Красная линия (фанфик Сумерки) (ЛП) - "WinndSinger". Страница 125

«Там было написано ‘Любовь – единственное лекарство для разбитого сердца’», – сказал он, заботливо, но грустно глядя на меня.

«Я знал… уже тогда..» – он посмотрел вниз, «И ты, будучи Доктором Беллой… я знал, ты найдешь правильное лекарство для меня. Но я боялся сказать тебе… Я не хотел ни в кого влюбляться. Я не должен привязываться… я должен любить всех… не только одного человека».

«Мы глупые», – согласилась я, «Но не думаю, что у нас был выбор. Некоторые боги над нами дёргали за веревочки… смотрели, что из этого выйдет».

И боги могут быть очень жестокими, когда играют со смертными. Эдвард знает это лучше кого бы то ни было.

«Что было в твоем?» – неожиданно он вспомнил, что должен спросить.

Я улыбнулась и посмотрела вниз, потом мягко поцеловала его губы. Потом я прошептала.

«Тот, кого ты любишь, ближе, чем ты думаешь», – выдохнула я в его ухо.

Мы улыбнулись друг другу, словно птица и рыба, которые каким-то образом разделили вместе счастливый момент… зная, что он не продлится долго…но всё равно наслаждаясь им.

«Или нам было суждено влюбиться друг в друга…» – сказал Эдвард, «Или официантка всё подстроила».

Я громко засмеялась, зарываясь лицом в его шею, пока он обнимал меня.

«Это могло быть ответом всё это безумие… Официантка в Китайском ресторане! Она должна быть уничтожена!» – я изобразила злость, и он засмеялся.

Я вспомнила наше начало с Эдвардом. Он был таким счастливым и игривым… ведущим в наших отношениях. Я была испуганной маленькой мышкой, а он был уверенным в себе львом. Но теперь я знаю, что тогда он играл роль. Мне кажется, сейчас со мной настоящий Эдвард, даже если нам не всегда весело, и мы не играем в игры… Теперь у меня есть настоящий Эдвард Каллен. И я люблю его. И я не хочу его отпускать.

И хотя я бы хотела никогда не раскапывать так глубоко его больную душу, чтобы достать всю эту печаль из него, я всё еще верила, что это должно было случиться. Чтобы быть по-настоящему счастливым, он должен разобраться с болью внутри себя… и победить своих демонов.

Мне пришлось поверить в то, что я меняю его к лучшему, хотя на поверхности казалось, что я превращаю беззаботного, весёлого молодого человека в грустного и дрожащего.

«Ты будешь со мной… когда они придут?» – спросил он, возвращаясь к своим родителям, кивая на письмо. Он нуждался во мне, и я любила это, правильно это или нет.

В то же время, я не хотела, чтобы он нуждался во мне настолько сильно. Что будет, если ему придётся уйти? Он будет один. Совсем один.

«Я всегда буду с тобой, Эдвард, ты знаешь», – сказала я, словно это было очевидно.

«Кажется, они скажут что-то плохое», – сказал он словно маленький мальчик, «Что если это что-то ужасное… что-то, с чем я не смогу жить?»

«Не говори так, Эдвард», – я слегка нахмурилась, «Неважно, что они скажет, ты справишься с этим. Ты должен быть сильным. Ты теперь отец. У тебя нет возможности быть слабым и хрупким. Понимаешь?»

Он вздохнул и посмотрел на меня, напоминание о Кэти сделало его сильнее за секунды.

«Понимаю», – кивнул он, «Спасибо, Белла. Спасибо за то, что ты мой друг».

«Всегда», – улыбнулась я и поцеловала его губы, четыре маленьких поцелуя.

«Воскресенье», – сказал он, закрыв глаза и наклонившись для еще одного поцелуя, «Мы можем позвать моих родителей в воскресенье. Утром. Я хочу весь день и ночь с тобой, только с тобой».

Он раскрыл губы и поцеловал меня… нежно… мягко… влажно… медленно прикасаясь языком… к моему.

Он застонал, и я приоткрыла глаза, пока он продолжал целовать меня, теперь грубее, словно хотел меня сейчас же, всю.

«Белла…» – простонал он, и я знала этот голос. Он хочет меня… сейчас же.

Между нами была стойка, и я захныкала в ответ. Как мы можем перейти от грустного разговора к этому за три секунды? Мы на самом деле суждены друг для друга.

Я не успела понять, а Эдвард уже взобрался на стойку, продолжая целовать меня, словно тигр настигший свою жертву. Я вскрикнула от его неожиданного прыжка. Я отскочила назад, споткнулась и теперь мы блаженно лежали на полу в гостиной.

Эдвард резко оттолкнул журнальный столик одной рукой, и я испуганно вскрикнула в его открытые губы, его язык сражался с моим.

«Мой диктофон…» – пробормотала я, пока он покрывал мои губы горячими, влажными поцелуями, не давая мне дышать. Но я не жаловалась.

«Белла… Интервью номер один…» – выдохнул он, застонав, когда пытался расстегнуть пуговицы на своей рубашке, потом резко распахнул её, срывая некоторые пуговицы, продолжая целовать меня, и положил её мне на глаза.

«Доктор Эдвард…» – задыхалась я, схватив его за волосы на затылке, «Мне нужна ваша помощь… сильно».

Я улыбнулась, когда он схватил меня за волосы и повернул мою голову так, чтобы он мог атаковать мою шею языком и укусами. Я взвизгнула, когда один из укусов оказался особенно больным.

«Тебе нравится это, Белла?» – спросил он между грубыми поцелуями, улыбаясь мне. Я была ошеломлена, я хотела, чтобы он причинил мне боль… чтобы он был жестоким со мной.

Я застонала в ответ и добавила, «Да… да… сорви с меня одежду… пожалуйста!!»

Не сказав ни слова, он схватил декольте моей летней блузки. Зарычав, словно пещерный человек, он пару раз дёрнул, разрывая ткань… и воздух прикоснулся к моему животу и груди… и я зарычала в ответ, немое животное, без разума, испытывающее удовольствие.

Секунду спустя Эдвард проворчал, «Опять ёбаный лифчик!», и, без видимых усилий, он разорвал его, обнажая мою грудь своим голодным губам. Я застонала, и его руки проскользнули под мою спину, приподнимая меня ближе к его влажным губам… они смыкались над моими сосками… зубы кусали… язык жадно прикасался ко мне.

Мои пальцы впились в его волосы, дёргали и тянули, притягивая его лицо ближе к моему телу. Его рубашка упала с моего лица, но он не обращал на это внимания.

Потом он быстро расстегнул мои джинсы и резко дёрнул, раскрывая их, чуть не сломав молнию, я задыхалась сильнее, когда он сорвал их с меня без намёка на нежную медлительность. Ему пришлось сначала снять мои кеды, и это тоже раздражало его. Я чуть не засмеялась.

Он зарычал, приказав, «Лежи», потом быстро встал и исчез в спальне, тут же появившись обратно с презервативом и оберткой от него в зубах.

Его штаны уже были наполовину спущены, когда он вернулся, и я улыбнулась его обнаженному и чудовищно громадному члену, готовому к атаке. Пока Эдвард не надел на него милый черный презерватив.

«Доктор Эдвард…» – сказала я, когда он уже снова был на мне, раздвинув мои ноги, он пустил в действие свой гладкий, горячий язык, быстро двигая им в мою тонкую, полную страстного желания плоть. Его язык двигался так энергично, словно это было последнее, что он делает в своей жизни, его пальцы впивались в мою задницу, приподнимая мои бёдра вверх к его губам.

«Белла…» – выдохнул он, «Думаю, я могу помочь тебе… думаю, я знаю, что тебе нужно».

Я улыбнулась и закрыла глаза, пока он давал мне то, чего я хочу. Он заворачивал свой язык в мою киску и наружу, трахая меня им.

«БЛЯДЬ!!» – закричала я, уже готовая кончить только от этого. Как у него получается так закручивать свой язык ?

Я начала материться как моряк, пока не начала кричать без слов… и мне было плевать, как это звучит, или как я выгляжу… я орала и кончала так сильно, вцепившись в собственные волосы, моим рукам нужно было держаться хоть за что-нибудь.

Не сказав ни слова, Эдвард резко вошел в меня, испустив громкий крик, который возбудил меня еще больше. Я царапала его шрамы на спине и почувствовала легкий след от укуса на его заднице, который почти сошел. Я хотела оставить свой след где-то на нём… но ужасные шрамы от Рэйвен заставили меня передумать.

Но потом меня посетила потрясающая мысль. Должно быть, я оставила свой след на нём… и он не заживет и не исчезнет со временем на новой коже. Надеюсь, мой след внутри него… до которого ни пальцы, ни плётки не смогут коснуться.