Собрание произведений в одном томе - Жванецкий Михаил Михайлович. Страница 108

Представьте 12 октября. На солнце жарко, утром холодно. И что-то вечером: какое-то кафе, какой-то разговор с каким-то умным, но темноватым джентльменом и страшная книжная ночь в лагере на Колыме.

Днем желто-зеленый, ночью черно-белый. Самый быстрый в мире переход из цветного в черно-белый мир… Не дай господь!..

Наслаждаюсь. Синее море, белый пароход, красный огонек, солнечный денек…

Есть еще запахи в этом празднике. Жарят шашлык, и даже из рыбы. Белый шашлык, усатый грузин, рушатся качели, визжат дети, старушки говорят в сторону моря. Катер «Гавана» ждет последние две минуты. Ресторанный дым, и очень вкусно, говорят, и, говорят, недорого. Все зависит от заработка, которая зависит от работы, которая зависит от специальности, которая зависит от способностей, которые зависят от человека, который зависит от родителей, которые зависели от воспитания, которое давала жизнь, прожитая раньше, где тоже были синее море, белый пароход, духовая музыка, солнце и зелень, нескончаемо наблюдающие смену людей в Аркадии.

Вам привет

Что ты пристал? Какой мне привет? Откуда? Ну откуда? Пристал как банный лист. Вам привет, вам привет. Откуда? Ну откуда? От кого нам привет? Ну?.. Еще чуть-чуть… Ну?.. Поднажмись!.. Ах, не помнишь… Вспомнишь, передашь… Как моя фамилия? А как зовут? Ну!.. А от кого привет? Ну и кому ты нужен со своим приветом… Почему «подождите»? Почему «подождите»? Я уже час с тобой вожусь. У каждого забора по полчаса стоим… Не можешь, не мучайся. Ишь ты! Так я тебе и дал свой адрес, чтобы ты ко мне домой приперся. Плевал я на твой привет! Передай ей… Ах, это он передавал? Ну кто?.. Ну кто?.. Ну! Давай! Жмись!.. Все! Отстань! Уйди! Растворись! Вот иди вот туда, встань и вспоминай. Там ты никому не будешь мешать. Я вернусь через час.

…Отпусти рукав. Люди собираются. Ты же меня знаешь. Уйду без пальто. Не смотри на меня. Не поможет. У тебя изнутри не подымается. Беги! Все! У меня нет времени. Не держи меня за руку, не потей. Мы уже три часа ходим, взявшись за руки. Смотри, вон рыбу дают, и никого. Бегом туда. Раз-два. Для всех займи. Ну-ну… Вот тебе и на, взрослый мужчина… платок есть?.. Ну хватит, хватит… Давай еще раз для твоего выздоровления, чтобы тебе роды облегчить… Это Гриша из Севастополя, где ты был проездом? Не помнишь… Откуда ты ехал? Из Павлодара? Куда? В Екатеринослав?.. Не помнишь? Это Елизавета Ивановна из Кустаная, Борисов Герман Павлович из Ленинграда? Полковник Петров, ракетчик, здоровый такой, красный, нет?.. Официант Жорик из Риги, худой, заикается… А где ты был? Кого ты встретил? Ты рядом сидел?.. Не помнишь? Лежал рядом?.. Ты что рядом делал? Где этот привет передавали? Обстановку вспомни. Музыка играла, официант подавал, зелень за окном – «Каскад» в Сочи… Музыка играла, простыни белые. Больница в Нарьян-Маре… Солнце днем и ночью, рыба, свадьбы – Мурманск?.. Нет.

Крики, жара, воровство – базар в Ташкенте?.. Ну?.. Холод, лед, снег, медведи – ты бежишь из ссылки?.. Колючая проволока, тебя не пускают – женская тюрьма под Одессой… Ну? Откуда еще мне привет? Ну? Кокчетав – травматология. Ночная профилактика – Казань. Перегон Фастов – Ясиноватая, комната матери и ребенка, Клава? Мальчик Петя в семье у врачей – Элиста. Уфа – аккумуляторный завод – вахтер на протезе, мясокомбинат в Алма-Ате – проходная, завод резинотехнических изделий, Ярославль – проходная. Лагерь строгого режима, лесоповал, Архангельск. Павел Иванович Ратицкий – капитан… Все! Моя жизнь кончилась. Больше я вам ничего не скажу. Иди!.. Передай ему… Ти-хо! Передай: спасибо за весточку, скажи: у него все хорошо, только он внезапно умер… Иди… Я не буду стрелять…

Перекличка

– Новосибирск?

– Да!

– Где Кириллов, который боролся с приписками?

– Умер.

– Камчатка?

– Да!

– Женщина Полякова – инициатор движения за облегчение женского труда под девизом «Прочь с дороги, бабы»?

– Уволилась.

– Норильск!

– Да?

– Ефремов, призывы к демократии, 1975 год?

– О, умер давно, еще в 1976 году.

– А дети, семья?

– Разбежались.

– Одесса!

– Одесса, господи!

– Чего?

– О, Одесса, ну что там у вас?..

– Да нет здесь никого.

– Как «никого»? Из прохожих позовите.

– Нету прохожих, нету.

– А Конопатко где?

– Этот, который за воду боролся?

– Да, да.

– От нее и погиб, бедняга.

– Из населения можешь кого-нибудь попросить?

– Если б хоть неделю назад, еще была тут семья…

– Где?

– Отвалили.

– Так хоть ты у аппарата сиди.

– Сижу, сижу. У меня такой, извините, понос, и хотел бы – не отойдешь.

– Нижний Тагил?

– Му-у?бр?р… му?у?у.

– Ты что, в противогазе?

– Му-гу!

– Где Филиппов – комсорг, борец-эколог?

– Ма-а-у-му…

– Ты чего, не можешь на секунду снять?

– Не ма?а?я?у?у…

– Хрен с тобой. Мелитополь! Мелитополь?!

– Мы-то как раз у аппарата. Мы-то здесь. Мы как раз. Мы-то здесь. Мы говорим. Ой-ха-ха!.. Мы, ой!

– Пусть один возьмет трубку.

– Мы-то один и есть. Отдай, отдай, я буду говорить!.. Поднеси к левой голове… Я тебе поднесу… Тьфу!.. Хорошо. Тогда и тебе тьфу!..

– Как уровень радиации?

– То, что нужно… Тьфу! Ночью ты будешь спать, а я в тебя плюну… А я в тебя утром плюну! Ну прошу, поднеси к левой голове… Хорошо, тогда, чур, я вечером ем. Нет, я ем!..

– Мелитополь, дай левой голове… Слушай, а сколько у тебя ног?

– Одна.

– Значит, ты не можешь сбегать за Синельниковым?

– Почему? Смогу, я побегу… Нет, я!.. Нет, я!.. Молчи уж!.. Тогда я сегодня ем…

– Слушай, Мелитополь, а где Синельников?

– С детьми сидит.

– Что, много детей?

– Да как посмотреть: как ест – вроде один, а какают – вроде много.

– Так он что, занят?

– Ну а как же, это ж все надо убирать.

– Да, вам легче.

– Нам-то легче, если б не эта правая сволочь. Тьфу!..

– Колыма! Колыма!!!

– Все в порядке, все у нас хорошо, кладите быстрей трубку.

– А где Егоров?

– Борец за культуру, что ль? Здесь, здесь. Егоров, возьми трубку… Егоров, да оторвись ты, трубку возьми… Москва, Москва… А я откуда знаю, тебя хотят… Я сказал, все в порядке… Я тебя, падла, самого сейчас… Алло! Вы слушаете? Не хочет, козел. Говорит, неодетый… Слышь, Егоров, ну накинь чего-нибудь, это ж не телевизор, это телефон.

– (Запыхавшись.) Алло!.. Алло!.. Егоров…

– Как там?

– Нормально.

– Чем кончилась ваша борьба за культуру?

– Нормально… Все… Нормально.

– Какой-то сдвиг есть?

– Ну, елки, ну я ж говорю – нормально.

– А к женщинам?

– Да, особенно к женщинам, да… к этим б… да, особенно.

– Можно приезжать?

– Да не надо пока. Мы тут, б… должны еще поработать с одним м… С одним козлом… Заткнись!.. А по коренным?!. Четвертак с вас, мразь ползучая…

– Так что, пока отложим разговор?

– С ним, что ль? Я этой падали паскудной вместо глаз фиксы вставлю, он у меня на кашель откликаться будет, я…

– Так нам что, позже позвонить?

– Во-во, давай позже или никогда. А так все нормально… Эй, протез, у меня туз червей, у меня…

– А как окружающая среда?

– Какая на… решетка!.. A-а, нормально! Этому глаза повырываю – вообще красота будет. Не звоните больше. Обстановка хорошая. Европа – люкс. Еще раз позвонишь, я и в Москве найду, кто тебе скелет выймет.

– Спасибо.

– Давай.

– Северный полюс! СП?28!.. Северный полюс? Алло!.. СП?28? Прием. Алло! Алло! Вы слышите?

– Да!

– Алло! Наконец-то… Алло.

– Да, да.

– Алло!

– Да. Нам вообще ничего не нужно.

– Какие результаты?

– Никаких результатов. Нам ничего не нужно.

– Как ваши исследования?