Легион смертников - Скэрроу Саймон. Страница 63

— Командир, я все обдумал, и мое мнение таково, что риск превышает преимущества. Если бы у нас была закаленная в боях армия, все могло бы быть по-другому. Я настоятельно рекомендую вам пересмотреть ваш план.

Легат посмотрел на него с любопытством.

— Трибун Катон, вы ведь принимали участие не в одной войне, так?

— Да, командир.

— Я не прошу вас утомлять нас подробностями, но, насколько я знаю, вам довелось сражаться с кельтами, германцами, пиратами, парфянами и взбунтовавшимися гладиаторами, так?

— Да, командир.

— Так почему же вы так оробели перед нубийцами? Разве они не самые слабые по сравнению с прочими врагами, с которыми вам пришлось сражаться? Зачем их бояться?

Сердце Катона заколотилось. Спор снова принял опасный оборот. Командир только что обвинил его в трусости. Если бы они разговаривали наедине, Катон бы прямо ответил на обвинение, но сейчас он чувствовал напряжение, охватившее легата и офицеров. Если он сейчас попытается переубедить командира, Аврелий будет вынужден либо извиниться, либо уволить его. Извинения фатально скажутся на его авторитете, так что легату ничего не останется, кроме как избавиться от Катона и отослать его назад в Александрию. Это лишит трибуна всякой возможности переубедить командира относительно его плана ведения боевых действий. И приведет к катастрофе. В этом Катон был уверен. Понимал, что надо поступиться гордостью ради блага армии, его друга Макрона и судьбы всей провинции.

— Я не боюсь нубийцев, командир, — спокойно сказал он. — Я просто высказываю свое мнение профессионального военного. Исходя из опыта, полученного за годы службы Риму.

— И сколько тех лет, если конкретно?

Катон мысленно выругал себя. Сам себе ловушку подстроил. Дурак.

— Семь лет, командир.

— Семь, — едва улыбнувшись, повторил Аврелий. — Я десять лет прослужил рядовым, прежде чем меня сделали центурионом. Потом еще двенадцать, чтобы выслужить столько, сколько надо, чтобы стать старшим центурионом и, наконец, префектом лагеря. Я думаю, что у меня достаточный опыт для того, чтобы командовать армией так, как я сочту нужным. Семь лет… — Он покачал головой и обвел рукой остальных офицеров. — Интересно, есть ли здесь хоть один офицер, прослуживший меньше вас, трибун? А?

Офицеры промолчали, и легат торжествующе посмотрел на Катона.

— Думаю, это придает определенный контекст вашим советам… Согласны?

Катон не ответил. Что бы он сейчас ни сказал, это обернется против него. Понимал, что остальные внимательно глядят на него, ожидая, что он скажет. Прокашлялся.

— Я дал совет, командир. Таков мой профессиональный долг. Вы командуете армией. Так что приказы о ведении боевых действий отдаете вы.

— Именно. Решение принято, и время обсуждений и споров закончилось. Это понятно?

— Да, командир. Абсолютно.

— Тогда я рассчитываю, что вы, как и все остальные офицеры, с этого момента будете повиноваться моим приказам, не обсуждая их.

Катон кивнул.

Легат мгновение помолчал и тоже кивнул.

— Что ж, хорошо. Как только штаб в Карнаке подготовит распоряжения, вы все их получите. Обеспечьте, чтобы легионеры, находящиеся у вас под командой, были готовы выступить в поход сразу же, как только мною будет отдан приказ об этом.

Офицеры кивнули и ждали, что их распустят, когда в помещение вошел кавалерист-ауксиларий, направился к префекту александрийской кавалерийской когорты и быстро о чем-то ему доложил. Все с любопытством глядели, как префект принялся расспрашивать кавалериста, а затем отослал его.

— Есть что сказать нам? — спросил Аврелий.

— Да, командир. Похоже, некоторым осажденным удалось сбежать. На одну из моих турм этой ночью внезапно напали. Они входили в состав охраны внешнего периметра. Всех перебили, пока они спали. Когда их обнаружили этим утром, один из часовых еще был жив. Прежде чем умереть, он рассказал, что среди напавших был человек в римской форме, который знал назначенный на ночь пароль. Это позволило им внезапно напасть на часовых.

— Откуда же он узнал пароль? — спросил Макрон.

Юний скривил губы.

— Может, подслушал у наших солдат рядом с храмом, — сказал он.

— Возможно, — ответил префект кавалерии. — В любом случае напавшие, видимо, и были теми самыми конниками, которых мы обнаружили на рассвете. Я послал в погоню две турмы. Недавно узнал, что их загнали в тупик. Мы их поймали.

— Предположу, что это Аякс, — тихо сказал Макрон, повернувшись к Катону.

— Более чем вероятно, — кивнув, согласился тот. — Во имя богов, этот человек — сущий призрак. Кровожадный призрак.

— Как далеко они ушли? — спросил префекта кавалерии Аврелий.

— Не больше четырех миль, командир. Мои люди следят за ними. Первая турма понесла тяжелые потери в первом столкновении с ними. Командир попросил меня прислать подкрепления прежде, чем атаковать снова.

Катон сделал шаг вперед, вмешиваясь в разговор.

— Простите, командир, но очень вероятно, что Аякс с ними. Наверняка он сбежал вместе с теми, кто остался от его армии бунтарей.

— И?

— Центуриону Макрону и мне было поручено найти Аякса. Я прошу разрешения возглавить операцию по его пленению, командир.

Аврелий на мгновение задумался.

— Нет. Я сам возглавлю операцию, коль уж я здесь. Завершу начатое дело, в конце концов. Возьму кавалерию и лучников-ауксилариев, поскольку им все равно придется остаться на этом берегу Нила для дальнейших операций. Остальные же могут вернуться в Карнак. Однако я не лишу ни вас, трибун, ни вас, центурион Макрон, удовольствия присутствовать при его смерти.

— Благодарю, командир, — изобразив вежливость, ответил Катон.

— Тогда не будем терять времени, — сказал легат, хлопнув в ладоши. — Пора покончить с этим бунтарем Аяксом. К оружию!

Глава 30

Катон и Макрон сидели в тени скалы. Лошади когорты ауксилариев тоже стояли в тени, какую смогли найти им их всадники, рассевшиеся на земле под растянутыми на палках плащами, закрывающими их от дневной жары. Они дожидались прибытия лучников и Аврелия со штабом, прежде чем пытаться атаковать Аякса и его воинов. Две турмы послали в обход, чтобы попытаться найти другие входы на плато, нависающее над ущельем, — отрезать противнику пути бегства.

Даже в тени Катон чувствовал тяжесть дневной жары. Воздух в проходе был неподвижен, а серые скалы отражали яркий солнечный свет, добавляя жары. Трибуну даже приходилось прищуриваться, глядя на скалы, возвышающиеся с обеих сторон.

— Адское местечко, — тихо пробормотал Макрон, промакивая лоб шейной повязкой. Его настроение стало еще хуже, когда легионеры не смогли найти тело Аякса в храме. Стало ясно, что гладиатору удалось бежать вместе с другими конниками, запертыми в этом ущелье. — Никогда в жизни не видел такой жары, чтоб ее. Она будто жизнь из меня выжимает, зараза… — Он повернулся к Хамеду, который сидел на корточках рядом, обхватив руками колени и склонив голову. — Как, ты говорил, это место называется?

Жрец не ответил, и Макрон подобрал мелкий камешек и бросил в него. Камешек попал Хамеду в руку и упал рядом с ним. Жрец едва пошевелился, оглядываясь по сторонам.

— Простите, командир. Что вы спросили?

— Спросил про это ущелье, — сказал Макрон. — Ты сказал, что тут полно гробниц.

— Гробниц царей древности и верховных жрецов того времени, — кивнув, ответил Хамед.

— Ты уже бывал здесь?

— Несколько дней назад, когда посещал храмы на западном берегу.

— Да, вспоминаю, — сказал Макрон. — Думаю, сейчас никак не подходящее время глядеть на пейзажи. Ладно, вернемся к гробницам. Что можешь о них рассказать? Если они вроде храмов, которые тут на каждом шагу, то должны выглядеть потрясающе.

— Нет, командир, — ответил Хамед. — Смотреть особо не на что — по крайней мере, снаружи. Просто дыры в скалах, по большей части. Выглядят, как входы в пещеры.