Золотая молния - Брэнд Макс. Страница 23

— Что творится со всеми нами? — вопросом на вопрос ответила девушка. — Посмотрите сами. Чет Лайонз и четверо его лучших людей приехали сегодня в этот лес, окружили одного из Кроссонов и в придачу к нему безобидного старого траппера. Чет хотел все разузнать о Кроссонах. Он думал, что прогонит их из этих мест. И что же произошло? А вот что! Смелому, решительному Чету пришлось сбежать, спасая свою жизнь. Разве это не странно? По-моему, достаточно странно, у меня даже мурашки бегут по спине. На вашем месте, ребята, я бы уехала отсюда и никогда не пыталась вернуться. Не приблизилась бы к молодому Оливеру Кроссону на винтовочный выстрел до конца моих дней!

Однако теперь, оставив позади тени деревьев, под солнечными лучами, припекающими спины, все почувствовали себя значительно лучше. Поэтому в ответ на призыв девушки мужчины лишь пожали плечами.

А незадолго до этого молодой человек, оставив двух пленников на наиболее вероятном пути следования их компаньонов, покидавших лес, шел среди деревьев таким же легким и скользящим шагом, как поступь оленя. Он крутил в руках нечто сверкавшее на солнце и бросающее отсветы на его лицо. Нечто блестело даже в тени и ярко вспыхивало, когда солнечный луч, пробиваясь сквозь густые ветви, падал прямо на него.

Это был новый тяжелый кольт, с дулом из вороненой стали, с удобной, хорошо подогнанной рукояткой.

Револьвер стал его наградой!

Для Оливера немного значило, что он освободил отца и чужака из рук бандитов. Гораздо важнее было то, что он держал в руках запретный плод, вещь, которая была для него под семью замками все дни его жизни.

Юноша прекрасно знал, как нужно разбирать револьвер, как его чистить, как собирать, как он стреляет. Не раз, как хищник, Оливер прокрадывался через холмы, подбирался к лагерю трапперов или охотников и видел, как они заботятся о своих винтовках и кольтах. Множество раз они оказывались в его руках, но он отбрасывал их. Приказа отца оказалось достаточно, чтобы юноша даже не пытался приобрести огнестрельное оружие.

Однако вещь, изгнанная из мыслей, совсем не то, что вещь, о которой забыли. Вето даже на самый плохенький револьвер заставляло Оливера о нем мечтать. Он манил его, словно запертая комната Синей Бороды. В уме молодого человека уже давно царило только оружие и больше ничего.

И вот теперь у него появился кольт! Он умел им пользоваться. Разве не играл часами с ржавой бесполезной железякой, выхватывая ее из одежды, чтобы научиться это делать быстро и точно? Оливер усвоил, что подобное умение очень ценится у стрелков. Разве не проводил тысячи часов, приподнимая и взвешивая найденный им полусгнивший старый кольт, чтобы привыкнуть к нему, как писарь привыкает к перу? Разве не целился десятки тысяч раз, добиваясь самыми разными способами, чтобы прицел его был точен, а рука оставалась твердой как камень?

Многие годы молодой человек грезил о револьвере, как ребенок о волшебной стране. Ходил по лесу с той ржавой, ничего не стоящей, тяжелой игрушкой и, бросая быстрый взгляд на белок, скачущих по ветвям деревьев, представлял, что одна из них упала бы вниз без хвоста, а другая лишилась бы головы, если бы он выстрелил на самом деле.

Та игрушка, та грубая, устаревшая вещь ничего не стоила в сравнении с настоящим кольтом! Он так удобно укладывался в его ладони! После ржавой шероховатости старого пальцы ощущали гладкую, нежную, шелковую поверхность нового. Он не был легким, но Оливеру казался именно таким. Оружие словно слилось с его рукой. А в его барабане ждали своего часа шесть смертей!

И в этом-то и заключалось самое главное его чудо!

Шесть смертей внутри маленького револьвера, и стоит лишь слегка нажать указательным пальцем, как двери для них откроются одна за другой. Разве Оливер теперь не стал королем? Нет, больше, — Богом? Не удивительно, что, двигаясь по лесу, юноша пританцовывал и подпрыгивал. Он отобрал оружие у врагов с помощью одной лишь силы собственных рук и хитрости. Но когда сможет воспользоваться этим приобретением?

Чтобы получить истинное представление о счастье парня, к вышесказанному следует добавить ощущение вины, так как Оливер хорошо понимал, что ему не следовало брать револьвер. Что скажет отец? Гнев сурового старика висел над радостью как огромная грозовая туча, все выше поднимающаяся над горизонтом. Это подавляло, охлаждало охвативший молодого человека энтузиазм, поскольку он знал, что суровое объяснение с отцом неминуемо.

Оливер не пошел к дому, чтобы увидеть, как дела у его отца и оставшегося со стариком чужака траппера. Вместо этого сделал крюк и направился к дальней части леса. По дороге Оливер болтал с белками, прыгавшими над его головой, а те бесстрашно отзывались на знакомый голос, останавливались на ветках и без всякой боязни смотрели на юношу. Они не опасались, но вздрагивали и уворачивались при виде сверкающей стали, когда Оливер целился на них из револьвера.

Нет, молодой человек не смог бы выстрелить в такие беззащитные создания!

Из зарослей выскочила серая волчица и пристроилась рядом с ним. Она тяжело дышала, свесив язык, но бежала легко. В ее злобных глазах появилась кровь. Подойдя ближе, волчица заскулила, заглядывая в лицо юноши.

Оливер хорошо знал этот взгляд. Он не раз видел его раньше. Значит, с верхних холмов пришел заблудившийся теленок или поблизости появился олень.

Волк забежал вперед и заскользил низко над землей, опустив голову. Оливер тоже изменил свой бег, стал двигаться медленнее, но так же легко, как легкий вечерний бриз, пролетающий над кронами деревьев. Добравшись до того места, где хищник сжался за каким-то кустом на краю леса, юноша тоже остановился.

Неподалеку, радуясь тенистой прохладе, отмахиваясь от мух, бил копытами высокий олень — откормленный жирный самец.

Никакие отцовские запреты не могли удержать Оливера. Олень должен стать его добычей!

Глава 21

Он скорчился возле волчицы, положив руку на ее вздрагивающий загривок. Она повернула голову сначала направо, затем налево. И Оливер увидел их. Если бы не возбуждение, вероятно, заметил бы их раньше — двух лежащих волков из его собственной стаи, готовых к охоте, жаждущих убить. Оливер забрал этих волков еще волчатами у их матерей, вырастил и воспитал, почти понимал их язык. Волки ждали, со сжатыми челюстями и сверкающими как пламя глазами, когда хозяин даст им команду.

Дерево, под которым стоял олень, находилось немного в стороне от леса; чтобы добраться до него, хищникам надо было пересечь небольшое открытое пространство. Однако, даже если они будут красться очень искусно, шанс, что им удастся остаться незамеченными, был невелик. Не по этой ли причине волки ждали, чтобы хозяин пошел вместе с ними? Оливер мог помочь им силой ума, как уже не раз это делал. Вот если бы олень лежал, дело обстояло бы совсем иначе, один сильный рывок мог бы привести самого быстрого из хищников достаточно близко, чтобы вцепиться в глотку или ахиллово сухожилие животного. Но дайте оленю фору в десять футов, и он, вне всяких сомнений, оставит зверей позади себя, убежав со скоростью шаровой молнии.

Оливер взглядом оценил расстояние, не переставая мягко гладить спину волчицы.

Кое-что можно сделать. Например, послать молодого желтого волка в тыл оленю. Он увидел заросли кустарника, под прикрытием которых хитрый охотник мог бы подкрасться незамеченным и прыгнуть на оленя сзади. Рогатый повернет к деревьям, а там два серых дьявола преградят ему дорогу и прикончат самца.

Но сейчас молодой человек держал в руках значительно более быстрое и простое решение задачи. Револьвер! Только хватит ли ему умения? Окажется ли его рука тверда, а прицел надежен? Ох, если все это удавалось с ржавой игрушкой, неужели подведет сверкающее стальное оружие?

В этот момент олень выпрыгнул из тени дерева и приземлился в двадцати футах в стороне. Он стоял там, весь дрожа, готовность умчаться уже светилась в его глазах, когда слабый звук, напугавший животного, достиг наконец ушей юноши.