Золотая молния - Брэнд Макс. Страница 28

— Что я знаю о нем? Я знаю, что он животное, вурдалак. Это он послал тебя сюда. Прочь с моих глаз и не возвращайся больше! Раз здесь пахнет убийством, я тоже приму в этом участие!

Казалось, старик вне себя. Озадаченный и обеспокоенный, Левша поступил так, как ему приказали. Он торопливо зашагал среди деревьев, сожалея только о том, что на нем нет семимильных сапог. Ему очень хотелось уехать от всего этого — от тайны юноши, от Менневаля и от Питера Кроссона. В воздухе повисла опасность. Она могла обрушиться на него в любое мгновение.

Глава 25

Вернувшись в лагерь, Рейнджер не стал медлить ни минуты. Ему удалось узнать все, о чем его мог бы спросить требовательный Менневаль. Он хотел побыстрее вернуться к цивилизации, к нормальным людям и нормальным отношениям. Но его мысли были в смятении, Левша двигался словно во сне.

Слух о смерти Чета Лайонза, несомненно, опередит его. Когда он доберется до города, это уже будет всем известно. Билл был уверен в неизбежной смерти этого бандита, как в ежевечернем заходе солнца. Он мысленно представил себе ночное преследование, беспощадную скачку, острый нюх волков, идущих по следу, представил, как вой охотящейся стаи заставит заледенеть души Лайонза и его людей.

Как они поступят?

Станут удирать или повернут назад, объединятся и попробуют поохотиться на своего преследователя? Разница невелика! Все равно все потерпят поражение, и Лайонз вместе с ними. Или, возможно, отряд помчится вперед словно от сверхъестественной силы, и во время этой скачки те всадники, что хуже прочих сидят в седле, начнут отставать, а этот жуткий молодой человек станет их настигать одного за другим, оставляя смерть за своей спиной? Какую засаду могут устроить люди Лайонза, чтобы в её тайну не проникло волчье чутье самого Оливера и его серых друзей?

Нет, Лайонза, безусловно, ждет смерть, хотя сейчас, возможно, он еще чувствует себя в полной безопасности, сидя на своей прекрасной лошади.

Но Бог с ними со всеми! Рейнджер решил, что вернется на великий белый Север как можно быстрее и продолжит свою обычную жизнь, столь неожиданно прерванную. Он снова подумал, что пришел из страны абсолютного мира и безопасности прямо в сумасшедший дом посреди пропитанной солнцем южной земли.

Левша собрал пожитки и отказался от множества вещей, чтобы двигаться побыстрее. Взял винтовку, поднял грубый рюкзак собственного изготовления, надел его на плечи и отправился в путь.

Он был хорошим ходоком, закалил мускулы и характер во время долгих переходов через арктические снега. Сейчас он двигался по холмам со скоростью четыре с половиной мили в час, раскачивая винтовкой на всю длину руки, чтобы ускорить темп.

Рейнджер видел, что солнце скользит по западной части небосклона, но он так спешил, что ему казалось, будто время движется вдвое быстрее, пытаясь помешать его уходу. То и дело траппер входил в заросли огромных сосен, раскачивающихся над его головой и образовывающих зеленый навес. Здесь его окружали мягкие сумерки; но иногда заходящее солнце касалось концов огромных ветвей. Стоял настоящий калифорнийский день, легкий теплый ветерок пробивался через гущу леса, а воздух благоухал смолистым ароматом.

Нет уж, пусть другие живут в этой волшебной стране! Левша не станет возражать, даже если чума обрушится на нее. Он вышел на открытое пространство, где кустарник мог соперничать по высоте с обычными деревьями в менее благодатных краях. Скалы, возвышавшиеся на западе, сейчас не сверкали, лишь изредка вспыхивали зелеными искорками. Рейнджер входил в «страну дыр», которую так ненавидели шерифы и любили нарушители закона.

Продвигаясь вперед, он прислушивался к отдельным звукам. Раз десять ему казалось, что он слышит где-то очень далеко вой охотящейся волчьей стаи, и столько же раз понимал, что этот звук лишь почудился. Сейчас ему больше всего хотелось поскорее выйти из этого района, он радовался, зная, что каждый шаг уводит его все дальше от ранчо Кроссонов. Само имя их заставляло Левшу содрогаться.

Рейнджер шел по тропинке, когда неожиданно услышал позади спокойное приветствие.

Озадаченный траппер оглянулся. Кто мог знать его в этой части мира? Сердце замерло в суеверном страхе.

— Левша! — снова произнес тот же голос.

И тут Рейнджер увидел. Сквозь плотную зелень кустарника совсем близко от себя разглядел силуэт всадника. Человек сидел на превосходной гнедой кобыле. Но что в тот момент значила для траппера лошадь? Билл видел перед собой только одно — лицо человека средних лет, странно старое и в то же время лишенное морщин. Его серебряные волосы были настолько коротко подстрижены, что покрывали голову будто белая шелковая шапочка.

Рейнджер держал винтовку наготове, ее дуло целилось в грудь всадника.

— Менневаль! — выдохнул он.

— Да, это я. Боюсь, не смог бы полностью поверить вашему отчету, Левша. Вы же знаете, как обычно бывает с людьми. Лучше все увидеть собственными глазами, услышать собственными ушами.

Билл застонал. Потряс головой и снова застонал. Положил, наклонившись, на землю винтовку, вытер лицо шейным платком.

— Было бы неплохо, если бы такая идея возникла у вас до того, как вы отправили меня на юг! — прочувствованно произнес он.

— Она пришла ко мне неделю спустя, — признался Менневаль. — У вас плохи дела, Левша?

— Плохи? Во мне сейчас одно зло! Сыт им по горло!

— Вы видели Кроссонов?

— Видел так, как никому больше не выпадало счастье их видеть. Я видел их вместе, а затем видел, как они расстались надолго или даже навсегда.

— О чем вы говорите? — требовательно спросил Менневаль.

— Я видел их вместе и видел, как они расстались.

Менневаль вдруг спрыгнул с лошади. Казалось, что он хочет оказаться ближе к собеседнику, чтобы более ясно услышать что-то, очень для него важное.

— Не знаю, что заставляет вас проявлять такой интерес к этой паре. Молодого следует поместить в психиатрическую лечебницу, а возможно, и старика тоже!

— Они оба не в своем уме? — уточнил Менневаль. Он задал вопрос обычным, спокойным голосом, но в его словах чувствовалась некоторая напряженность.

В чем дело? Почему его так волнуют Кроссоны? Левша отдал бы многое, чтобы раскрыть этот секрет. Он внимательно посмотрел на Менневаля, словно хотел проникнуть в его мысли. Однако потерпел неудачу. С равным успехом мог бы изучать каменную маску.

— Не знаю, насколько они не в своем уме, — уточнил Рейнджер. — Вообще, я не слишком много знаю. Меня словно громом оглушило, когда я увидел, что вы выезжаете из этого кустарника. Словно вы сделали шаг длиной в четыре тысячи миль и перенеслись сюда прямо из Серкл-Сити.

— Каждый имеет право однажды проявить любопытство, — холодно произнес Менневаль. — Но только дурак станет любопытствовать дважды по одному и тому же поводу. Полагаю, вы мне расскажете обо всем, что увидели, и объясните, почему возвращаетесь так скоро. Я думал, вы едва туда прибыли.

— Совершенно верно. Но такого срока оказалось более чем достаточно. Я ставил капканы на лис. У меня это неплохо получалось. И видел их обоих.

— Расскажите мне, что они за люди. Какие они, на ваш взгляд?

— Старик похож на покойника, парень смахивает на волка. Вот вам и вся правда… Я думал, что смогу все это вам объяснить, когда придет время. Я собирался долго ехать отсюда до Аляски и в пути привести мысли в порядок. Сейчас вы застали меня врасплох.

Менневаль прикусил губу:

— Ничего, у вас есть время подумать.

— Я пытаюсь думать, но у меня не слишком хорошо получается, — признался Рейнджер. — Я собирался рассказать вам обо всем, что произошло, и именно так, как оно было. Но боюсь, вы сочтете меня страшным лжецом. Если так, пойдите и попробуйте разузнать все сами. Вскоре сами поймете, что с вас хватит.

— Почему я скоро пойму, что с меня хватит? — не поверил Менневаль.

Левша внимательно посмотрел на него и подумал о всех диких и удивительных историях, которые люди рассказывали о Менневале, — о его драках, жестокости, победах и огромных, невозможных достижениях. Одновременно, глядя на него, Рейнджер вспомнил необузданного юношу и покачал головой.