Древний человек и океан - Хейердал Тур. Страница 16

Более того, вряд ли где-нибудь еще в Америке мы увидим такой географический контраст, какой отличает две важнейшие колыбели американской цивилизации — Лa-Венту в Мексике и Тиауанако в Южной Америке. Ла-Вента расположена на низменных берегах Мексиканского залива, в заболоченной местности с густыми тропическими лесами и тяжелым, жарким, влажным климатом. Тиауанако находится на высоте 3700 м над уровнем моря на голой, безлесной равнине, в окружении снежных вершин, и климат здесь холодный и ветреный. Трудно найти более контрастные среды. Тем не менее археология показывает, что именно в этих районах были заложены основы двух из древнейших цивилизаций Нового Света. Ла-Венту в приморье, куда подходит Канарское течение из Старого Света, считают колыбелью внезапно возникшей сильной культуры, которую условно наименовали ольмекской. Появившись на атлантических берегах Мексики около 1000 г. до н. э., ольмеки распространили свое влияние через всю Мексику до Тихоокеанского побережья и на юг через нынешнюю Гватемалу. Как уже говорилось, эта сильная исходная культура вдохновила последующие великие и многообразные цивилизации майя, тольтеков, микстеков и ацтеков. Приблизительно в это же время другой неопознанный мигрирующий народ, носитель поразительно сходной цивилизации, заселил область Тиауанако на южном берегу озера Титикака и через какие-то пока неясные связи с народами областей Чавин и Мочика и другими аборигенами вдохновил развившиеся затем в Южной Америке культуры чиму, наска и инков.

И выходит, что не сходство среды обитания, а географическое соседство стимулировало взлет и падение великих доколумбовых цивилизаций. Независимо от условий среды они, подобно бусинам на шнурке, протянулись через узкий мост Центральной Америки от Ла-Венты до Тиауанако. За пределами этой сплошной полосы аборигенной американской цивилизации, будь то в тундре Аляски, лесах Канады, на равнинах нынешних США, в дождевых лесах Бразилии, горах Чили или пампе Аргентины, обитатели древней Америки продолжали примитивную жизнь своих предков каменного века, приспособленную к элементарному выживанию. Что обусловило их отставание — меньшая одаренность? Или все дело в том, что они жили за пределами географического очага, воспринявшего заморские стимулы?

Изоляционист почитает оскорбительным для умственных способностей американского индейца искать внешние истоки аборигенных цивилизаций Америки. Но разве не оскорбительнее для большинства американских индейцев, живших за пределами областей высокой культуры и не ведавших цивилизации, отрицать возможность того, что им попросту недоставало соответствующего полезного влияния? Можем ли мы, европейцы, утверждать, что произошли от независимых творцов цивилизации? Вправе ли мы забывать, что Европа все еще была обителью неграмотных варваров, когда грамотные ольмеки создавали скульптурные шедевры с иероглифическими надписями и сложными календарными данными? Да те же испанские конкистадоры привезли в Америку цивилизацию, обретенную их европейскими предками путем культурной диффузии. Цивилизация пришла в Европу через Древнюю Грецию и Рим, которые в свою очередь восприняли все основные элементы своей культуры от Крита, Малой Азии и Египта.

Корабли начали приносить письменность и другие культурные достижения на удаленные острова и берега Средиземного моря незадолго до 3000 г. до н. э., а кульминация этого процесса наступила, когда финикийцы около 1200 г. до н. э. учредили важные торговые посты на атлантических берегах Испании и Марокко. Потомки обитателей Малой Азии — финикийские ученые и купцы, обосновавшиеся в ту далекую пору на океанских берегах, набирали команды и перевозили людей со всего Средиземноморья. Египетские изделия вывозились за Гибралтарский пролив — об этом свидетельствуют бронзовая статуэтка и фигурный сосуд, недавно найденные археологами в финикийском порту Кадис в Испании и выставленные теперь в местном археологическом музее.

Стоило большим организованным экспедициям переселенцев, представлявшим цивилизацию Ближнего Востока, выйти за пределы Гибралтара, как на другом конце Канарского течения, на берегах Мексиканского залива, возникла и расцвела ольмекская цивилизация. Чем объяснить это примечательное совпадение во времени? Если человек существует на земном шаре миллионы лет, а на землях Америки — десятки тысяч лет, почему цивилизация явилась у разных концов Канарского течения в одно время?

Основополагающие элементы культуры, доставленные в Америку Кортесом и Писарро, — от алфавита до христианского креста — первоначально восприняты испанцами от Ближнего Востока. Если мы, европейцы, должны признавать этот факт, что унизительного для Монтесумы и его ацтеков в предположении, что они черпали культурные стимулы из того же источника, что народ Испании и победивший ацтекского вождя Писарро?

Географическая обстановка отнюдь не изолирует область ольмеков от атлантических берегов Старого Света. Напротив, эта область расположена на финише морского конвейера, который мы назвали маршрутом Колумба. Но если культуру ольмеков вдохновили или даже основали доколумбовы мореплаватели, то почему, спрашивают изоляционисты, до древней Америки не дошло колесо, не дошли культурные растения Старого Света? Не мог же Новый Свет, говорят они, оставаться в неведении о столь важных культурных элементах, если сюда прибывали цивилизованные странники до Колумба.

Аргумент о колесе повторяется в старых книгах так часто, что иногда всплывает и по сей день. Между тем археология далеко продвинулась вперед, и давным-давно обнаружено, что принцип колеса на самом деле был хорошо известен в древней Америке, притом как раз у ольмеков. После того как несколько десятков лет назад начались систематические раскопки ольмекских поселений в районе Веракрус на берегу Мексиканского залива, в погребальных урнах найдено множество керамических фигурок животных, поставленных на колеса. Постепенно расходясь по музеям Мексики и других стран, эти фигурки из погребального инвентаря вошли в ряд наиболее характерных дошедших до нас изделий ольмеков. Сквозь дырочки в ногах глиняных собачек или пум продеты деревянные оси, на которые насажены глиняные колеса. Первоначальное назначение фигурок неизвестно; правда, многие из них выполнены в виде свистулек. Но в принципе они аналогичны керамическим фигуркам на колесиках, найденным в шумерских, хеттских и финикийских погребениях от Ура в Двуречье до Ивисы на западе Средиземного моря.

То, что зачинатели цивилизации Нового Света знали колесо, весьма примечательно. Можно гадать, почему оно затем не привилось у американских племен как вспомогательное средство для наземной транспортировки, но к нашему вопросу это отношения не имеет. Всякий посетитель Лa-Венты легко убедится, что леса и болота, где первоначально обосновались ольмеки, не допускали колесного транспорта; они по сей день затрудняют прокладку современных дорог. Независимо от природных условий потомки великих народов майя и инков почему-то и в наше время пренебрегают тягловыми животными и колесом. Лакандоны Мексики и перуанские кечуа по-прежнему ходят пешком и переносят грузы на собственной спине или навьючивают ими лам даже в тех местах, где есть дороги. Излюбленный аргумент против контактов через океан оказался явно недействительным, как только выяснилось, что колесо было известно и изготавливалось в миниатюре, но было предано забвению последующими поколениями американцев.

Ольмекская собачка на колесах и чрезвычайно реалистичные керамические изображения собак, принадлежавшие последующим мексиканским культурам до Колумба, еще одно больное место доктринерского изоляциониста. Откуда появились эти собаки? У домашних псов древней Мексики и Перу не было местного дикого предка. Единственная собака, которая могла попасть в Америку с пешеходами, — сибирская лайка, сопровождавшая жителей Арктики в Аляску и Гренландию. Ольмекские псы и известные по мумиям древнего Перу Canis ingae разительно отличаются от сибирской лайки, зато очень похожи на породы, известные по мумифицированным собакам Египта и весьма реалистичным ближневосточным изображениям. Средиземноморские породы собак распространились на запад с древними путешественниками от Двуречья до Марокко и Канарских островов, но никогда не достигали Дальнего Востока и Сибири и, стало быть, не могли попасть в Мексику и Перу через Аляску. Из всех одомашненных животных собака — наиболее верный спутник древнего человека на суше и на море, и ничто не мешало ей достичь тропических областей Америки вместе с мореплавателями, следовавшими по Канарскому течению.