Ведьма на зелёной фишке - Громова Ирина Петровна. Страница 18

– Да ты што?!! – обалдел Платоша. – Какой гад! Такую женщину и так заставлять? Э-эх, люди, – Платоша, похоже, расстроился не на шутку. – Ну, я ему скажу, этому Вовке.

– Скажи, скажи, Платош, а то уже сил никаких нет. Бедная женщина, мешаю бетон до изнеможения. – у меня, кажется, действительно начинался прилив жалости к себе.

Платон махнул рукой в нашу сторону и удалился. А я, в связи с последними событиями, об этой истории забыла. Оказалось, что Платоша помнил и при случае – Вовке выговорил. Заодно поделился возмущением со всем посёлком. Вот и началось общественное обсуждение.

Вовка с Настей расхохотались:

– А ничего, теть Кап, вы тут прикольно живёте.

– О, не то слово. – в шутку жаловалась я. – Дядя Володя так пошутить умеет, что потом неделю на валидоле сидишь. В последний раз в пять утра в шкаф ко мне забрался, в мою шубу завернулся и сидит, скребётся, как будто в шкаф залезла мышь. А у меня с мышами все отработано на автомате. Вот видишь, сидит декоративная крыска Антошка. Она у меня – мышкодав. Где серый разбойник появляется – я туда заталкиваю Тусечку, она уже сама разбирается. Ну, а тогда, я спросонья Антошку схватила, и понесла, чтобы в шкаф закинуть. Дверь открыла, а тут навстречу моя шуба с рёвом выползает. Так мы с этим крысёнком и собакой чуть на тот свет от неожиданности не отправились, пока шуба Вовкиным голосом не расхохоталась. Убить мало бывает этого дядю Вову…

Так что считай, невинная шутка с Платошей – скромный ответ на твои происки. Я тебе ещё за историю с баранами не отомстила

– А что это за история с баранами, за которую вы дяде Володе отомстили? – зацепилась Настя.

История стоила того, чтобы вернуться к ней ещё раз. Два года назад, когда мы Вовкой только женихались, родители попросили привезти маминому троюродному брату козла и двух ярок. Везти надо было в деревню Ольшанка – от нас километров пятьдесят по северной дороге. А потом ещё два – совсем без дороги.

Есть на свете места, куда в любое время года, даже в самое жаркое лето добраться совершено невозможно. Где даже самый надёжный трактор вязнет по самые двери. Именно такое место для жизни на пенсии и выбрали наши дальние родственники. Они с огромным воодушевлением приняли информацию о том, что я поселилась рядом. и не преминули воспользоваться, обратились за помощью к матушке. Мамуля посоветовалась с папой и попросила войти в положение дальних родственников. Так как самим им за баранами по Ольшанской дороге было не пробраться, то наши старшие решили вопрос просто: отправили за скотиной нас с Вовкой. И мою сестру Лариску, для усиления команды.

Вовка в тонусе в тот день был уже с утра. У него всё равно пропал рабочий день. За козлом планировалось ехать в хозяйство «Оснички», километрах в сорока от нашего дома, но в противоположную сторону от родственной Ольшанки. Вовка должен был слетать за козлом, развернуться и на обратном пути сделать крюк в деревню Березовик, забрать овец, потом проехать мимо дома, загрузить нас с Лариской и со всем этим нехитрым скарбом уже двигать в Ольшанку.

Из-за Ольшанского бездорожья для выполнения этой задачи из своего автопарка Вовка выбрал вездеход УАЗ, именуемый в народе «Козлом». И во время утренних гигиенических процедур весело напевал:

– Козёл на козле с козлом за спиной.

Вовка ехал на «козле», за козлом, которого собирался положить сзади, в условный багажник этой машины. Прислушавшись, я оценила Вовкино умение посмеяться над собой – ясно было, кто третий «козёл», который ехал на «козле» с козлом за спиной. Я тогда ещё не знала, какой у меня Вовка шутник и порадовалась за него. А мне бы надо было насторожиться…

Короче, Вовка съездил за животными, на обратном пути забрал нас с сестрой. Пятьдесят километров в сторону Ольшанки прошли спокойно. Но едва мы свернули с грунтовки на Ольшанкское бездорожье, сразу же попали в болото. Надо отдать Вовке должное, он мастерски продемонстрировал несколько головокружительных водительских трюков. Но через несколько минут болото всё равно победило, и мы окончательно увязли.

– Ну, что, девчонки, – дальше придётся пешком. – Ведите овец, а я ещё немного повожусь. Мы с козлом придём попозже.

С этими словами Вовка выгрузил овец, развязал им ноги, переставил на сухое место на поляне и спокойно вернулся к машине.

Мы с Лариской посмотрели друг на друга, посмотрели на овец и поняли, что попали. Мы не только не знали как их вести, тем более гнать, мы вообще их боялись, потому что видели это животное впервые в жизни не на картинке.

Очень скоро выяснилось, что овца – это не собака, которую можно вести за ошейник. Эти две достаточно крупные ярки сами были напуганы до такой степени, что уперлись ногами в землю намертво. Они находились в состоянии полного шока и ступора. Это можно было понять. Их вынули из родного хлева, связали, полтора часа трясли на железной машине, а потом поставили на незнакомое поле рядом с двумя странными, прыгающими вокруг них тётками.

Мы начали издалека и попытались сначала наладить отношения по-хорошему. Поговорив с ними на человеческом языке, мы перешли на птичий, потом собачий, кошачий, лошадиный и даже жабий. Но ни «Кыш-кыш», ни «Цыпа-цыпа», ни «Буди-вуди», на них воздействия не возымели. В ответ на все звуки, которые мы извлекали из себя, звучало только жалостное «Ме-е-а». Мы каркали, квакали, мычали, пищали. Овцы стояли, мертвой хваткой вцепившись копытами в землю.

В конце концов, мы поняли, что надо переходить к решительным действиям. Я попробовала осторожно потянуть одну из них за голову вперед, Лариска в это время попыталась подтолкнуть её сзади. Овца напряглась еще больше, и, казалось, уже по колено зарылась ногами в землю. В ответ одно только «бе-е», и, ни с места.

Лариска тоже напряглась и как следует, упершись в её филейную часть, налегла. Овца сделала три прыжка вперед, опять зацепилась копытами за почву и встала. Мы попытались проделать аналогичное со второй овцой, и получили точно такой же результат.

Тогда мы решили попробовать подхватить овцу под живот и пронести вперед на руках. Овцы оказались не статуэтками, которых можно запросто переставлять по своему усмотрению, они шевелились в руках. И мы не знали, что от них ждать, будут ли они бодаться, кусаться или лягаться или вообще со страху могут побежать в другую сторону. Кроме того, овца оказалась для нас тяжеловатой. Провозившись, добрые полчаса, я обратилась за консультацией к мужу:

– Вов, они не идут. Что нам с ними делать?

– Да им вожак нужен, иди впереди, – добродушно ответил Вовка, – они же не знают, куда идти, надо им показать…

Кто-нибудь был когда-нибудь вожаком у испуганной овцы, которая не знает, куда идти?

Лариска заняла позицию, чтобы толкать овцу вперед, упершись ей в задние бедра. Овца тоже заняла позицию и всеми четырьмя ногами так уперлась в землю, то есть, практически села Лариске на руки. Позицию заняла и я. Сначала я пробежала вперед, метров двадцать, как бы показывая овце, куда идти. Потом вернулась к ней на расстоянии трех шагов, и «помекала» (трижды произнесла слово «ме-е-е»), как бы объясняя:

– Иди за мной, подруга…

Овца жалостно заблеяла в ответ, но не пошла

– Она, наверное, говорит, что не ходит неясно куда с незнакомыми людьми, надо ей объяснить, что ты почти своя.

– раздалось Ларискино из-под овцы

– Да не вопрос, – сказала я – бее, бее. Вот смотри дурочка, я опускаюсь на четвереньки. Видишь, бе-бе – я твой вожак, иди уже за мной, – я опустилась на четвереньки и поползла вперед, – я твой вожак, ты ползёшь за мной. Что ты там орешь? Бе-Бе..

– Ме-е, ме-е – поправила в ужасе овца. Ползущая перед ней и блеющая семипудовая незнакомая тетка загнала овцу в окончательный ступор.

Я начинала злиться не на шутку:

– Бее-э, скотина. Или ты начинаешь двигаться за своим вожаком или тебя съедят страшные-страшные волки или жуткий-жуткий медведь. Бе-е!!! Тебе ясно, что говорит твой вожак?