Америка. Исчадие рая - Злобин Николай Васильевич. Страница 21

Ещё одним выражением, регулярно выручавшим меня в то время, было замечательное и бессмысленное словечко well , которое все американцы используют в разговорах весьма и весьма активно. С него часто начинаются предложения, особенно в диалогах, или размышления вслух. Это слово может обозначать Разные эмоциональные реакции на сказанное собеседником или на ситуацию вокруг. Поэтому, как правило, я использовал его в разговоре несколько раз, делая вид, что хочу наконец высказаться сам, что-то возразить, добавить, то есть произнести свою часть диалога. Нельзя же все время заставлять собеседника думать, что он не в состоянии сформулировать свою мысль! Тем более что я работал в основном с людьми, имеющими докторские степени лучших университетов мира. Короче, я периодически произносил « well ... » , делая вид, что хочу вклиниться в монолог собеседника, но потом, якобы сражённый его красноречием или глубиной аргументов, терялся и дальше « well ... » не шёл. Скажу честно, этим я доставлял некоторым своим американским собеседникам массу удовольствия — они чувствовали себя очень убедительными в разговоре. Правда, до моего очередного « and so ? » .

Когда я уже был в состоянии произнести несколько слов подряд, то сразу же пополнил свой разговорный словарь ещё одним выражением, на этот раз подлиннее. « What your point is ? » — говорил я, когда чувствовал, что надо что-то сказать. Периодически, чтобы продемонстрировать свободу владения английским, я неожиданно менял местами слова и бросал собеседнику: « What is your point ? » или « And your point is ?.. » , достигая того же эффекта, что и путём использования « and so ? » , но гораздо более элегантно и продвинуто с лингвистической точки зрения. Потом прибавилось феноменально популярное в те годы слово like , которое было практически каждым вторым в разговорах американских подростков и в большинстве случаев адекватно переводилось русскими «типа», «значит» или «вообще». Оно заполнило дыры в моем английском и, что было очень важно, увеличивало количество слов в каждом моем предложении. Если к этому добавить неизбежные междометия, звучащие близко к английскому языку, твёрдые yes и по , а также — напомню! — три очень плохих слова, которые я уже знал до своей поездки в Америку, то можете себе представить мой реальный словарный запас в первые несколько месяцев работы в США.

Однако моя система сработала! Я не был разоблачён — напротив, заработал неплохую репутацию, а с ней и постоянную головную боль от недосыпания, из-за того что по ночам смотрел американское телевидение: одно ночное шоу за другим, плавно переходящие в утренние мультфильмы для детей. Ни одного урока английского языка я так и не посетил. Как ребёнок, я сначала научился понимать английский, потом говорить на нем, и лишь гораздо позже — писать и читать. Замысловатую английскую грамматику я старался просто запоминать на слух, тем более что на самом деле в разговорном языке американцы используют гораздо меньше формальных времён, чем описано в пугающих всех учебниках. Не забывайте, что английский язык не является в США государственным. Кстати, Великобритания и Австралия тоже не попадают в число стран с государственным английским — там он является официальным языком, который по факту используется в делопроизводстве, в том числе в судах и госучреждениях, однако никакой закон никогда не регламентировал и не закреплял преимущественное положение английского языка в этих странах.

Жизнь без языка

Главной реальной трудностью, с которой я столкнулся в то время, была необходимость решать чисто бытовые, очень простые, на первый взгляд, проблемы. Например, понять, как работает американская стиральная машина или сушилка, какие режимы там есть, сколько квотеров, то есть двадцатипятицентови-ков, надо в неё бросить. Как купить в автомате билет на метро или понять, куда именно едет этот рейсовый автобус? Как торговаться с дилером при покупке машины, если ты не понимаешь, какие услуги входят в ее стоимость? Потом, конечно, я всему научился и при покупке следующих машин сильно сбивал их цены, но вначале явно переплачивал, успокаивая себя тем, что это естественная плата за незнание. С появлением настоящего опыта я узнал, что покупать автомобили в США желательно по понедельникам, так как дилеры обычно гораздо сговорчивее после уик-энда. А ещё лучше делать такую покупку в августе, когда продавцы начинают получать модели следующего года и им надо срочно избавляться от машин, датированных текущим годом, которые занимают место в их салонах и на складах. Цена на них быстро падает. Некоторые мои знакомые американцы позже вообще стали покупать автомобили через Интернет, но сам я так ни разу не поступал.

Особенно забавно выглядели мои тогдашние походы в продуктовые магазины. Голь действительно на выдумки хитра. Голодная голь особенно. Я ходил за продуктами с маленьким русско-английским словариком, в котором отыскивал необходимый мне продукт, а потом обращался к какому-нибудь покупателю-американцу, находящемуся рядом. Я тыкал пальцем в строчку в словаре и меня провожали к нужному прилавку и даже указывали на конкретную банку, пакет или пачку. Не было ни одного случая, чтобы кто-нибудь выразил недовольство тем, что его или ее оторвали от священного занятия продуктовым шопингом. Напротив, по-моему, людям это представлялось своего рода благотворительностью, граничащей с развлечением. Однако частенько бывали случаи, когда понадобившийся мне обычный для России продукт просто-напросто отсутствовал в местных магазинах, поскольку не входил в невероятно огромный, но стандартизованный продуктовый набор среднего американца.

Как бы там ни было, результат использования моей системы был налицо — через несколько месяцев я уже читал лекцию в Международном центре им. Вудро Вильсона — об этом я рассказывал в предыдущей книге. Но и позорных филологических моментов, если честно, было у меня немало. Язык все-таки лучше учить, а эту свою историю я рассказал только для того, чтобы вы поверили: незнание языка не должно становиться препятствием для поездки в США.

Кстати, через много лет я поведал эту историю своим американским студентам. Один из них, как оказалось, подрабатывал в очень популярном телевизионном шоу, которое я смотрел в своё время почти каждый вечер, изучая английский. Он рассказал мою историю ведущему и продюсеру. В результате меня пригласили на шоу в качестве гостя, и я рассказал, как учил язык, просматривая их ежевечернюю программу. Более того, я признался в эфире, что именно это шоу легло в основу моего английского. «Я разговариваю теперь твоим английским языком, — заявил я ведущему. — Мои выражения — это твои выражения. Мои ошибки — это твои ошибки». Короче, и здесь сумел выкрутиться и свалил всю ответственность на него. Однако предупреждаю: если кто-нибудь возьмёт мою систему долгосрочной имитации знания английского на вооружение, то я не буду нести никакой ответственности за результат. Шучу, конечно, но не могу не предупредить — все-таки я уже давно живу в США и привык защищаться на всякий, даже гипотетический, случаи. Это — тоже Америка.

Замечу в скобках, что один из моих тогдашних американских приятелей, догадавшись, видимо, о моем реальном уровне владения языком, довольно жестоко, но забавно разыграл меня. В результате маленького «урока английского», который он мне как бы невзначай, по-дружески, преподал, я некоторое время с серьёзным видом приветствовал всех, заглядывающих в мой офис, не типичной фразой « what can I do for you ? » (то есть, «что я могу для вас сделать»), а прилежно и заинтересованно спрашивал: « What can I do you for ? » (говоря деликатно — «за что я могу вас отделать?»). Разницу я понял далеко не сразу, а когда понял, то какое-то время чувствовал себя не очень удобно. Но потом решил, что и это — своего рода плата за опыт и знания.