Тайны Евразии - Демин Валерий Никитич. Страница 13
«Геракла кельты называют на своем местном языке Огмием, причем изображают этого бога в очень странном виде: он у них оказывается глубоким стариком, с плешью на темени, с совершенно седыми остатками волос на затылке, с кожей, сморщенной и загорелой до черноты, как у старых мореходов. Скорее можно было бы предположить, что перед нами – один из подземных обитателей Тартара, какой-нибудь Харон или Иапет, словом – кто угодно, только не Геракл. Но и в таком образе Огмий сохраняет все же снаряженье Геракла: львиная шкура накинута, палицу держит в правой руке, колчан подвешен, и натянутый лук выставляет вперед левой рукой, – словом, что касается снаряженья, это настоящий Геракл. Я думаю, признаться, что кельты в насмешку над эллинскими богами придают Гераклу столь противный обычаю вид и подобным изображением бога мстят ему за то, что он однажды совершил нападение на землю их и угнал добычу, – когда в поисках стад Гериона он пробежал большую часть западных стран.
Впрочем, самое непонятное в этом изображении – еще впереди. Дело в том, что этот Геракл, хотя и старик, влечет за собой целую толпу людей, причем все привязаны за уши. А привязью служат тонкие цепочки, из золота и электрона сработанные и подобные прекраснейшим ожерельям. И вот люди, увлекаемые столь слабой цепью, даже не помышляют о бегстве, хотя они могли бы легко убежать, и вообще не сопротивляются и ногами не упираются, не откидываются всем телом назад, борясь с увлекающей цепью, напротив, со светлыми и радостными лицами они следуют за уводящим их богом и, славословя его в один голос, сами спешат и, желая забежать вперед, ослабляют узы, и, кажется, опечалены будут, если получат свободу».
Геракл-Огмий, о котором Лукиан в III веке н. э. мог сказать мало чего вразумительного, а потому предпочел поиронизировать, – в действительности очень древнее божество, его культ восходит к тем далеким временам, когда индоевропейская культура, верования и язык еще не были расчлененными. Совсем не случайно в контексте северных реалий и имя величайшего героя Древней Эллады – Геракла. В легендах о его рождении рассказывается: когда любвеобильный Зевс соблазнил свою очередную пассию, Алкмену, их первая брачная ночь ознаменовалась тем, что Солнце трое суток не поднималось над Землей. Такое может случиться только в Приполярье или Заполярье. Следовательно, именно там и происходили описываемые события. И именно туда, на родину предков, неоднократно впоследствии возвращался сын Зевса. При совершении некоторых из своих подвигов и при освобождении Прометея Геракл, как говорит в одной из Олимпийских од Пиндар, «достиг земель, что за спиной ледяного Борея», и в результате, как и некоторые другие герои Эллады, получил эпитет Гиперборейского. В дальнейшем, в эпоху расцвета античной цивилизации, первичное ядро северных легенд было трансформировано и приспособлено к условиям Средиземноморья. Так вот, оказывается, каким он был, этот Гог – князь Роша, Мешеха и Фувала (то есть России, Московии и Тулы)! Божеству же по имени Ог, хранителю сокровенного эзотерического знания, приписывалось создание одной из первых северных письменностей, так называемого огамического письма (рис. 12) – многие надписи на нем до сих пор не расшифрованы. Попытки дешифровки, разумеется, предпринимались, и подчас довольно-таки успешные. Дело в том, что знаки, подобные огамическим, в разных вариантах встречаются и на Русском Севере. Целая галерея огамических знаков была найдена в ходе экспедиции «Гиперборея» на склоне горы Нинчурт в районе священного Сейдозера (рис. 13). Не так давно надписи, сходные с огамическими, выявлены на древнем металлическом перстне, найденном в Вологодской глухомани и на старинном шиферном пряслице из селища Саввинова Слобода (рис. 14). Достаточно убедительную расшифровку загадочных огамических знаков, найденных на территории России, предложил известный знаток древних письмен и гиперборейской проблематики Евгений Лазарев (см.: Молитва гипербореев // Наука и религия. 1998. № 9; Руны грааля над Белым морем // Там же. 1998. № 10; Здесь молились Богине Зари и Бессмертия // Там же. 1999. № 2; Эльфийская твердыня на Русском Севере // Там же. 1999, № 8; Воистину есть… // Там же. 2000. № 2).
Специалисты, занимающиеся огамическим письмом, называют его также agma. Другими словами, выявленные односложные корни взаимосвязаны по смыслу и по возможности фонетического превращения (перехода) одного в другой: «ог» ® «аг» ® «ах» ® «ох». Круг, как говорится, замкнулся.
Кое-кто увидит в тесно взаимодействующей цепочке из четырех приведенных слов ничего не значащие междометия, относимые обычно ортодоксальным языкознанием к звукоподражаниям. Как бы не так! В этих словах запечатлены позывные возгласы, с которыми древние арийцы обращались к своим языческим богам. В русском архаичном миропонимании кельтско-эллинский Ог известен как вредоносное сверхъестественное существо Ох , зафиксированное в фольклоре. Восклицание «Ах!», с исключительно богатым эмоциональным и смысловым диапазоном – от испуга до восхищения, – на самом деле может оказаться архетипом коллективного бессознательного воспоминания о божестве Ахе, а точнее – Аге. Последний мог фигурировать в двух вероятных ипостасях: во-первых, в виде женской Аги (Яги = Йаги-Йоги) – откуда утвердительное восклицание «ага!»; во-вторых, в виде мужского Агни – бога Огня («аг» = «ог»). Наконец, тотемный смысл имени Гога мог перейти на русские названия птиц – «гоголя» и «гаги».
* * *
Как бы ни показалось на первый взгляд странным, но в Коране о Гоге и Магоге можно узнать гораздо больше, чем из скупых намеков Библии. Однако в коранических и околокоранических мусульманских сказаниях представления о северных – в том числе об уральских и сибирских – народах подверглись еще большему искажению, достигнув предела омерзения, ксенофобии и демонизации. Как уже упоминалось, в Коране северные аборигены названы совокупным словосочетанием Йаджудж и Маджудж, представляющим собой фонетическую трансформацию некоей первичной протолексемы. На арабских и персидских средневековых картах для народов Йаджудж и Маджудж всегда отводилось место на Крайнем Севере (рис. 15), правда, сам север по средневековой картографической традиции изображался внизу.
По преданию, у всех Йаджудж и Маджудж по четыре глаза – два на лбу, два на груди; их тело покрыто шерстью, а уши свисают до плеч; вместо слов они издают отвратительные звуки, похожие одновременно и на змеиное шипение, и на птичий свист. В Коране они упоминаются в связи с рассказом о мифическом герое Зу-л-Карнайне. Имя это переводится как «Двурогий», и в обыденном представлении оно слилось с образом Александра Македонского – Искандера, также прозванного в народе Двурогим, так как он якобы носил рогатый шлем. Подобно Александру, Зу-л-Карнайн-Двурогий обладал по воле Аллаха великой властью и совершил поход к пределам мира. Там, на далеком Севере, он и столкнулся с ужасными и нечестивыми народами Йаджудж и Маджудж, которые терроризировали местное население и замышляли прорваться во владения правоверных. Дабы не допустить этого, Зу-л-Карнайн воздвиг в северных пределах земли высочайшую стену, ее огромные каменные блоки были скреплены расплавленным железом.
