Двенадцать раундов войны - Самаров Сергей Васильевич. Страница 27

Машина свернула к воротам какого-то дома. Палада просигналила, и ворота распахнулись, приглашая машину заехать, а Джабраила – войти в новую для него полосу жизни. Он не стремился к этой жизни, он стремился построить в поселке школу бокса и учить детей тому, что умел сам, но обстоятельства толкнули его к жизни иной…

Несколько дней Джабраил ходил по селу, не понимая, что он здесь делает, и не представляя, как дальше сложится его жизнь. Палада несколько раз ездила в поселок. Рассказала, что утром следующего дня Жовсари собиралась пойти в милицию, чтобы узнать о судьбе мужа, но милиция сама нагрянула в дом. Тот молодой «собровец» с дикими глазами, которого оставили караулить дом до приезда следственной бригады, так никого и не дождался. Ушел пешком. А Жовсари только утром узнала, что Джабраил на свободе. Но не понимала, радоваться ей или расстраиваться, потому что не представляла, кто освободил мужа. Палада ей все объяснила. Она была совершенно лишена страха и не опасалась того, что ее в ту трагическую ночь видели в поселке менты. Впрочем, кто мог заподозрить, что эта тоненькая девчушка расстреляла вооруженных «собровцев», проводивших задержание Джабраила? Считалось, что они сами любых бандитов могут расстрелять. Наверняка думалось, что это дело рук большой и сильной группы. Потом на телефон Палады позвонила Жовсари. Сказала, что Палада договорилась с ней о том, чтобы уехать в Турцию, поскольку в поселке ей жизни все равно не будет. Мама ехать отказалась. Но тоже настаивает, чтобы Жовсари уехала. Нужно только оформить заграничный паспорт. Но, наверное, в своем районе это сделать сложно. Впрочем, оформление паспорта Палада взяла на себя. Она знает, кому заплатить и сколько, чтобы не возникало никаких осложнений.

Так все и протекало. А уже на следующий день после этого телефонного разговора Палада неожиданно привезла в село Жовсари и детей.

– Времени у меня мало. Прощайтесь… Я их в Москву довезу. Самолетом вылетят в Турцию. С туристической группой. Там их встретят и устроят. Встретит моя сестра. Спутать будет невозможно. Мы с сестрой близнецы.

– На машине? В Москву? – удивился Джабраил.

– Я часто езжу. В один день укладываюсь. Выезжаю рано утром, приезжаю поздно ночью. Вы прощайтесь. Мне некогда ждать.

Прощались у всех на виду, и потому сдержанно. И с Жовсари, и с детьми. Перед отъездом Палада хватилась:

– Чуть не забыла. Я вам мобильник купила. И номер уже в телефон Жовсари загнала. Будете общаться. Она, как прилетит в Турцию, сразу позвонит.

Жовсари в знак согласия кивнула.

Так они и уехали, не успев проститься с Гайрбеком, который чуть-чуть опоздал. Прибежал, когда машина была уже в конце улицы.

Гайрбек лечился. В селе были свои врачи. Не местные, а отрядные. Они помогали ему быстро встать на ноги. Но Жовсари сразу правильно определила, что раны не опасные для жизни и быстро заживут.

Рано утром позвонила Жовсари. Уже из Турции. Долетели хорошо. Сестра Палады встретила их и сразу отвезла в квартиру, которую для них сняла. Квартира небольшая, всего две комнаты, но им этого хватит. Чеченцев в том районе живет много, есть с кем общаться. Недавно там открыли даже чеченскую школу. Детям есть где учиться. Просила не беспокоиться за семью. Она сама беспокоилась за Джабраила, это было заметно, но спросить его о чем-то конкретном не решалась. Наверное, Жовсари рассчитывала, что муж скоро к ней приедет. Но он сам понимал, что такую заботу о его семье проявляют не просто так. Благодарность за спасение Гайрбека – она тоже играла роль, но эта благодарность не могла проявляться бесконечно. Видимо, ждут, что Уматгиреев будет отрабатывать деньги, которые вложили в устройство его семьи. Он сам ничего пока не говорил, хотя все понимал и ждал, что ему предложат, надеясь, что сделать его шахидом тоже не пожелают.

Ближе к вечеру того дня, когда Жовсари позвонила из Турции, пришел Гайрбек. Лицо было бледным, глаза как обмороженные. Молча сел на кровать в комнате, в которой устроился Уматгиреев.

– Что случилось? – спросил Джабраил.

Состояние Гайрбека нельзя было не заметить.

– Палада разбилась… Только что позвонили… На машине. Возвращалась из Москвы. Какой-то пьяный мент на встречку выехал. Лобовое столкновение…

Слова в такой ситуации сложно подобрать, и вообще они ничего не значили. Джабраил только молча встал и положил руку на плечо сидящего Гайрбека…

Утром после гибели Палады в комнату к Джабраилу пришли два парня. Он смутно помнил лица, но забыл имена.

– Не узнаете, Джабраил? В Сержень-Юрте, в учебном центре мы у вас учились. Вы у нас куратором были. Нас здесь много, кто у вас учился.

Познакомились, по сути дела, заново. Но эти двое сказали, что они пока ни в какой джамаат не входят, считаются резервом армии Доку Умарова и хотели бы найти своего амира, чтобы не засиживаться в безопасном селе, а пойти делать то, чему их когда-то учил Уматгиреев и другие преподаватели. Визит этот ни к чему не обязывал ни самого Джабраила, ни парней, что к нему приходили. Просто поговорили и разошлись. Но мысль в голову запала. И он поделился этой мыслью с Гайрбеком, который еще не отошел от гибели своей подруги, а еще больше расстраивался из-за того, что ее невозможно похоронить по мусульманским обычаям. Палада, как оказалось, ехала с оружием, и баллистическая экспертиза нашла кое-что на это оружие в своих архивах. Паладу причислили к террористам, а тела террористов родственникам не выдают. Их хоронят в общих могилах, на которых ставится номер кода захоронения, который можно узнать только в прокуратуре.

Но Гайрбек, казалось, только обрадовался разговору с Джабраилом, ибо получил возможность заняться делом и отдалиться от нелегких раздумий и воспоминаний. И именно Гайрбек сам пошел к Доку Умарову с предложением о создании нового джамаата. И он же занимался вместе с новоиспеченным амиром формированием и вооружением. Он же составлял первые планы. До весны, когда смело можно было выходить в горы и леса, оставалась пара месяцев. И амир Уматгиреев удивил других амиров, которые давали своим моджахедам возможность полежать и накопить жирок, тем, что посвятил эти два месяца подготовке своих бойцов. Правда, в боевой подготовке он сам был не настолько силен, чтобы вести занятия. Он занимался физической подготовкой, а других специалистов сумел подобрать Гайрбек.

Гайрбек же передал Джабраилу многие связи для добывания информации сразу в нескольких районах. Без этого нельзя было продуктивно действовать. А теперь дело только за самим Джабраилом. Перед выходом из лагеря его смутило только то, что он увидел со стороны, как те два его бывших курсанта, что первыми подали Уматгирееву мысль о создании собственного джамаата, прогуливались по селу, беседуя с Гайрбеком. Может, не случайно они пришли к своему бывшему куратору?..

Снегопад все-таки начался, но не такой, какой хотелось бы видеть. Этот, принесенный ветром, не скроет следы. Впрочем, и вреда от такого снегопада тоже не было, потому что шел даже не настоящий снег, а то, что называется крупой. Снежный покров на сопки не ложился. Крупа тут же таяла, едва коснувшись непромерзшей земли.

Чтобы не промокла голова, Джабраил натянул на нее капюшон своего бушлата.

По большому счету, впереди и по бокам ничего и никого и быть не могло. Места там необжитые, и люди туда не ходят. Через соседние голые холмы весной на пастбища, осенью с пастбищ перегоняют отары овец. И это все движение в этих местах. Тем не менее Джабраил предпочитал перестраховаться, чем неожиданно на кого-то нарваться. У федералов есть вертолеты. Они приблизительно могут предполагать, в какую сторону двинулся джамаат, и выслать на разведку вертолет. О вертушках амир Уматгиреев особо предупреждал своих моджахедов. Если вдруг услышат звук вертолетного двигателя, обязаны искать ближайшее укрытие, чтобы спрятаться. Лучше всего забраться прямо под нижние лапы самой большой поблизости елки. И не выставлять далеко ноги. Тогда точно не увидят. Проще всего могли найти их базу с помощью вертолета. Но пока в районе вертолеты летали не часто, эта опасность казалась только гипотетической. Однако после появления здесь сирийской банды положение может измениться, и даже наверняка изменится. Пусть первая попытка не удалась. «Аль-Каида» предпримет следующую и еще множество попыток. Зимний Кавказ труднопроходим, но он проходим. И при этом его трудно контролировать, а потому его будут контролировать скорее всего вертолетами. И так, нечаянно, могут наткнуться и на след, ведущий к бункеру Уматгиреева.