Зарубежная литература XX века: практические занятия - Коллектив авторов. Страница 57

В 20-е годы Лоренс много путешествовал – Италия, Мексика, Австралия, юг Франции, – и эти впечатления отразились в романах «Жезл Аарона», «Кенгуру», «Пернатый змей», в книгах путевых очерков. Кроме того, на счету Лоренса классические рассказы, немало поэзии, блестящие критические работы; он был также одаренным живописцем. И все жанры, все доступные ему виды искусства он использовал, с присущим ему жаром и напором, для пропаганды своих идей.

Идеи эти, несмотря на очевидные переклички с модернизмом, вполне оригинальны. Лоренс разделяет с модернистами убеждение в том, что в мире исчезли моральные ценности, распались человеческие взаимосвязи, невозможно взаимопонимание. Но в отличие от прочих модернистов, которые рассматривали эту ситуацию как вневременное условие человеческого существования в целом, Лоренс возлагает вину за это на классовую систему, на прогресс промышленности и пустопорожность современной интеллектуальной жизни. Современный человек превратился в придаток к машине, а механизмы промышленного производства приводятся в действие человеческой алчностью. Самостоятельно, еще до знакомства с психоанализом, Лоренс пришел к сходной с фрейдистской, биологической концепции человека, и его диагноз современности исходит из представлений о естественном человеке как о части природного космоса.

Лоренс страстно отрицает современную механистическую цивилизацию, мир машин, шахт, электричества, потому что все эти плоды индустриализации нарушили привычную гармоническую связь человека с миром природы. Бок о бок с индустриализмом шагает рационалистическая культура – она тоже виновна в усыхании современного человека, опутанного «фальшивыми, чуждыми ему связями, основанными на деньгах». Лоренс отвергает основную европейскую традицию Нового времени – рационализм, потому что интеллект и знания сами по себе еще не дают полноты жизни. Отсюда следует его бунт против интеллектуализма, рационализма, против всех атрибутов технического прогресса. Позитивные ценности заключены для него в природе, в солнце, луне и воде, в первичных инстинктах человека, и эту одряхлевшую цивилизацию, по Лоренсу, может спасти только восстановление «живых, органических связей с космосом, солнцем, землей». Лоренс, очевидно, в этом близок к дохристианскому, пантеистическому мировосприятию, поэтому ему чуждо и христианство. Нацеленное на загробную; а не на земную жизнь человека, оно повинно в том, что способствовало умерщвлению плотской природы человека, играло на руку подъему механицизма. Взгляды Лоренса критики определяли как натурфилософию, натурмистицизм, мистический витализм – любое из этих определений подразумевает, что Лоренс мыслит человека как часть природы.

Из биологической концепции личности следует интерес Лоренса не столько к исторически-конкретному, социальному в человеке, а – как и у прочих модернистов – к изначально-общему, универсальному, первичному. Лоренс не использует приема «потока сознания», он не может поступиться преимуществами открытой авторской позиции и раствориться в персонаже. Но точно так же, как у остальных, человек важен для писателя предсоциально, подсознание для него интереснее, чем содержание сознания. Раз человек – часть совершенной природы, то по натуре он не должен быть порочен, и Лоренс с горечью говорит, что все низменные проявления человеческой натуры – следствие пороков цивилизации. Главное для него – реабилитировать в правах плоть, восстановить близость человека с энергетикой здоровой природы. Вирджиния Вулф справедливо заметила о Лоренсе: «это писатель с экстраординарным чувством физического мира, для которого тело было живым, а проблемы тела – требующими внимания».

Отсюда основа сюжетов всех его романов – противопоставление полов. Лоренсу близка мысль Шопенгауэра о невозможности полного взаимопонимания между мужчинами и женщинами, и он нетрадиционно распределяет роли в извечной борьбе полов. В центре у него, как правило, активная, волевая женщина, интеллектуально более развитая, с более высокими социальными притязаниями, чем ее партнер. Женщина у Лоренса обычно ищущая, беспокойная сторона, и она заражает своим беспокойством более близкого к природе мужчину, излучающего тепло и энергию, носителя природной силы. Любовные и сексуальные отношения стоят в центре его романов, он пишет об этой стороне жизни с неслыханной откровенностью, полагая, что возрождение гармонии в сексе станет залогом возрождения общественной гармонии.

Лучшая иллюстрация этих положений – роман «Любовник леди Чаттерли». Над ним писатель работал в последние годы жизни; смертельно больной туберкулезом, он создал три варианта романа и успел увидеть, как после публикации окончательного текста весной 1928 года роман был запрещен в Англии и США как порнографический, и большинство рецензентов не оставили от него камня на камне.

О произведении

В центре романа – история обретения человеческой и женской зрелости главной героиней. Сэр Клиффорд Чаттерли женится на Констанции, или Конни, во время краткого отпуска с фронта, чтобы не оставить старинный род без наследника; он возвращается с войны парализованным ниже пояса. Супруги живут в наследственном имении Клиффорда, Рагби, с их парком граничит шахтерский поселок Тивершолл. Шахты – источник благосостояния семейства Чаттерли.

В течение нескольких лет Конни полностью посвящает себя мужу, жертвенно растворяясь в его интересах и заботах, как бы искупая свою вину за то, что она-то не калека, а здоровая молодая женщина. Клиффорд принимает это как должное, и Лоренс показывает, как растет отчуждение между мужем и женой, как неестественность их отношений накладывает отпечаток на все стороны жизни. Клиффорд – холодный, эгоистичный человек, он утверждается в жизни, властвуя над другими, ему важна «Вертихвостка-Удача», будь то в литературе или в предпринимательстве. Но людей Клиффорд не знает и боится, он полон аристократических предрассудков, совершенно чуждых демократичной Конни. Конни – дочь шотландского художника, и они с сестрой получили свободное современное воспитание. Конни вступает в связь с драматургом Микаэлисом, но отказывается оставить мужа и выйти за него замуж, – Микаэлис такая же исковерканная, неуверенная в себе натура, как Клиффорд. Чтобы помочь Конни в ее заботах о муже, в доме появляется сиделка миссис Болтон, от которой вскоре Клиффорд впадает в своеобразную извращенную зависимость.

У Конни становится больше свободного времени, и тут в ее жизни появляется лесничий в имении мужа, недавно демобилизованный и возвратившийся в родные места Оливер Меллорс. Это глубоко разочарованный человек, прячущийся от мира, в котором его все оскорбляет; поначалу он дает понять Конни разделяющую их социальную дистанцию, но вскоре они уже не в силах сопротивляться взаимному влечению. Их страсть похожа на удовлетворение чувства голода – они мало говорят, но сливаются друг с другом на каком-то первобытном уровне, и Конни гордится этой страстью, потому что впервые в жизни она почувствовала, что это значит – быть женщиной. Она гордится тем, что носит его ребенка. Для нее Меллорс – противоположность бесплодно умствующим интеллектуалам, он благороден и возвышен, он трезво судит об этом прогнившем мире. Когда Конни уезжает в Венецию (Клиффорд втайне надеется, что она вернется оттуда беременной от какого-нибудь аристократа, и в Рагби появится новый баронет), к Меллорсу делает попытку вернуться его жена, распущенная Берта Куттс, и разразившийся скандал делает невозможным его дальнейшее пребывание в Рагби. Меллорс нанимается рабочим на далекую ферму, где ему предстоит ждать развода с женой, а поселившаяся с сестрой Конни в финале романа читает его письмо, где высказана надежда на то, что они смогут пожениться.

В романе напрямую затрагивается множество социальных, семейных, эстетических и психологических проблем, т.е. Лоренс продолжает традицию романа тенденциозного, с ярко выраженным общественным звучанием. Автор убежден, что описываемое им общество стоит на грани краха, исчезновения, и ничуть не сожалеет о нем. Все его институты – религия, мораль, искусство – давно выродились в безжизненные подобия ценностей, за ними больше ничего не стоит.