Мой мир - Маяков Александр Викторович "Alex Shostatsky". Страница 40

«Все? Конец? – Думала Хельга. – Нет! Я полицейская! Получи!»

Она нажала на курок и пуля, вылетев со ствола, прочесала правую щеку волчицы, лишь взлохматив шерсть. Гуннхильда еще сильнее оскалилась, готовясь откусить противнице голову. Но тут вмешался Ингвар.

Парень кинулся к Хельге. Обняв, он оттащил её от Гуннхильды. От резкого движения, Хельга выронила пистолет.

- Хватит! – Крикнул он, с яростью глядя на Гуннхильду. – Прекрати!

«Так тебе нужна эта шавка? Но… ты же волк, как и я. Она не достойна тебя» Взгляд. Взгляд, когда-то поразивший Гуннхильду, сменился. Тогда, в окружении кровавых декораций, она увидела не человека, а волка, равного себе. Сейчас перед ней был человек, всем своим естеством защищающий эту жалкую шавку.

Она развернулась и пошла к выходу. Узкий проход не давал ей пройти, но она с трудом начала протискиваться. Землянка тряслась от усилий волчицы вырваться на волю. Ей стал отвратителен это затхлый запах, та безумная ночь в его объятьях.

Через несколько минут все стихло. Буквально на мгновение, чтобы создать пленку тишины. И эту пленку прорвал волчий вой. Даже здесь, под толщей земли, сквозь вату застоялого воздуха он наводил ужас. Хельга еще сильнее вжалась в объятья Ингвара.

А на улице выла одинокая волчица.

* * *

- Алло.

- Мама…

- Опять проблемы? Где теперь?

- Проблем больше нет, и не будет, я сделал выбор.

- Правильный?

- Не уверен, что правильный, но это мой выбор.

- Главное, не смей сожалеть о нем.

- Обещаю, что не буду сожалеть…

* * *

Два года спустя

Как всегда, Ингвар собирался на дежурный обход. Туристов сегодня не будет, поэтому можно заняться рутиной. Он проверил оружие и уже собирался идти, как между деревьями заметил волка. Выработанным до автоматизма движением, он снял с плеча карабин и, направив в сторону волка, стал медленно идти. Но сделав пару шагов, он остановился. Перед ним была огромная волчица с алыми глазами и человеческим взглядом.

- Гуннхильда… - опуская оружие, произнес он.

Возле волчицы неуверенно топтался маленький волчонок. Он был немного неуклюжий и забавный.

- Ингвар! – В дверях дома стояла Хельга с кухонным ножом на изготовке. Гуннхильда прищурилась, но нападать не стала.

«Вот значит как» - подумала она, глядя на округлый животик Хельги. Она повернулась к Ингвару, перевела взгляд на волчонка, тявкнула и, подхватив за шиворот волчонка, ушла.

Гордая волчица.

Обратная сторона Гармонии

Восемнадцатая статья конституции Гармонии предписывает всем гражданам старше семидесяти лет либо страдающим тяжелыми болезнями прибыть для доживания своего века в Смертиград. Так же туда предписано доставлять тела погибших при несчастных случаях, убитых в результате войны либо преступных действий третьих лиц, а так же мертворожденных.

* * *

Моя родина, Гармония – островное государство. Оно состоит из двух островов. Один, огромный, две тысячи километров с севера на юг и восемьсот километров с запада на восток. Его называют Гармония. В честь острова и назвали страну. Или остров в честь страны назвали. Этого уже никто не помнит. Только ученые готовы вгрызться друг другу в глотки споря по этому вопросу. Ну, на то они и ученые, чтобы глотки друг другу грызть.

Второй остров – моя малая родина – Смертиград.

Смертиград, черный город. В нем ничего не производят, кроме смерти. Но при этом здесь живут люди. Я, к примеру. И предки мои жили, и дети живут, и внуки будут жить. Итак, зачем Смертиград нужен, спросите вы. Отвечу, для смерти. Так уж принято в Гармонии, что всех стариков, тяжелобольных, мертворожденных и убиенных с погибшими отправляют сюда на утиль. Да, да, вы не ослышались, именно на утилизацию. Если вы не гражданин Гармонии, вам это может показаться диким… но черт, как же вы сами смешны! Вы садитесь на пароход или дирижабль, приезжаете в Гармонию и распинаетесь про человеческое отношение к телам умерших. Мол, нельзя так! Надо иначе! Покойников надо закапывать. И начинаете рассказывать, как много полей вы отдаете под кладбища, как там красиво, и как вы любите приходить на могилки слезы лить. Ей Богу, это смешно! А теперь хотите, я расскажу, что делают с покойниками в Смертиграде? Не хотите? А я плевал на то, что вы хотите, ясно? Слушайте, я не дам вам заткнуть уши!

В Смертиграде есть два порта. Через первый, северный, в город доставляют еду, одежду и прочие нужные вещи. А вот второй порт специфический. Он поставляет в Смертиград работу, а, следовательно, и жизнь. Ха, корабли, привозящие городу смерти жизнь. Но так и есть.

Однажды, чиновники в столице, городе Пионе, решили, что содержать ненужные кладбища дорого, и сделали из небольшой шахтерской деревушки на острове город смерти. Теперь весь добываемый здесь уголь, здесь же и использовался. Ну, немного шло на обеспечение кораблей, доставляющих грузы в порт. Но вернемся к порту. Второй порт, который на востоке острова, поставлял рабочий материал: стариков, больных и трупы.

Стариков и больных отправляли в чумной район. Условия там как в канаве! Разве что дерьмо с улиц убирают и трупы отправляют на утиль. А так… жильцы там долго не живут, месяц, два. Конечно, там же кормят только хлебом и водой, а живет материал, ну, старики и больные, в общежитиях, где только старые кровати и драные матрацы. Сам Смертиград не вымер только потому, что чумной район обнесен десятиметровой стеной и персонал, что там работает, два раза в неделю поливает улицы раствором хлора. Обильно так поливает, мимо стены пройти нельзя. А я как раз живу так, что на работу и с работы мимо стены хожу.

Теперь об утилизации трупов. Она состоит из нескольких этапов.

Первый этап: мясорубка. Вы видели мясорубку? Обычную мясорубку. Такая железная хрень с ручкой, крепится к столу. Так вот, представьте такую мясорубку, только размером с трехэтажный дом. Принцип тот же: сверху забрасывается мясо, то есть тела, трупы. Паровой двигатель вращает ножи, и на выходе получаем фарш. Что с вами? Вас тошнит? В тазик, в тазик! Прошло? У вас лицо немного зеленое, но ничего, привыкнете! Я продолжу? Можете не отвечать, я знаю, что вы против.

Это был первый этап. Второй этап: жаровня. Фарш попадает в вагонетки и отправляется на огромные вращающиеся сковородки. Там лишняя влага испаряется, и фарш становится черствым. Его разбивают на небольшие глыбы, сгружают в вагонетки и доставляют ко мне на третий этап.

Третий этап: котельная. Вагонетки пригоняют глыбы к трем котельным. Первая подает пар на мясорубку, вторая подает пар и обеспечивает жаром жаровню, а третья позволяет после смены вымыться под горячими струями душа. Ну и зимой согревает дома Смертиграда.

Глыбы довольно плохо горят, поэтому приходится добавлять уголь. Получается, что покойники сами себя сжигают. Раньше тела просто скидывали в котел и сжигали, но на это уходило много времени и угля, а трупов становилось только больше. Тогда инженеры и построили мясорубку и жаровню. И процесс пошел быстрее и веселее!

Вот и все! Возьмите тазик, то вам снова не хорошо. Полегчало?

Вот так и живет Смертиград. Производит смерть для страны, а страна дает ему все остальное. И зачем закапывать покойников? Когда-то я так же на работе сжег своего папашу, светлая ему память. Он до самой смерти в девяносто два года работал на мясорубке, трупы вилами в мясорубку загружал. Работенка еще та! Все тела, что доставляют с чумного района и трупы с порта, переправляют в больших бочках с раствором хлора, чтобы не заразить город. Благо, мясорубка не далеко от чумного района, а чумной район рядом с портом. Поэтому загрузчики (те, кто закидывает трупы в мясорубку), работают в противогазах и вилами. Что? Почему мой покойный папаша так долго жил? Это привилегия жителей Смертиграда: нас не отправляют в чумной район. Мы сдыхаем либо на работе, либо дома, либо... вариантов смерти в Смертиграде много. Поэтому тут работают, пока живут.