Дикий мир. Колонисты - Извольский Сергей. Страница 6

Сразу напиться не получилось, потому что мои общительные соседи пригласили к общему столу попутчиков: двух охотников, мужиков за тридцать, и одного полицейского из другого вагона, молодого парня, примерно моего возраста. Толстый и Егор с ним в курилке языками зацепились, пока дорогу в вагон-ресторан разведывали. Костя, так он представился, оказался вовсе не плохим парнем, хотя и полицейским. Ехал к бывшему сослуживцу в гости, куда, я так и не понял из-за гомона. Двое охотников – оба Лехи, были из Москвы и направлялись в отпуск за Урал. Так что нас внезапно стало много, а выпивки мало.

Так-то батарея бутылок никуда не исчезла, просто сработало старинное русское правило, что пол-литра на одного много, литр на двоих нормально, а полтора на троих уже мало. Если б вдвоем с кем пил, то той дозы, которую я за пару часов глуханул под охотничьи байки и тосты за знакомство, мне давным-давно за глаза хватило бы спать в уголке, а тут, поди ж ты, ни в одном глазу почти.

Вскоре Егор с Костей посовещались и заявили, что если девушки придут в гости, а Аня сказала не одна придет, с подружкой, то поить их надо вином, поэтому они дернули в вагон-ресторан. Заодно и покурят, стоянка скоро.

– Саш, а у вас что за команда? – наконец-таки спросил я тезку – тема со страйкболом меня заинтересовала.

– О, у нас команда самая крутая. Лос эскадроно де ла муэрте, Эскадрон смерти, но многие нас по приколу называют «Дети Эскобара». Колумбия, медельинский картель, слышал, может быть?

– Это вы про что? – спросил один из охотников, Леха Николаевич, высокий, широкий в плечах и лысый. Отвлекшись, Толстый коротко ему рассказал о страйкболе и целях своей поездки.

– А вы за белых или за наших? – спросил уже второй Леха.

– За красных или за наших… – негромко сказал я. С год назад заинтересовавшись Белым движением, прочел много чего по теме. Так что теперь каждое упоминание всуе Гражданской войны меня могло завести на долгий спор, особенно по пьяни.

– Ну как сказать попроще… а попроще-то и никак… – Саня посмотрел на стопку, которую уже баюкал в ладони пару минут, приподнял, выпил и, шумно занюхав кусочком хлеба, начал пространную речь, суть которой свелась к тому, что Родину он любит, но в натовской снаряге, которую они себе под легенду команды приобретают, по осеннему лесу бегать гораздо приятнее.

– Сань, а что такое сквад и что такое шемаг? – Я отметил, что Николаич спрашивать то, чего не знает, не стесняется, несмотря на возраст солидный.

– Сквад – это подразделение у амеров, типа нашего отделения, а шемаг – это арафатка. Видел на этом, арабе, Тур Хейердал, или как его там, палестинский который…

– У меня тоже такая есть, – вставил я, – мужика, кстати, как зовут-то… блин, не вспомнить, крутится что-то…

– Ясир Арафат его звали, он помер уже, – сказал второй Леха.

– О, точно! А у меня что-то этот Хейердал на языке все крутился…

– Хейердал – это путешественник! Крутой! – вспомнил я о путешествии через Атлантику на папирусовом катамаране.

– Выпьем за Хейердала!

– А давайте мы сначала девушек представим, а потом и выпьем! – с улыбкой до ушей вплыл из коридора Егор, а следом за ним Костик, придерживая за талию двух девчонок. Знакомьтесь, Алина и Наташа, наши попутчицы из соседнего вагона. Девушки, вот туда протискивайтесь. Олег, Алекс, ну двиньтесь же.

Все сразу оживились и, потеснившись, освободили девчонкам место. Охотники разложили боковую койку и сели на нее, Олег подумал, всех разогнал, достал ноутбук из рюкзака и устроился на верхней полке. После он лишь изредка протягивал руку за очередной порцией алкоголя, не особо принимая участие в беседе.

Девчонки, обе крашеные блондинки, с которыми Егор и Костя познакомились в соседнем вагоне, были из Сургута, учились в Москве, а сейчас ехали домой на свадьбу к кому-то из друзей. Сначала стеснялись, краснели, но после пары стаканчиков вина расслабились. К тому же, кроме Костика, с ними открыто никто флиртовать не пытался. Егор еще, но дежурно – он все же к девушке едет. Лехи посмеивались с высоты возраста своего, Олег в ноут уткнулся, я Анечку ждал, а Толстый пока все больше агитировал за советскую власть. Аня, между прочим, частенько проходила мимо нас, стреляя глазками.

– Не теряйся, – наклонился ко мне Толстый после очередного нашего с ней обмена взглядами, – видишь, запала на тебя девчонка?

– Не, не вижу. Серьезно, – добавил я, когда он недоуменно глянул на меня, приподняв бровь, – да я сориентируюсь, не парься.

– Ну и ладненько, – кивнул Толстый и выпрямился, уже громогласно что-то у Олега спрашивая.

В том, что сориентируюсь, у меня, кстати, были некоторые сомнения. Вообще, по жизни у меня с девушками было проблемно. Нет, уродом я не был, да и язык вроде подвешен, но как-то не складывалось. Хотя, несмотря на природную застенчивость и частые неудачи на любовном фронте, в любых компаниях меня постоянно считали бабником. Не знаю почему, до Казановы мне как до Китая в неудобной позе, но репутация эта преследовала меня постоянно.

– Алекс, ты че завис-то?

– А?! Чего? – Довольно ощутимый удар в плечо вкупе с возгласом заставили меня встрепенуться, отвлекая от размышлений.

– Заснул? Пить что будешь, водку или коньяк?

– А что, виски кончился уже? – спросил я, уже зная ответ, увидев пустую бутылку под столом.

23 апреля, вечер

Ермаков Станислав, Костромская область

Вынырнув из сна, Стас покрутился, пытаясь устроиться удобней, но не получилось. Полежал еще немного, скинул ноги вниз и рывком сел на заднем сиденье. Вокруг была непроглядная темень, только впереди свет фар разрезал тьму, освещая дорогу, да в салоне мягко светились приборная панель и подсветка магнитолы. Проморгавшись, парень потряс головой – вчерашние события казались такими далекими, да и вспоминались уже смутно. В предвкушении небольшого путешествия и как обычно при смене обстановки, чувствовался душевный подъем.

– Пить дай, – попросил парень Дима.

– На полу посмотри, минералка должна валяться.

– Сколько времени? – утолив жажду и потягиваясь, спросил Стас.

– Около девяти уже, – Дим-Дим не обернулся, даже глазами не скосил в зеркало заднего вида. Сидел, напряженно всматриваясь в дорогу.

– Вологду давно проехали?

– Прилично уже.

– Почему не разбудил?

– Слышь, ты… тебе повторить все то, что я услышал, когда тебя будил? – даже обернулся Дим.

– Да ладно, не надо… много наговорил?

– Не, емко просто.

– Ладно, извини.

– Не прощу никогда. Будь ты проклят, ты всех нас предал.

– Короче, останавливай, ноги разомнем, и за руль пересяду, – на его слова Стас внимания не обращал – друзья всегда так общались.

Дим проехал в молчании еще пару минут, но вскоре увидел широкий участок обочины и остановился.

Стас вышел и с удовольствием потянулся, да так, что в глазах потемнело. Когда руки отпустил, застыл. Глухомань. Кстати, пока ехали, не было ни одной встречной машины. Вот уж действительно глухомань, подумал он. Встряхнувшись, Стас отжался десяток раз посередине дороги, пытаясь согнать сон.

Между тем Дим открыл багажник и вытащил оттуда канистру с водой, попросив полить себе. Умывшись сам, помог умыться и Стасу.

– Бодрячком! – сразу взвился тот, плеснув себе на лицо холодной воды. – Дим, а чего ты сам-то, я же порулю сейчас, дави на массу и не парься, – потягиваясь, спросил Стас.

– Слышь, здесь же не «Скандинавия» или еще какая федералка. Тут, если не туда свернем, нас потом с собаками не найдут. Я сам по этой дороге один раз всего ездил, да и то днем только.

– Прикольно. Ну давай, Сусанин, рули, – усаживаясь в машину, произнес Стас, регулируя сиденье и бормоча гадости про всяких карликов, которые так настроят, что коленки уши жмут.

– Сам рули, я командовать буду, – Дим с хлопком открыл бутылку.

Стас обернулся и увидел, что между сиденьями лежит пакет, уже обновленный. И бутылей там навскидку поболее, чем поначалу было на старте. Стас только хмыкнул и попробовал поехать. Сцепление брало в самом верху, не как у него на «опеле», поэтому с непривычки пережал и тронулся с ревом.