Шелк и сталь (Техасская любовь) - Харт Кэтрин. Страница 17

Сердце Лорел билось в груди, как попавшая в силки птица. Она положила дрожащие пальцы на пышную каштановую шевелюру Брендона, притянула его голову к себе, а сама поднялась на цыпочки, неся ему навстречу приоткрытый рот.

Твердые теплые губы коснулись ее рта, вбирая его влагу и отдавая свою. Язык сначала нежно пощекотал его трепещущую полость и лишь затем дерзнул проникнуть дальше, где его прикосновения казались еще слаще. Лорел, как бы поддразнивая Брендона, иногда дотрагивалась своим языком до его, исторгая из него подавленный стон желания, который усиливал испытываемое ею наслаждение. У нее даже закружилась голова. Трепещущий огонек пробежал по ее телу, зажег пламя в крови, кожа ее, к удивлению самой Лорел, с необычайной готовностью отзывалась на его ласки. Руки Брендона непрестанно поглаживали ее спину по всей длине и все теснее сжимали Лорел в объятиях. Затем одна ладонь соскользнула со спины на грудь и обхватила ее. Лорел вздрогнула в предвкушении чего-то неизвестного, но прекрасного, и беспомощно повисла в руках Брендона.

Невольная реакция Лорел на ласки Брендона, безусловно, поощряла его, но она была так поглощена неведомыми ей доселе, но бесконечно сладостными ощущениями, что не могла думать, хорошо она поступает или дурно. Она сознавала одно: ей хочется еще, еще Брендона. Он же сквозь тонкую ткань блузки прикоснулся большим пальцем к ее набухшему соску. У Лорел перехватило дыхание, по всему телу пробежал ток, словно от удара молнии, она ощутила жар в чреслах и пустоту в животе.

– Брендон, о Брендон! – постанывала она, не отрываясь от его губ, и эти слова звучали как мольба, которой он не мог не внять. Он поднял покорную Лорел на руки и отнес в тенистое место, подальше от лошадей. Даже когда он положил ее на землю, она продолжала льнуть к нему и осыпать его шею и руки быстрыми пылкими поцелуями.

К Брендону на миг вернулось сознание, и он оторвался от Лорел. Он понимал, что следует остановиться, пока он еще не утратил контроль над собой. Но словно некий тонкий голосок шепнул ему на ухо, что, когда все свершится, Лорел придется выйти за него замуж, и он окончательно потерял голову. Да и как ему было устоять, когда он так долго и так сильно ее желал! Праведными или неправедными путями, но она должна придти к нему! Он снова прильнул губами в девическому рту, отвечая на трепетный зов ее податливой невинности.

Брендон властно обхватил губами рот Лорел, и кровь взыграла в ее жилах. Он ласкал ее тело сквозь одежду, но рукам его не терпелось дотронуться до нежной кожи. Дрожащими непослушными пальцами он расстегнул пуговицы ее блузки и ощутил тепло нагих грудей.

Лорел, будто в полузабытьи, потянула на себя борт рубашки Брендона и обнажила его грудь, покрытую густой растительностью. С благоговением погрузила она свои пальцы в панцирь из темных волос, мягкие завитки которых нежно щекотали ее ладони.

Брендон процеловал дорожку от шеи до уха Лорел и языком пощекотал нежную ушную раковину, отчего ее тело сладостно содрогнулось.

– О Брендон, что ты со мной делаешь? – прошептала она, охваченная любовной истомой.

А он, продолжая касаться губами самых ее чувствительных мест в плечевой впадине и около ключицы, как в горячечном бреду бормотал:

– О Лорел, дорогая, позволь мне любить тебя, дай мне насладиться твоей прелестью…

Ответить Лорел не могла – ей было не до разговоров. Брендон обхватил теплым ртом ее нежную грудь, слегка покусывая и лаская языком сосок. Почти в беспамятстве от блаженства, Лорел еще сильнее прильнула к Брендону, воспламенившись от острого желания телом, чувствуя, что голова ее идет кругом. Не в силах отказаться от запретного удовольствия, которое ей доставляли прикосновения Брендона, она обхватила его широкую голую спину руками, но они как бы сами переместились выше и прижали его голову к груди.

Он наполовину лежал на ней, закинув одну ногу на ее бедро и упираясь в него тем своим органом, который горящим в нем пламенем свидетельствовал о силе его любви к Лорел. Юбка для верховой езды задралась, обнажив длинные стройные ноги. Рука Брендона мягкими движениями поглаживала нежный шелк кожи на внутренней стороне бедра, пальцы его так пылали любовным жаром, что, казалось, оставляли за собой следы. Лорел таяла от небывалого сладострастия. Только почувствовав, что он расстегивает пояс ее юбки, Лорел, внутренне напрягшись, запротестовала.

– О Брендон, – пробормотала она в теплую кожу его плеча. – Мы не должны…

– Ах, Лорел, пожалуйста, дай мне показать тебе, как прекрасна любовь! – прошептал он, подавляя стон вожделения. Оторвав рот от ее груди, он поцелуем заставил замолчать ее дрожащие губы, в то время как руки его быстро сдирали с нее юбку и нижнее белье. Каким-то образом ему даже удалось стащить с Лорел сапоги, осыпая одновременно поцелуями ее трепещущий живот.

Он окинул горящими, сверкающими, как ртуть, глазами прекрасное нагое тело Лорел.

– Как ты красива, любовь моя! – вымолвил он благоговейно. Под его гипнотическим взором Лорел лишилась последних сил к сопротивлению. Он поднялся, чтобы раздеться, а Лорел, словно скованная по рукам и ногам, не могла оторвать глаз от его наготы и пошевелиться, чтобы прикрыть свою собственную.

Он снова опустился на землю рядом с ней, и ей показалось, что его горячая плоть опалила ее. Дрожащими руками она ощупала трепещущие контуры его теплого тела, совсем не похожего на ее, но такого обольстительного и так замечательно ее дополняющего. Повинуясь пробудившемуся в ней любопытству и все разгорающемуся желанию, она несмело прижималась ртом к солоноватой коже его щек, плеч, мускулистой груди, ощупывая языком мужское тело и втягивая в себя его своеобразный запах.

Брендон, с закрытыми глазами перебиравший серебристые волны ее волос, издал стон.

– Да, любовь моя, прикасайся ко мне, почувствуй, что ты со мной делаешь, – хрипло прошептал он.

Каждый мускул Брендона, которого робко, неумело касалась губами Лорел, вздрагивал и напрягался. Это наполнило Лорел сознанием ее женского могущества, сердце ее бешено колотилось где-то у самого горла… Между тем его руки и губы свершили с ее телом чудо, какого она не переживала ни во сне, ни наяву – помимо ее воли оно стало жить под Брендоном своей самостоятельной жизнью, затрепетало, задвигалось, и у нее перехватило дыхание. Горячий влажный рот Брендона был вездесущ – он то касался ее губ и плеч, то захватывал в свое лоно поочередно груди, то резвился ниже на мягкой чувствительной коже живота, заставляя мускулы сжиматься и загораться неуемной страстью, прожигая, казалось, своим огнем даже душу Лорел.

Но вот пальцы Брендона скользнули вниз по ее бедру, нащупали и нежно обхватили интимное место, которого еще не касалась рука мужчины, и Лорел снова вся напряглась в тревоге. Но настойчивые ласки сломили последние остатки ее сопротивления, новые волны вожделения захлестнули рассудок, заставили в приступе страсти изогнуться в его руках. Из ее груди вырвался тихий сдавленный стон, ее понесло в новый бурный мир плотских наслаждений. Лорел охватила жгучая истома, она до боли хотела его, хотела слиться с ним воедино, ее снедала жажда любви, которую только он один в целом свете мог удовлетворить.

А его пальцы то поглаживали ее интимное место, то, словно поддразнивая, отодвигались, и Лорел в полубеспамятстве от безудержного стремления отдаться ему до конца, не воспротивилась тому, что он, оказавшись сверху, вступил своей упругой плотью во влажные чертоги ее женского естества.

Когда орудие его страсти нарушило ее плоть, она на миг испугалась. Как ни старался Брендон смягчить атаку, прорыв девственной крепости доставил ей боль, которой она никак не ожидала.

– Спокойно, любовь моя! – Брендон губами поймал и заглушил вырвавшийся у нее стон. – Расслабься, любимая, и мука, обещаю, вскоре обернется блаженством.

Не выпуская Лорел из рук, он ласкал ее и нашептывал слова любви, пока не ощутил, что болезненные ощущения отступили, и она снова готова ответить на его призыв.