Одна ночь (Одна ночь греха) - Брэдли Шелли. Страница 21

— Они знали, кем был мой муж? — спросила Серина.

Возничий кивнул:

— Они называли его «ваша светлость».

Значит, кто-то нанял этих убийц, думала леди Уоррингтон. Конечно, у ее мужа были политические враги.

Его взгляды расходились со взглядами многих, но она сомневалась, что оппоненты герцога в палате лордов желали его смерти. Только один человек мог извлечь из нее выгоду, только один желал ее. Это был Алистер.

— Я хочу, чтобы вы повторили ваш рассказ полиции после того, как отдохнете и соберетесь с силами, — сказала Серина.

Роберт снова кивнул и потерял сознание. С мыслями об Алистере она направилась в библиотеку. Спустя несколько минут туда вошла Кэффи.

— Давайте я налью вам немного бренди, миледи, — сказала она, — сейчас вам это не повредит.

В сложившейся ситуации привычные мысли о вреде крепких напитков даже не пришли Серине в голову. Она не пила ни капли с той безумной ночи с Люсьеном. Сейчас ей казалось, что все это происходило в другой жизни. Она молча кивнула и взяла с подноса бокал.

— Миледи, — сказала Кэффи, усаживая герцогиню на диван, — какие будут распоряжения насчет… его светлости?

— Я займусь этим, — ответила Серина, думая о рассказе возничего. — Я займусь всем.

Потом она не могла понять, откуда у нее взялись силы, чтобы сделать все необходимое, но она действительно со всем справилась. Серина смогла подавить свое горе. Она обсудила подробности похорон с адвокатом Сайреса, мистером Хиггинсом, написала письмо в замок Уоррингтон, чтобы там приготовили семейный склеп, и даже не забыла распорядиться набросать соломы перед домом, чтобы стук экипажей не нарушал траурного спокойствия.

Затем она встретилась с офицером полиции по имени Джон Викери. Он, однако, выразил сомнения насчет того, что удастся найти «грабителей», несмотря на достаточно точное описание, данное возничим, и уж тем более связать это преступление с Алистером. Но Серина поклялась себе, что разоблачит его, чего бы ей это ни стоило.

В девять часов утра того же дня Люсьен наконец-то добрался до своего дома на Ганновер-сквер. Он чувствовал себя совершенно разбитым. После нескольких бессонных часов, проведенных в воспоминаниях о Челси и… Серине, он отправился в клуб, где нашел забытье в бутылке доброго виски.

Войдя в дом, он машинально протянул дворецкому шляпу и перчатки и направился вверх по лестнице, думая только о том, чтобы упасть и уснуть.

— Простите, милорд, — раздался голос Холфорда.

Когда Люсьен обернулся, дворецкий продолжил:

— Один джентльмен дожидается вас в вашем кабинете. Он прибыл около часа назад и сказал, что не уйдет, пока не поговорит с вами и не передаст вам какое-то письмо.

— Что-то срочное? — нахмурился Люсьен. — Кто это?

— Джентльмен представился как адвокат герцога Уоррингтона, милорд.

Адвокат Уоррингтона? Здесь? За каким чертом? Люсьен пытался придумать объяснение этому и находил только одно — герцог решил развестись.

— Черт побери! — выругался Клейборн, направляясь в свой кабинет.

По-видимому, Уоррингтон каким-то образом узнал об измене жены и теперь собирается возбудить дело, что, как доподлинно знал Люсьен, было первым шагом к получению в парламенте разрешения на развод.

По своему собственному опыту он знал, насколько долог и мучителен этот процесс. Лорд Уэйленд не явился на слушания и не защищал себя. Люсьен привел слишком мною свидетелей, которые неопровержимо доказали связь его жены с его бывшим другом.

Люсьен не мог понять, кто будет свидетелем Уоррингтона. Как скоро их единственная ночь станет главной скандальной новостью высшего света? С тяжелым вздохом он распахнул дверь своего кабинета.

Там его ждал усталый седовласый мужчина, который неловко примостился на краешке огромного кресла.

— Вы хотели меня видеть? — спросил Люсьен.

Мужчина повернулся к нему, вскочил и учтиво склонил голову в поклоне.

Люсьен тоже отвесил ему поклон, удивляясь про себя такой вежливости со стороны человека, пришедшего говорить о бракоразводном процессе.

— Лорд Дейнридж?

— Да, а вы…

— Хиггинс. Мистер Мейер Хиггинс. Я… был адвокатом герцога Уоррингтона.

Люсьен заметил, что адвокат употребил глагол в прошедшем времени, но не придал этому значения.

— Чем могу быть полезен, мистер Хиггинс? Мой дворецкий сказал, что у вас какое-то срочное послание.

— Именно так, — сказал адвокат и достал из кармана сюртука большой конверт, запечатанный печатью герцога. Так как Люсьен не сделал ни малейшей попытки взять конверт, мистер Хиггинс продолжал: — Как я уже говорил, это послание очень срочное. Его светлость просил меня доставить вам его прежде, чем начинать выполнять остальные распоряжения, касающиеся наследства.

— Наследства? — медленно повторил Люсьен, чувствуя, как по спине пробежал неприятный холодок. Вне всяких сомнений, наследство герцога вряд ли имело отношение к его разводу. — Что вы хотите этим сказать?

— Мне очень жаль. Я надеялся, что вы уже знаете… Просто, раз он велел мне прийти к вам первому, я считал, что вы с герцогом близко знакомы… — Адвокат замялся на минуту и продолжил: — Его светлость был убит вчера ночью грабителями на дороге в Хампстед-Хит.

Убит? Должно быть, это какая-то ошибка.

— Вы уверены? — недоуменно воскликнул Люсьен.

Мистер Хиггинс прокашлялся.

— К сожалению, да. Сегодня рано утром возничий привез его тело домой, к ее светлости.

Серина. Да, а что насчет ее светлости? Будет ли она оплакивать смерть мужа или почувствует себя наконец свободной? Засверкают ли ее глаза от слез или от радости?

Все эти мысли проносились в его голове, пока он вскрывал конверт с посланием герцога.

Лорд Дейнридж.

Если вы читаете это письмо, значит, я умер, и скорее всего при трагических обстоятельствах. Но я не единственная цель, которую преследует зло. После моей смерти моя жена окажется в страшной опасности. Я сообщаю вам это потому, что в свете ваших интимных отношений с Сериной хочу выразить надежду, что вы защитите ее от тех сил, которые отняли мою жизнь и будут покушаться на нее. Я умоляю вас выполнить эту мою просьбу. Мне некому доверить ее жизнь и благополучие. Позаботьтесь о ней и охраняйте от зла, чтобы я мог упокоиться в мире.

Сайрес, герцог Уоррингтон

О каком зле писал Уоррингтон? Какой опасности может подвергаться герцогиня, если только она не станет путешествовать ночью по пустынным дорогам? И откуда, черт побери, Уоррингтон узнал об их «интимных отношениях»? Может быть, она сама рассказала ему обо всем, пытаясь вызвать к себе интерес? Наверняка именно ради этого она все и затеяла.

Люсьен медленно поднял голову и немного смущенно взглянул на адвоката.

— Боюсь, я не все понял, мистер Хиггинс. Чего именно хочет от меня герцог Уоррингтон?

Не менее смущенный адвокат нервно закашлялся.

— К сожалению, я не смогу объяснить вам содержание этого письма, милорд. Его светлость не посвящал меня в то, что там написано. И это крайне нетипично для него. Вообще… вся эта ситуация крайне нетипична.

— Ситуация? — спросил Люсьен.

— Да, понимаете, его светлость обычно консультировался у меня по всем имущественным вопросам и даже личным делам, — начал адвокат, — но в данном случае он был весьма скрытен. И весьма настойчив. Он взял с меня клятву, что я доставлю вам это письмо, как только узнаю о его смерти.

— И он ничего больше не просил передать?

— Нет, милорд. Единственное, о чем он еще просил, так это о том, чтобы вы присутствовали на чтении его завещания.

— Но зачем? Я не вижу причин, по которым мне нужно там быть. Вряд ли я в нем упомянут.

— Однако вы упомянуты, милорд. — Когда Люсьен раскрыл рот, чтобы в очередной раз выразить свое удивление, адвокат закончил: — Я не имею права сказать больше. Чтение завещания состоится через неделю в моей конторе. Я оставлю адрес у вашего дворецкого.