставка из драгоценного мрамора, приставленная к стене, поддерживает новый телевизор Bang&Olufsen, который перекликается с антикварным письменным столом со старинной чернильницей, расположенным у противоположной стены. И нечто совершенно особое этой комнате придает ниша в стене, где стоят два хрустальных бокала, чаша с клубникой, еще покрытой капельками воды, и ведерко со льдом и дорогой бутылкой белого шипучего вина с холмов Сиены. Как раз то, что нужно!

Филиппо подхватывает бокалы, переплетая их среди пальцев.

– Синьорина, не хотите ли аперитив? – спрашивает вежливым тоном, как это сделал бы официант в шикарном ресторане.

Я подыгрываю ему.

– С удовольствием, monsieur [58], – отвечаю с улыбкой и полупоклоном.

Через минуту мое желание удовлетворено.

– Вот это красота! – восклицаю, открыв окно и любуясь пейзажем.

– Все для нас, Биби, – объявляет Филиппо, вдыхая чистый ароматный воздух. Потом обнимает меня рукой за плечи и шепчет: – Можешь сказать этому неудачнику прекрасному принцу, что ему до меня далеко!

Он щекочет мне ухо языком. Хихикая, я высвобождаюсь, и Филиппо идет к центру комнаты открыть свою сумку.

– Пойдем в бассейн перед ужином? – говорит он, ища плавки. Потом начинает раздеваться, распевая во весь голос «Вишневый холм», трогательный вариант одной из основных песен своего репертуара от Баттисти [59].

Я открываю чемодан и тоже начинаю раздеваться. Почему-то, когда я снимаю футболку и вижу в зеркале свою бледную грудь, мне вспоминается соблазнительное тело Ванессы.

– Симпатичная девушка на ресепшен, – говорю с невозмутимым видом, застегивая лифчик купальника.

– Да, очень, – он попадается в ловушку.

– Так, значит, ты признаешь это? – я пригвождаю его взглядом, уперев руки в бока, как делала моя мама, когда собиралась накричать на меня.

– Что признаю? – тихо говорит он с невинным видом.

– Что ты ее поедал взглядом, мерзавец! – и набрасываюсь на него с кулаками, полушутя-полусерьезно.

Филиппо закрывается от ударов и позволяет мне буйствовать, забавляясь. Потом хватает меня за запястья и блокирует.

– Ну все, ты закончила? – спрашивает совершенно спокойно.

– Маньяк! – кричу, стараясь высвободиться.

– Ладно, признаюсь, я маньяк, – говорит он нежным сексуальным голосом, целуя меня в шею, – но только с моей девушкой, клянусь.

Я опускаю взгляд на его гладкую мускулистую грудь тинейджера и чувствую, что непреодолимое влечение овладевает нами. Его глаза становятся ярко-зелеными, будто желание придало им новый свет. Он наклоняется, касаясь носом моего плеча и основания уха, проводя пальцами по волосам.

– А разве мы не собирались в бассейн? – бормочу.

– Потом… – Он целует под мочкой уха, сжимая крепче волосы. Потом нежно притягивает меня ближе, открывая шею своим губам, которые быстро поднимаются к лицу.

На минуту вспоминаю тех женщин, которые жалуются, что их мужчина пропускает предварительные ласки. Филиппо никогда не забывает поцеловать меня.

Сейчас он сзади меня, перед зеркалом на всю стену, медленно расстегивает лифчик купальника. Моя кожа в это мгновение покрыта паутинкой дрожи, соски становятся твердыми, как алмаз. Филиппо расстегивает верхнюю пуговицу шорт и опускает вниз молнию. Потом, продолжая целовать мою шею и запустив большие пальцы рук в карманы, спускает их вниз по ногам вместе с трусиками.

Теперь я обнажена перед зеркалом, а он стоит на коленях сзади меня, обхватив руками мои колени. Понимаясь вверх, проводит языком по ногам и ласково покусывает ягодицы, заставляя меня вздрагивать. Потом, прислонившись лицом к моему и глядя на наше отражение, он опускает свою горячую руку на мой живот.

– Ты такая красивая, – произносит вполголоса, покусывая мне плечо.