Только для посвященных - Коган Татьяна Васильевна. Страница 48

Глеб попросил водителя такси сделать небольшой крюк, чтобы проехать мимо школы, в которой учился. Сейчас это пафосный физико-математический лицей, а раньше была обычная средняя общеобразовательная школа. Глеб помнил свою первую учебную неделю: ему ужасно не понравилось ровно сидеть за партой и слушать скучные уроки. К счастью, он подружился с одноклассником Максимом Гладко, с которым тут же разработал гениальную схему срыва занятий. Они начинали драться и мутузили друг друга, пока испуганная учительница не выбегала из класса за подмогой. К тому моменту, когда она возвращалась с суровым завучем, пацаны примерно сидели за партой, создавая благопристойное впечатление.

В восьмом классе в их тесную компанию влился новенький – Ванька Кравцов. Его родители переехали из другого города, и первое время пацан чувствовал себя некомфортно в новой школе. Ни с кем не общался, молча сидел и наблюдал за одноклассниками. Глеб и Макс решили всласть поиздеваться над ним, но неожиданно новенький дал им достойный отпор. Двое хулиганов явно превосходили его по силе, однако он невозмутимо сообщил, что намерен драться до последнего. В тот день после уроков они его жестоко отделали, но в конечном итоге все равно подружились.

В тот же год в параллельный класс пришла новая девочка. Она была худой и невзрачной и терялась на фоне других барышень, у большинства из которых уже оформилась грудь. Лишь спустя два года три товарища обратят внимания на Лизу, когда она подойдет к ним с деловым предложением…

Когда такси остановилось возле клиники Джека, уже стемнело. Витрины магазинов, заблаговременно украшенные к Новому году, переливались разноцветными огнями. Горожане, утомленные вынужденным бездействием в связи с недавним снегопадом, высыпали на улицу, спеша по своим делам. Глеб постоял несколько минут, наблюдая за торопливыми прохожими, и вошел в здание.

Секретарша на ресепшен приветливо улыбнулась:

– Добрый вечер. Вы записаны на прием?

– К Кравцову на 19.00.

– Доктор ждет вас. Проходите, пожалуйста, в 13-й кабинет.

Глеб повесил зимнюю куртку в гардероб и направился по коридору. На секунду замер перед дверью кабинета и решительно вошел.

Джек улыбнулся, приветствуя товарища:

– Рад тебя видеть.

Глеб угрюмо усмехнулся:

– Боялся, что не приду?

Джек промолчал. Нет, он не боялся. Он прекрасно знал, что друг никуда не денется. Психотерапевт Иван Кравцов хорошо помнил, что почувствовал в тот момент, когда Глеб рассказал о своем желании. Мощный всплеск эмоций, настоящий ураган, сметающий все мысли, кроме одной: вот она, идеальная жертва. Сама пришла. По собственной воле. О лучшем кандидате для эксперимента нельзя и мечтать. Это было стопроцентное попадание. Три главных фактора подтверждали это.

Во-первых, добровольность. Если человек не хочет быть вовлечен в гипноз и воспринимает его как покушение на свою личность, его мысли насыщены страхом и враждебностью. Следовательно, он внутренне сопротивляется и отвергает внушение. Если же человек связывает с гипнозом надежду на лучшее, то соответствующее умонастроение повышает установки на внушаемость.

Во-вторых, стресс. Гипнабельность увеличивается, когда нервная система человека ослаблена чрезвычайными воздействиями: болезнью, горем, страхом, трудностью выбора в сложной ситуации. В этом случае сильные раздражители реального мира часто воспринимаются гораздо хуже, чем слабые словесные воздействия. В состоянии затяжного стресса гипнабельность становится почти запредельной.

В-третьих (этот пункт был самым приятным), – личное знакомство. Джек знал Глеба с юности. Его характер, привычки, реакции. Фактически у него на руках имелась полная история «болезни» подопытного, основываясь на которой можно провести более качественный сравнительный анализ личности до и после «лечения».

У Джека голова кружилась от всех этих мыслей. Он так долго мечтал о безупречном эксперименте, так тщательно собирал необходимые компоненты… Был готов получить желаемое каждую секунду, но когда получил – едва не потерял сознание. Неожиданный подарок судьбы ошеломил его. Понадобилась изрядная сила воли, чтобы усмирить бушующие эмоции.

Разумеется, Джек пытался отговорить Глеба. Пытался искренне, применяя все свое красноречие. Иначе и быть не могло. Их связывала дружба, и он бы не простил себе, если бы предал товарища, сразу и безоговорочно приняв его предложение. О нет! Джек не выносил уколов совести. Поэтому честно перепробовал все доводы. К счастью, Глеб остался при своем мнении. Ивану ничего не оставалось, кроме как начать готовиться к эксперименту. И надо сказать, подготовился он по максимуму.

– Это будет здесь? – Глеб неопределенно махнул рукой. – В твоем кабинете?

– Нет, конечно. Для тебя выделен отдельный бокс.

– Я польщен.

Джек поднял на приятеля внимательный взгляд:

– Еще не поздно передумать.

– Ты сам знаешь, что поздно. Так что давай обойдемся без этих фальшивых фраз, – Глеб умолк, задумавшись. – От меня еще что-нибудь требуется? Какая-то информация или расписка?

– Нет. Все, что мне от тебя нужно, я уже получил.

– Тогда чего ты медлишь? Я не настроен на прощальную речь.

Джек достал из ящика стола несколько ампул и сунул их в карман халата. Кивнул на дверь:

– Следуй за мной.

Они миновали длинный коридор, поднялись на второй этаж и остановились перед запертой дверью. Джек приложил карточку к магнитному замку и вошел в палату. Глеб присвистнул, оглядев помещение:

– Ого. Прямо VIP-номер в крутом отеле.

– И стоит столько же.

– Тебе пришлось потратиться? – сыронизировал Глеб.

– Для милого дружка и сережку из ушка.

– Я и смотрю, – хмыкнул Глеб, остановив взор на больничной койке с толстыми кожаными ремнями для рук и ног. Джек проследил за его взглядом:

– Это вряд ли понадобится. Большую часть времени ты будешь без сознания.

– Утешает.

Глеб старался держаться невозмутимо, но Джек заметил его волнение. Он и сам не на шутку разнервничался. На долю секунды ему показалось, что он взял на себя слишком много и вряд ли выдержит такую ответственность. Лишить памяти близкого друга, превратить его в жалкое растерянное существо – задача чрезмерно тяжелая с моральной точки зрения. Справится ли Джек с такой нагрузкой для собственной психики? Он сжал-разжал кулаки, приводя себя в тонус. Не время для рефлексии. Коней на переправе не меняют. Первый шаг всегда самый сложный. Нужно собраться с духом. Дальше откладывать нельзя.

Глеб почувствовал его решимость. Проглотил застрявший в горле комок. Внутри что-то сжалось, затруднив дыхание. Где-то на уровне подсознания тихий голос горячо зашептал: «Не делай этого, неделайнеделайнеделай…» Глеб закрыл лицо руками и несколько минут стоял неподвижно, пытаясь унять дрожь во всем теле. Сердце остервенело колотилось, готовое разорвать грудную клетку. Кровь пульсировала с неимоверной силой, вызывая болезненные спазмы. В горле пересохло.

– Нужно раздеться? – он не узнал собственный голос.

– Сними только рубашку и ботинки.

Глеб послушно кивнул. Разулся и принялся расстегивать пуговицы. Пальцы тряслись и не гнулись, – понадобилось больше минуты, чтобы справиться с простой задачей. Джек внимательно следил за его движениями. Никогда прежде он не видел друга настолько подавленным. В нем словно что-то безвозвратно сломалось. И это «что-то» уже нельзя починить… Глеб бросил рубашку на спинку стула и вопросительно посмотрел на товарища, покачиваясь на ватных ногах.

– Ложись, – приказал Джек и достал из кармана ампулы и упаковки со шприцами. Краем глаза посмотрел на часы. Итак, начало эксперимента 19. 21. Этап первый.

Холод простыни обжег кожу. Озноб усилился. Глеб уже не мог контролировать организм, упрямо сопротивлявшийся предстоящему насилию.

– Зафиксируй мне руки. А то не попадешь в вену, – усмехнулся он.

Врач молча застегнул ремни на запястьях пациента. Надел перчатки, наложил жгут выше места инъекции. Обработал кожу локтевого сгиба спиртом. Ввел иглу, оттянул поршень назад, наполняя шприц кровью. Удерживая шприц правой рукой, левой снял жгут, затем ввел препарат в вену. Наложил стерильную повязку на место инъекции. И только после этого посмотрел на друга.