Князь Кий - Малик Владимир Кириллович. Страница 33

- Я здесь по причине другой, - кратко ответил Кий, взглянув на Чёрного Вепря, не желая никому пояснять, что это за причина.

Их взгляды встретились на миг, но этого было достаточно, чтобы Чёрный Вепрь понял, зачем прибыл сюда Кий, а Кию стало ясно, что Цветанка действительно в руках младшего княжича.

Но Радогаста интересовало другое. Он шагнул к Кию.

- Значит, ты сам видел гуннов?

- Да.

- Где именно?

- Они уже подходят к Роси.

- Много их?

- Большая орда.

- О боги!… И они направляются к Родню?

- Да! Прикажи, княжич, отроку влезть на дерево - и он увидит, где сейчас орда и куда движется.

Радогаст кивнул одному из молодых воинов - и тот быстро побежал к старой груше, одиноко стоящей у самой дороги.

О мёртвом князе, казалось, совсем забыли.

Толпа глухо шумела. Все растерялись: ждали что решат княжичи и старейшины. Но княжичи и старейшины сами были растеряны не менее простых воинов и пока никаких распоряжений не делали.

Первым Радогаст воздел руки к небу, воззвал с отчаянием к богам:

- О боги! Что же нам делать? Ведь мы в такую пору остались без князя!

Старейшина княжьего рода тоже обратился к богам:

- О великий Даждьбог, и ты, грозный Перун!… Заставь нас, как поступить нам, как спастись?

Кий выступил вперёд.

- Надо избрать нового князя! Это первое, что нам нужно… Времени у нас нет! Уже сегодня гунны могут напасть!…

Радогаст тихо спросил:

- Как же нового князя избирать, если прежний ещё не похоронен по закону предков?

- Но, княжич…

Кий не успел ответить, как его прервал тревожный крик дозорного с вершины дерева:

- Гунны! Гунны переходят Рось!

Это ошеломило полян ещё больше, чем известие Кия. Гунны переходят Рось! Нет сомнений, они направляются к Родню и скоро могут быть здесь! Не успеет солнце опуститься с полудня к закату, как их передовые отряды появятся из-за леса и нападут на полян.

- Где они переходят реку? Сколько их? - прокричал Радогаст.

Невидимый за листвою дозорный ответил:

- Переправляются по отмели… А сколько - разве сочтёшь! Как туча - видимо-невидимо! Весь правый берег потемнел от коней и людей!

Поражённые тем, что услышали, все умолкли. Недвижимо лежал в липовой холсте седовласый, высохший от старости и немощей князь Божедар. Замерли возле него старейшины родов, что собралась проводить его в последний путь. Застыли, не зная на что решиться, княжичи, молчала, о чём-то думая, дородная княгиня Чернета…

Во взглядах окружающих застыл один вопрос - что делать?

Поскольку ни один из княжичей не собрался хоть что-то сказать, из ряда старейшин отделился высокий седой муж, которому тяжесть лет, что пригнула некогда могучие плечи, давала, однако, право говорить первому. Он обратился ко всем.

- Поляне! Родовичи! Други! - голос его прозвучал громко и разнёсся по всему полю. - Стоим мы на пороге великой беды, что тёмной тучей надвигается на нашу землю… Достославный князь Божедар умер. Предавать его тело священному огню, который окончательно очистил бы княжью плоть от скверны, - некогда… Идёт на нас могучий и лютый ворог!… Что же нам делать, как поступить ныне, чтобы достойно встретить непрошеных гостей?… Мыслю, похороны покойного князя отложим на завтра, до окончания битвы, которая, без сомнения, разгорится здесь ещё днесь [32]. Ежели мы победим, то похороним его вместе с погибшими воинами, а ежели ляжем на поле брани, то княжии останки разделят лихую долю всех родовичей - вороны поклюют его и нашу плоть, а сыра земля полян со временем примет в своё лоно наши кости… Но пока мы живы, то о делах живых и думать должны! У князя Божедара осталось два сына-княжича - Радогаст и Червей Вепрь. Знамо нам, что покойный князь хотел, чтобы после его смерти князем стал кто-либо из них… Но мы не ромеи и не гунны, у которых власть перенимает старший из сынов покойного императора или кагана. Мы люди свободные и живём по своим обычаям - скликаем вече и выбираем князем достойнейшего! Поэтому и сейчас мы не должны отступать от заветов отцов!…

- Правильно! Правильно! - раздались дружные возгласы.

- Выбирать нового князя ныне некогда: и времена нет, и мало тут родов полян собралось - вече наше не будет иметь силы, - продолжал старейшина. - Так вот, мне думается, выберем сейчас воеводу - и станем под ним супротив гуннов! А потом, ежели боги помогут нам добыть победу, соберём всё племя и выберем князем самого достойного - то ли Радогаста, то ли Чёрного Вепря, то ли кого иного из нас…

- Согласны! Согласны! - вновь одобрительно зашумели многие.

- Так кого же изберём воеводой? Мне по сердцу - княжич Радогаст!

- Радогаста! Радогаста!

Кий тоже подал свой голос:

- Радогаста! - и глянул на Чёрного Вепри.

Тот стоял рядом со старшим братом - молчаливый, насупленный, крепко сжав губы. Щеки его побелели. Глаза пылали странным горячечным блеском, словно в них сочетались испепеляющая ненависть и холодное злорадство.

«Какой неистовый! Безумный!… - подумал Кий. - Что творится с ним?»

НАКОНЕЧНИК СТРЕЛЫ.

Как только над толпой полян, которые собрались здесь, на чистом поле возле Родня, прозвучали единодушные возгласы о том, что все желают иметь воеводой Радогаста и вручить ему неограниченную власть на время сражения с гуннами, к княжичу подошли старейшины родов и на уровне опущенных рук скрестили четыре копья. На них положили щит, соорудив нечто вроде помоста. Радогаст быстро взошёл на него, и старейшины подняли только что избранного воеводу над головами.

- Воины! Други! Родовичи! - обратился он к притихшим людям. - Благодарю за честь… В нелёгкий час вы её мне оказали, но ещё более трудные времена наступают для нашего племени. Все наши надежды на богов наших - Даждьбога и Перуна, которых мы сейчас молим помочь нам одолеть ворога!… А теперь к делу… Велю старейшинам готовить своих воинов и послать ловких, зорких отроков выведать, что делается у гуннов и какие у них силы! А мы с милым нашим братом Черным Вепрем, матушкой Чернетой и нашими родными и близкими возложим покойного князя Божедара на похоронное ложе, чтобы с его высоты он глядел на своих храбрых воинов!… Я всё сказал - идите!…

Толпа всколыхнулась, зашевелилась. Зазвучали короткие, резкие распоряжения старейшин - и воины, приготавливая на ходу луки, тулы, копья, позвякивая мечами и постукивая круглыми, сплетёнными из лозы и обтянутыми прочной бычьей кожей, щитами, начали выстраиваться в лавы. Несколько десятков отроков быстро помчались к лесу и скрылись в его чаще - это лазутчики, которым поручено следить за ворогом.

Тем временем воевода Радогаст, княжич Чёрный Вепрь, княгиня Чернета с приближенными, а также Кий с Грозой и Братаном подняли с саней тяжёлую корсту, внесли на холм и поставили на высокую груду сухих поленьев.

- Может, зажжём? - предложил Чёрный Вепрь.

Но Радогаст отрицательно покачал головой:

- Нет, сделаем так, как договорились… Пусть князь дождётся с нами завтрашнего дня. Княгине с женщинами надо вернуться по домам и ждать - нашей победы или смерти. А мы пойдём к воинам. Будем готовиться к битве. Пошли! - тут он увидел Кия и, подумав, решительно сказал: - Кий, прошу, будь всё время при мне!…

Не ожидая ответа, он быстро направился к войску, что выстроилось на равнине между двумя дубравами. За ним двинулись старейшины и все, кто имел оружие, а женщины, отроковицы и детвора повернули к Родню.

Кий переглянулся с Грозой и Братаном. Мчаться им всем к Каменному Острову? Для него, Кия, это невозможно: его отсутствие Радогаст расценит не иначе как трусость или даже как предательство. Но предупредить своих родовичей об опасности, конечно, необходимо.

- Вот что, други, - сказал им тихо. - Я остаюсь здесь и буду вместе со всеми в битве. Думаю, быть ей если не сегодня, так завтра… А вы мчитесь на конях домой. Поднимайте родовичей! Пускай все, кто может держать в руках оружие, собираются и идут к Каменному Острову, а женщинам, детям и старикам надо бежать, - забирая всё, что смогут поднять, - на север, в леса, подальше от Роси!… Скажите старейшине Туру и братану моему Щеку, чтобы послали гонцов по всем родам полян - и на Росаву, и на Роську, и на Красную, и на Хоробру, и на Стугну до самого Ирпеня! Нужно поднять всю силу полян… Если не все успеют к Каменному Острову, пусть собираются в другом месте - на Стугне иль Росаве… Я мыслю, что гунны идут сюда не для того чтобы отбить отару овец, стадо скота или косяк коней. Каган Эрнак задумал приневолить всё наше племя! Потому сеча будет лютая, и мы должны стать против ворога всеми нашими силами!