Некроманты (сборник) - Перумов Ник. Страница 82

Встал между ним и толпой; раскинул, защищая, руки… Спустя миг к нему присоединилась и Юлька:

– Не видите, что ли?! – тыча в толпу пичугой, крикнула она. – Силы потратил человек. Совесть поимейте!

Это были, конечно, самые несвязные аргументы на свете, но толпа откатилась на пару шагов. Данька опустил голову на руки, чувствуя, как трава щекочет щеку.

– Спит! – прислушался к дыханию друга Колька.

Парашютисты потолкались, а потом разбились на кучки – обсудить происшествие.

С Данькой остались пятеро – родители, Колька, Юлька и птенец. Они не участвовали в спорах – потом узнали, что между жаждой сенсации и осторожностью (подсудным могло оказаться дело, не случись чуда) победила осторожность.

Не смотрели они и на Даньку – думали, каждый о своем.

Мать – что-то такое неопределенное и теплое.

Отец – приблизительно то же, только с примесью: «Надо было все-таки купить новый велосипед. Завтра же в магазин!»

Колька думал о птенце – хорошо, что останется у Юльки!

А Юлька… Юлька не думала, она знала – какая-то пара десятков прыжков, и они ей больше не понадобятся. Кажется, за эти минуты она все-таки стала немного взрослей.

Птенец же просто радовался жизни.

Наталья Колесова

Случай из смерти

– Какие лю-уди!

Васильев вышел из-за стола, словно намеревался заключить гостя в сердечные медвежьи объятия, но, в конце концов, протянул широкую ладонь. Кирилл с трудом выдрал помятую руку из немилосердно-дружеской хватки и спрятал обратно в карман. На улице моросил дождь, пальто намокло и воняло шерстью – плюсом ко всем стойким и привычным запахам морга.

– Давненько ты к нам не заглядывал!

И еще бы век не заглядывать! Не вынимая рук из карманов, Кирилл прошелся по тесному кабинету, выглянул в окно. Темнота, дождь, струящиеся огни машин, мерцающие – фонарей и окон. Ветер раскачивал деревья, и ветки настойчиво стучали в окно, желая то ли войти, то ли разбить его окончательно – вот и давняя трещина, залепленная скотчем. Сколько он себя помнил, стекло никогда не меняли. Вообще здесь ничего не менялось – ни в запахах, ни в обстановке. Разве что… – он посмотрел в окно, выходящее в соседнее помещение, – рентген вон подвезли. Помнится, Васильев все ругался, мол, чтобы установить, как именно были раздроблены кости, вместо обычной рентгенограммы вскрывать приходится. Добился, значит.

– И что же привело к нам, сирым и убогим, мага высшей категории, а, Кирюша?

Только Пашка Васильев так его и называл. Да еще бабушка.

– Не свисти, – сказал Кирилл сквозь зубы. – Тебе ведь уже звонили из СКМ [8].

Васильев отпираться не стал.

– Ага! Что, все-таки по вашей линии?

– А ты и рад! – буркнул Кирилл. Обыкновенная и магическая полиция, как и медики с волшебниками-целителями, хоть и сотрудничали в особо сложных случаях, но всегда радовались, если этот самый случай выпадал другому. – Мне обещали копию акта осмотра места происшествия. Передали?

– Я ж тоже был на выезде со следственной бригадой! – Васильев стянул со стола листок, театрально потряс в воздухе и вручил Кириллу. Следующим судмедэксперт с готовностью протянул акт исследования тела и сообщил гордо, словно ожидая похвалы: – Ради тебя сегодня на планерке труп у начальства стребовал, в секционной работал! Сказал, нужны данные для моей диссертации.

– Ай, ты моя же молодца! – пробормотал Кирилл машинально, читая сразу заключение: то же, что и в предыдущих случаях. Изнасилование. Удушение.

– Тут приходил эксперт из магов, – пренебрежительно сообщил Пашка. – Тоже выдал свой акт. Вот ни черта я не понимаю в этих ваших… остаточных следах некромагии и прочих… эманациях!

– А я ни черта не понимаю в этих ваших пробах на идеомускулярную опухоль, но ведь верю же… Родственники, надеюсь, еще не объявились?

– Не-не, все путем, все на законных основаниях, разрешения спрашивать не у кого! Девочка вся ваша!

Машинально разминая пальцы рук, Кирилл рассматривал тело, лежавшее на каталке. «Труп женщины правильного нормостенического телосложения, удовлетворительной упитанности, скелетная мускулатура умеренно упругая на ощупь, не рельефная…» Говоря человеческим языком, ладная девочка.

Была.

Кирилл всегда отказывался работать с детьми и подростками: личный профессиональный принцип (а попросту – задвиг), который имеется у всякого высоко-квалифицированного спеца. Сейчас открутиться не удалось. Нарисовалась серия ритуальных убийств именно подростков, совершенная преступником с магическими способностями. А потому СКМ совместно с полицией и Слухачами рыли землю не то что копытами – бульдозером, и любой уклонявшийся от сотрудничества становился в их воспаленных глазах если не подозреваемым, то его пособником… Да и разве он сам не хочет это остановить?

Но, глядя сейчас на мертвую девочку, Кирилл остро сознавал, что пожалеет о своем согласии. И еще как.

– Мозг опять в живот зашил?

– Не-не, на месте, сказали же, что ты работать будешь, а тебе такое не нравится! Только зря, подтекать ведь будет, – недовольно заметил Васильев.

– У меня не будет, – пообещал Кирилл. Даже начинающий некромант может без особых усилий удерживать тело от дальнейшего разложения в течение нескольких дней. Опытный – девять. Ас – сорок. Правда, необходимое условие длительного… хранения – это самое тело должно находиться в непосредственной близости от «запечатавшего» его мага. Насколько долго мог держать печать он сам, Кирилл не знал, но уже и не задумывался над этим.

– Я вон и шовчики смотри какие аккуратные сделал! – заискивающе указал Павел.

– Не подлизывайся, – произнес Кирилл сквозь зубы, – можешь оставаться. Только сиди в углу и не мешай.

Магия уже поднималась по телу холодными кольцами ползущей по дереву темной змеи. Пока она не достигла рук, Кирилл поспешно стряхнул с кончиков пальцев заклинание, заключившее судмедэксперта в невидимый кокон защиты.

За себя он уже давно не боялся.

Васильев забился в угол, переводя взгляд с лица Кирилла на белое тело на каталке. Какое – мешать! Он даже дышать будет через раз – как всегда, когда наблюдает за работой некров.

Некромантов как таковых в магической среде наперечет: подобные способности очень редки и даже самые опытные Слухачи не всегда могут определить их у одаренного ребенка. Говорили, Кирилл был суперталантлив. Даже не обладающий никакими магическими способностями Павел мог сравнивать и понимал, что так быстро, четко, уверенно до небрежности работает только один Нефедов. И, в отличие от коллег, уходил некромант после сеанса на своих двоих не только не обессиленным, а, кажется, еще более энергичным. Будто черпал силу – не то из самих поднятых (а в них есть сила?), не то и вовсе из потустороннего мира (а он существует?).

Как-то Васильев настолько достал Кирилла своими бесконечными вопросами, подкрепленными нескончаемыми же дозами спиртного, что изрядно набравшийся некромант даже попытался ему объяснить способы и технику поднятия и упокоения мертвых. Но в памяти судмедэксперта остались практически одни лакуны, разбавленные парой предложений – да и то не сам смысл, а скорее жутковатые ощущения то ли темной волны магии, захлестывающей с головой, то ли бесконечно вьющейся по телу ледяной змеи, пожирающей это самое тело и самое себя тоже…

Он прекрасно помнил, как увидел этого парня впервые.

При задержании полиция застрелила похитителя детей. Никто не знал, где тот держит пленников, и по логике вещей после трех дней одиночества в замкнутом пространстве, без еды и воды, те вполне уже могли погибнуть.

Тогда и привели некроманта.

…Маг был слишком молод.

На взгляд Пашки Васильева, танатолога-интерна бюро судмедэкспертизы, некромант вообще тянул на старшеклассника – это в лучшем случае. Невысокий худой парень двигался по указанию сопровождавших его куратора и следователя, жмурился на длинные лампы дневного света, оглядывался по сторонам, втягивал голову в плечи… Будто был в морге в первый раз.