Красная линия (фанфик Сумерки) (ЛП) - "WinndSinger". Страница 112
Моё сердце остановилось.
Я оставалась спокойной и спросила, «Ты… много об этом думал?»
Он посмотрел мне в глаза и сказал прямо, «Да, Белла… Я хотел убить себя… но я не могу… пока Кэти полностью не поправится».
«Подожди», – мои глаза широко раскрылись, «Ты планируешь сделать это… однажды?»
«Нет», – сказал он, но я не поверила ему, «То есть, я не могу… я нужен Кэти».
О, Боже. Суицид. Я должна сказать Джеймсу, если он говорит о суициде. Но он только что опроверг это, разве нет? Если я не скажу Джеймсу, и что-то случится с Эдвардом…
«Белла, честно…» – он покачал головой, пытаясь убедить меня, «Это было глупо с моей стороны… я не это имел в виду. Я не хочу убивать себя. Правда. Но ты должна признать, что это определенно выход».
«Что ты видишь, когда представляешь своё будущее?» – спросила я, «Через пять лет… или десять?»
Он молча думал около минуты, и мне стало страшно. Он не видит будущего для себя.
«Я не знаю», – сказал он, «Это не от меня зависит. Я не знаю, что будет на следующей неделе, не говоря уже о следующих пяти годах. Думаю, когда я стану старше, перестану выглядеть так, Виктория больше не захочет меня. И тогда я буду свободен. Может тогда я смогу переехать во Флориду и работать на заводе Бена. И я смогу начать снова узнавать Кэти, если она захочет».
Флорида… спасибо. Теперь я знаю, где искать Бена. Завод… Тоже хорошая зацепка. Эдвард даже не заметил, что сказал мне то, что раньше скрывал от меня.
«Почему ты принадлежишь Виктории?» – спросила я, «Я хочу сказать, кто-то еще из клуба принадлежит ей… или еще откуда?»
«Нет, только я», – сказал он.
«Почему ты?» – спросила я, и он посмотрел на меня, «То есть, да, я знаю, ты потрясающий, и если бы я могла иметь тебя, я бы прямо сейчас подписала бумаги… но… почему она хочет, чтобы ты полностью принадлежал ей? Она когда-нибудь говорила?»
«В начале, она сказала мне, что я особенный», – он пожал плечами, «Она постоянно это говорит… но никогда не говорит почему же я, блядь, такой особенный».
«Должно быть что-то в тебе…» – я встала и начала мерить комнату шагами, говоря сама с собой, «Причина, почему она так хочет тебя… это не может быть только твоя внешность…»
«Эй, это частный парад, или кто-то еще может маршировать с тобой?» – усмехнулся он.
«Твой отец – доктор, так?» – спросила я.
Его лицо снова стало пустым, только искра злости в глазах.
«Мой отец – мудак», – поправил он, «Но да, Доктор Мудак».
«Что на счет твоей матери?» – спросила я, остановившись.
«Она Миссис Мудак», – сказал он и вздохнул, «Она просто жена доктора, ничего особенного».
«Здесь есть что-то большее, чем кажется на первый взгляд», – сказала я, Эдвард выглядел сбитым с толку, «Думаю здесь какая-то секретная причина, почему она владеет ТОБОЙ… и ни кем другим…»
«Она говорит, что любит меня… время от времени…» – признался Эдвард, словно ему было стыдно, «На мой день рождения и Рождество…»
«Ты веришь ей?» – спросила я, не осуждая его. Может он её любит, в каком-то смысле… нет, недавно он сказал, что ненавидит её. Я почувствовала облегчение и ужас одновременно.
«Не всегда», – он посмотрел вниз на свои руки, «Но иногда… она говорит это приятно… и я почти верю…»
Я ничего не сказала, размышляя, каково это для него, жить в мире, где Виктория единственный человек, который показывает тебе хоть какую-то любовь… ничего удивительного в том, что он думал о самоубийстве.
После долгой паузы я решила, что на сегодня достаточно. Я проведу долгое интервью завтра.
После долгой паузы я решила, что на сегодня достаточно. Я проведу долгое интервью завтра.
«Куда бы ты хотел пойти на наше свидание?» – спросила я и медленно подошла к нему.
Я села к нему на колени, «оседлав» его note 95, взяла в руки его лицо и начала легко целовать эти полные, восхитительные губы.
Он улыбнулся, довольный тем, что мои тяжелые вопросы и наблюдения закончились на сейчас, обнял меня, прижав меня крепче, и начал оставлять тёплые поцелуи на моей шее.
«Я же сказал… Сегодня ты выбираешь… Куда только захочешь», – его горячее дыхание щекотало мою кожу, пока он говорил note 96
«Я не знаю…» – улыбнулась я, «Казалось, куда бы мы не пошли, в конце мы всё равно занимаемся любовью… я боюсь выбирать место… я даже боюсь теперь брать тебя с собой в магазин за продуктами…»
«Ты снова жалуешься?» – он перешел к другой стороне моей шеи, слегка прикасаясь губами к моей коже, и я мгновенно растаяла. Я всегда такая безвольная в его руках.
Я захихикала и ответила, «Нет, я знаю, здесь нет Министерства Жалоб. Здесь очень много разных замечательных Министерств… но нет Министерства Жалоб».
Он снова обнял меня, водя руками вверх и вниз по моей спине, и легко поцеловал мои губы, но дольше, чем маленькие поцелуи, рассыпанные по моей шее несколько секунд назад.
«Тебе понравилось быть в моей власти прошлой ночью?» – прошептал он в моё левое ухо, поцеловал его и взял мочку в зубы.
«Боже, да…» – прошептала я, закрыв глаза, «Ты подарил мне 24 часа постоянного удовольствия… и это чуть не убило меня».
Мы рассмеялись, и его глаза сияли, когда он посмотрел на меня, его зубы чуть ли не сверкали, и моё сердце пропустило удар, или даже два.
«Я люблю тебя, Белла», – сказал он, держа левую руку на моей щеке, «Не важно, что еще случится, я всегда буду любить тебя».
«Я тоже всегда буду любить тебя, Эдвард», – сказала я уверенно.
«Сегодня я не игрушка», – сказал он серьёзно, пронизывая меня взглядом, «Я мужчина, который поведёт тебя на свидание. Эдвард Каллен. И если тебе понравится, и ты пригласишь меня к себе, я хочу заняться с тобой любовью, как настоящий мужчина. Без игр, без веревок и вибраторов… только я… и ты… ладно?»
«Ты никогда не был для меня игрушкой, Эдвард Каллен», – ответила я, гладя его по волосам и лицу, обращаясь с ним, как с сокровищем, каким он и был, «И каждый раз, когда мы занимаемся любовью, я занимаюсь любовью с настоящим мужчиной. Но да, если мне понравится свидание… я могу пригласить тебя к себе».
Он улыбнулся, и весь мир прекратил своё существование.
«На первом же свидании?» – спросил он, слегка шокировано.
Я засмеялась, «Если я захочу, мне плевать первое оно или сто первое. Теперь я сексуальное создание, а не дрожащая мышка. Меня учил сам мастер, Эдвард Каллен».
«Поздравляю», – сказал он, «Ты теперь выпускница Института Плохих Девочек Америки имени Эдварда Каллена».
Я громко засмеялась и подтвердила, «Да, я очень плохая… но тебе лучше быть хорошим. Сегодня это единственный путь в мою постель».
«Тогда я буду хорошим, иначе мне придётся спать на ступеньках рядом с домом», – усмехнулся он.
«Ты хоть знаешь, как быть хорошим?», – пошутила я.
«Наверно, когда я должен», – ответил он, «Так что теперь, всё, что тебе нужно, это сказать мне, куда ты хочешь пойти».
Мне не хотелось идти в дорогое место, куда мне придется красиво одеваться, и я знала, что у него здесь только обычная одежда, так что я решила остановиться на чем-то шаблонном и простом.
«Как на счет… ужина и кино?» – предложила я.
«Слишком просто», – сказал он.
«Это что, моя новая кличка?» – я засмеялась, а он резко выдохнул, ворча что-то о том, какое ужасное замечание я сделала о себе.
_
BPOV
Раздался стук в дверь, и я улыбнулась, застёгивая серёжки и осматривая себе в зеркале. Не плохо. Я накрасилась и одела серёжки с бриллиантами, которые Чарли подарил мне на Рождество в прошлом году. Я надела симпатичную юбку и свитер с короткими рукавами, маленькие каблуки note 97. Красиво, но не слишком сексуально. Всё-таки это первое свидание.
Я открыла дверь и улыбнулась тому, что увидела там. Очень приятный молодой джентльмен в сером вязаном свитере, черных штанах и туфлях, в руках – красная роза, украшенная капельками росы. note 98.
«Привет, я Эдвард Каллен», – улыбнулся он, очаровательный, как пиздец, «Надеюсь, ты Белла Свон».