Законы Хаммурапи - Тураев Борис Александрович. Страница 23

Наказания за преступления в современной Хаммурапи Вавилонии в общем необычайно суровы. Более чем в тридцати из всего количества обсуждаемых в сборнике Хаммурапи уголовно-правовых случаев карою служит смертная казнь в разных ее видах (утопление, напр., 109, 129; сожжение, 25, 110, 157; посадка на кол или повешение, 153). Большая часть случаев ее применения падает на корыстные посягательства (кража, напр. 9; кража со взломом, 21; грабеж, 22). Необычайная суровость наказания, назначаемого кодексом за воровство, вполне объясняется характером начала правления Хаммурапи, вступившего на престол, по его собственному признанию, среди полной анархии, когда воровство и грабежи, царили всюду и могли быть искоренены не иначе, как установлением жестоких наказаний. Кажущееся на первый взгляд странным отсутствие в сборнике Хаммурапи карательных определений относительно богохульства, оскорбления царственной особы, государственной измены и смертоубийства, объясняется очень легко: с точки зрения кодификатора, как и каждого вавилонянина, это – столь ужасные преступления, что смертная казнь за них является само собою разумеющимся и потому не требующим специальной регламентации наказанием. Кроме смертной казни, наказаниями служат членовредительство (напр., 192–195), нанесение ударов плетью (202), наложение знака бесчестия (127), изгнание из родной местности (154) или родного дома (158), пожизненная кабала (256), потеря должности навсегда (5). Преступления против личности караются по принципу свойственного многим, если не всем семитическим законодательствам талиона (jus ta-lionis). Последний применяется и в материальной форме (за повреждение чьего-нибудь глаза виновному также повреждается глаз, 196; за выбитый зуб тоже выбивается зуб, 200, и под.), [247] и в форме символической (непослушному рабу отрезают ухо, 282; дерзкому приемному сыну вырезают язык, 192; неискусный оператор лишается руки, 218, и проч.). На размер наказания значительно влияет общественное положение потерпевшего вред лица. Если за обиду, нанесенную свободному, налагается смертная казнь, то в тожественном случае с вольноотпущенником или рабом дело улаживается и чрез денежную пеню (напр. 230, 231); если же в первом случае дело кончается также взысканием денежной суммы, то в последнем взимается сравнительно незначительная сумма (напр. 209, 211, 213). В сборнике Хаммурапи явно выступает стремление несколько смягчить завещанную временами родовой кровавой мести необычайную строгость наказаний. Нередко, в противоречие самому себе, он заменяет суровые наказания денежною пенею в пользу поврежденного или потерпевшего убыток, или же в пользу рабовладельца, если жертвою несчастья был раб, причем по своему размеру эта пеня часто приближается к простому возмещению убытка (напр. 42, 62, 65). Важным также шагом вперед, сравнительно с более ранним временем, является некоторое внимание сборника Хаммурапи к смягчающим вину и наказание обстоятельствам. Ненамеренно ударивший другого в ссоре подлежит денежному взысканию только в случае смерти потерпевшего (207), в противном случае уплачивает только за лечение (206); за причинение бодливым волом смерти кому-нибудь хозяин животного отвечает только в случае обнаружения факта крайней небрежности его в отношении надзора за опасным животным (251) и т. п.

Несмотря на некоторое движение вперед, сравнительно с предшествующим временем, уголовно-правовые понятия современной Хаммурапи эпохи, однако, далеко уступают в отношении развития и прогрессивности отношениям гражданско-правовым. Преследуя самовольное кровавое проявление родовой мести и сосредоточивая право наказания в руках государственной власти «сборник Хаммурапи» сам не вполне еще освободился от влияния правовых норм, свойственных эпохе родового быта.

Особенно много внимания уделяется сборником Хаммурапи и вопросам, касающимся семьи и семейных отношений, а также права наследования. Этим вопросам посвящена почти целая четверть общего количества статей сборника. Семья имеет чисто патриархальный строй: все пережитки былого патриархата уже исчезли бесследно. Брак рассматривается, как договор, облеченный в законную форму, без соблюдения которой он признается недействительным) (128). Судя по аналогии с способом совершения других договоров, брачный контракт был заключен при свидетелях, составлявших формальный акт о нем. В качестве контрагентов при заключении брачного договора в сборнике названы со стороны жениха он сам (159), его отец (155, 156), мать-вдова и братья (166), а со стороны невесты – отец (160) и братья (184). Жених обычно давал будущему тестю нечто вроде выкупной платы [248] (terhatum) за невесту и свадебный подарок (nudunnum) самой невесте, а последняя получала от отца приданое (seriktum), [249] но ни выкупная плата, ни подарок, ни приданое не считаются обязательными условиями для заключения брака (139, 172, 176). По своему размеру приданое обычно было выше выкупной платы. В случае отказа жениха от исполнения брачного договора он теряет выкупную плату и подарок в пользу отца невесты (159), если же договора не исполняет последний, то и выкупная плата, и подарок возвращаются им жениху в двойном размере (160). Таким образом, выкупная плата и подарок служили своего рода гарантией соблюдения брачного договора контрагентами. [250] Выкупная плата ко времени Хаммурапи уже совсем потеряла свой первоначальный характер обязательного платежа за невесту, как за товар, значение уплаты за отказ отца от владельческих прав на дочь, а брачный договор – свой прежний смысл чисто торговой сделки.

В идее господствующею формою брака является моногамия, но закон допускает и отступления от этого принципа: в случае бездетности (145), тяжкой болезни (148) или непристойного поведения жены, дающего основание к разводу с нею (141), муж может взять себе вторую жену. При этом он обязан оставить больную жену на своем попечении, в случае ее согласия на это (148, 149), жена же, отвергнутая за непристойное поведение, может быть обращена им в рабыню (141). Муж лишается права брать наложницу (Hugetum) даже при бездетности законной жены (rabitum), если последняя дает ему рабыню для сожительства (144). Не нормируя в деталях отношений между главною женою и женою побочною или наложницею-рабынею, сборник Хаммурапи постановляет только, что последняя должна находиться в полном подчинении и услужении у своей госпожи, в противном же случае может быть низведена на положение простой рабыни и продана (147); от продажи ее спасает только рождение детей ею (146).

Сословное неравенство не служит препятствием к браку. Свободная, выходя замуж за раба, сохраняет свое социальное положение, свободны и ее дети от этого брака (175–176).

Положение женщины в вавилонской семье эпохи Хаммурапи несравненно выше обычного положения ее на Востоке. Она – самостоятельная хозяйка в семье, а вне последней – граждански полноправная личность. Выходя замуж, она может чрез особую оговорку в брачном договоре отказаться от ответственности за добрачные долги мужа(151). Приданое остается ее собственностью и по выходе замуж, находясь лишь в заведывании и пользовании мужа. В случае продолжительной служебной отлучки мужа и малолетства детей, жена заведует домом (29), а по смерти мужа на нее переходит его власть над семьею (172). Ей, как и мужу, предоставлено право развода (136, 142) и вторичного выхода замуж (172). Муж может в любое время отвергнуть жену, [251] но при этом, в случае отсутствия достаточных оснований к разводу, терпит серьезные имущественные потери, [252] именно – жена, имеющая детей, получает обратно свое приданое и, сверх того, известную часть недвижимости и движимого имущества в пользу детей (137); бездетной же жене вместе с приданым возвращается и выкупная плата (по получении которой от жениха тесть, в свою очередь, обычно дарил ее дочери и зятю, [253] а, за неимением последней, дается особая разводная плата (uzub bum; 138, 139). Жена в праве [254] развестись с мужем в случае неосновательного обвинения ее последним в прелюбодеянии (131), нарушения им супружеской верности или пренебрежения ею, как женою (142), и при самовольном оставлении им дома и отечества (136). В случае безвестной служебной отлучки мужа жена также может выйти вторично замуж, но лишь при условии полного отсутствия средств существования у нее, причем, если муж вернется домой, она обязана возобновить с ним супружескую жизнь, оставив второго мужа (134, 135). Закон проявляет большую заботливость о чести семейного очага и сурово карает преступления против семейной нравственности. За убийство мужа жена подвергается повешению или посадке на кол (153), за связь с другим мужчиною ее бросают в воду вместе с соучастником прелюбодеяния (129). [255] Смертною казнью карается также кровосмешение свекра с невесткою (наказывается только первый, 155) и сына с матерью (157). [256] Много мягче относится закон к супружеской неверности со стороны мужа: в случае судебного требования жены, ему угрожает только развод, правда, с серьезными имущественными потерями (142). За неосновательное обвинение замужней женщины в прелюбодеянии посторонним лицом виновному остригаются, в знак бесчестия, волосы на висках (127).