Князь Кий - Малик Владимир Кириллович. Страница 35

Позади разворачивала коней, готовясь к отступлению, молодшая дружина. Чёрный Вепрь, с луком в левой руке, тоже поворачивал коня.

- Проклятье! - воскликнул Кий. - Куда же вы?

Но услышал голос Радогаста. Изо рта у него стекала струйка крови, он открыл глаза, с натугой произнёс:

- Это моя смерть? - взглядом указывая на окровавленную стрелу в руках Кия.

Кий утвердительно кивнул:

- Да, тебя сильно ранило.

- Покажи…

Кий поднёс стрелу к угасающим глазам воеводы. Тот тихо молвил:

- Нет, не гуннская… Наша!… Оботри наконечник!

Кий вытер железное острие о рубаху и подал Радогасту. Воевода впился в наконечник взглядом, и его лицо исказилось от гнева.

- О… боги! Это же… стрела… Чёрного Вепря!

- Чёрного Вепря?! - воскликнул Кий. - Не может быть! Ты уверен?

Страшные звуки заглушили его слова. Кий поднял голову. В сотне шагов от них клин гуннов врезался на всём скаку в строй полян. Затрещали под копытами щиты, жутко закричали воины, засвистели копья, зазвенели мечи и сабли.

Гунны прорвали лавы полян и, раздваиваясь, окружали левую и правую части Полянских воинов. Началась сеча. А Чёрный Вепрь со своей дружиной скакал в сторону Родня.

Радогаст, казалось, не слышал всего этого - ни грохота, ни криков, ни конского ржания, ни посвиста стрел. Он понимал, что умирает, но страшное открытие придало ему сил. Он крепко сжал Кию руку.

- Я в этом уверен!… - сказал он отчётливо. - Достань из моего тула стрелу и сравни наконечники… Они одинаковы… Ах делал один зброяр [33], кузнец Мъякота…

Кий торопливо вынул из тула воеводы стрелу, сравнил наконечники. Одинаковые! Оба плоские, треугольные, с заострёнными усиками… Ясно - их делала одна рука!… Значит, убил Радогаста Чёрный Вепрь!

- Ну, что?

- Точь-в-точь! - ответил Кий.

- Проклятье!… Как он, значит, ненавидел меня!… И всё-таки подстерёг… - произнёс с нечеловеческим усилием Радогаст. - Уже холодеют руки и ноги… Дух смерти витает надо мной!… О боги!…

Ему стало совсем плохо. Изо рта пошла кровь.

Кий нагнулся над ним, но его голос тонул в рокоте приближающегося к ним боя.

- Мужайся, княжич! Может, это ещё и не смерть… - Кию хотелось утешить умирающего хоть словом, хотя он сам не верил в то, что говорил.

Радогаст медленно поднял веки, долго всматривался в Кия тускнеющими глазами. Потом слабо сжал ему руку.

- О-о… Солнце зашло… Темно стало… Отомсти за меня… Поляне гибнут… Я знаю, он предал… всех…

Радогаст вздрогнул всем телом, вытянулся и перестал дышать. Потрясённый его смертью, Кий ещё какое-то мгновение смотрел на суровое недвижимое лицо княжича. Затем быстро поднялся, огляделся и пришёл в ужас: поле боя было за гуннами. Они продолжали двумя крыльями окружать остатки полян, безжалостно круша их боевыми палицами, рассекая саблями, топча конями… А молодшая дружина Чёрного Вепря, вместо того, чтобы ворваться в прорыв и оттеснить гуннов, остановилась на холме и наблюдала за побоищем издалека.

«Чёрный Вепрь! Гнев Перуна на твою голову! Останусь живым, в отыщу - и за Радогаста, и за родовичей, что бесславно из-за тебя здесь гибнут!»

- подумал Кий и, схватив копьё, кинулся в кровавый омут, в самую гущу боя.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять - боевой дух полян сломлен, и им уже не выстоять против бесчисленных всадников Эрнака. Нужно спасать тех, кого ещё можно спасти.

И он изо всех сил прокричал:

- Поляне! Не позволяйте себя окружать! Отходите к лесу - он скроет нас и защитит от гуннов.

Его сильный, громкий голос перекрыл шум боя и прокатился над правым крылом войска полян. Левое же крыло было полностью отрезано гуннами и обречено на гибель.

Воины хотя и пали духом, услыхав, что кто-то ещё думает, заботится о них, сбились плотно друг с другом и, прикрываясь щитами, начали отступать к лесу. Теперь каждому стало ясно, только густой лес может спасти их от неистовых гуннов на конях, которые в открытом поле без всякого сомнения имеют огромное преимущество над пешими воинами.

Кий отступал вместе со всеми. До леса оставалось недалеко, но гунны наседали. Надо бы отбить их, задержать.

- Копьями! Копьями бей всадников! - кричал он. - Мечами вспарывай животы коням!

Он поднял несколько копий, их много валялось вокруг, и что было силы метнул одно в грудь мчавшегося на него гунна. Тот не успел отклониться. Острый наконечник сверкнул на солнце и пронзил всадника насквозь.

Потом ещё два врага упали рядом, сражённые мощной рукой молодого воина. Остальные всадники, встретив нежданный отпор, придержали коней и отвернули их назад.

- К лесу, други! К лесу! - вновь закричал Кий. - Гунны на конях не сунутся туда! Кто останется в живых, идите к Каменному Острову! Соберём там силы и ударим на гуннов! Боги помогут нам!

Поляне торопливо отступали к лесу. Передние уже нырнули в его зелёную гущу и оттуда начали стрелять по всадникам из луков, не позволяя им преследовать тех, кто ещё оставался в поле.

Кий отступал одним из последних. Разъярённые внезапным отпором гунны устремились на тех воинов полян, что прикрывали отход остальных к лесу. Теперь она гнали коней вовсю, размахивая саблями, боевыми палицами, с устрашающими криками - гурракх, гурракх!

Тёмная волна ордынцев мчалась, как степной вихрь. До леса оставалось с сотню шагов, но Кий видел, что до него теперь всем не добежать. И он, собрав вокруг себя тех, кто оказался поблизости, крикнул, чтобы прикрылись щитами и отступали с боем.

Немало воинов откликнулись на его призыв и, став плотной стеной, сдерживали наседающего врага. Гунны усилили натиск, но пробиться вперёд и посечь тех, кто бежал к лесу, не смогли. Их кони взвивались на дыбы перед щитами, копьями и мечами полян, дико ржали от боли, падали с распоротыми животами и разрубленными сухожилиями ног.

Кий бился в первом ряду. В одной руке - копьё, в другой - щит. Лёгкое, как у всех полян, копьё было грозным оружием в умелых руках - его можно метнуть, им сподручно разить не выпуская из рук, или прикрыться от сабли. Кий выбил копьём из седла двух врагов, под третьем ранил коня, и только четвёртый из нападающих, перерубил саблей тонкое древко, но оно спасло Кия от гибели. Тогда, прикрываясь щитом, Кий выхватил меч и нанёс смертельный удар гунну, что набросился на него сбоку.

Услыхав резкий свист занесённой над ним боевой палицы, Кий успел поднять над собой щит и прикрыться им. В тот же миг конь толкнул его в плечо. Да с такой силой, что свалил наземь. В следующую минуту Кий почувствовал, как что-то тупо ударило его по голове. В глазах пожелтело, и он потерял сознание…

Молодшая дружина Чёрного Вепря стояла на холме, вдалеке от битвы, и воины, ещё отроки, с ужасом смотрели, как поодиночке гибнут поляне, усталая собою землю.

Лицо Чёрного Вепря стало серым. Его левая рука сильно сжимала повод коня, никак не желающего стоять спокойно, танцующего под всадником. Правая же - рвала ворот рубахи, будто княжичу что-то мешало дышать. Будущее очень страшило и его. Смерть собирала вокруг такой обильный урожай, что могла прихватить с собой его самого. Не было никакой уверенности в том, не минует его стрела гунна, то и, чего доброго, и стрела полянина.

Бой начинал утихать. И тогда от войска гуннов отделился большой отряд и поскакал к холму.

Отроки заволновались не на шутку. Все понимали, что это может оказаться для них концом. Как же поступит Чёрный Вепрь?

Среди отроков дружины у Чёрного Вепря было много преданных ему, соблазнённых обещанием будущих благ, когда он станет князем. Они первыми, закричали:

- Княжич, спасай! Иначе нас сейчас посекут!

Чёрный Вепрь понимал, что теперь, когда убитый им брат отправился в дальнее путешествие к праотцам, он как никогда близок к осуществлению своих коварных замыслов.

Что же касается сомнений и укоров совести, то они были чужды ему. На решительный шаг он был давно готов. Так сейчас ли ему колебаться?