Семь главных лиц войны, 1918-1945: Параллельная история - Ферро Марк. Страница 4
Таким образом, русские белоэмигранты немецко-балтийского и украинского происхождения и основоположники нарождающегося немецкого национал-социализма поддерживали друг друга. Причем первые разжигали во вторых ярый антисемитизм — давно, кстати, содержавшийся в бытовом немецком расизме: «Еврейский большевизм угрожал, в свою очередь, немецкой культуре и народу, так же как он это делал в России».
Возникшие в России во времена корниловщины зачатки военно-фашистского режима через белоэмигрантов скрестились позднее с немецкими ультраправыми — теми же людьми из общества «Реконструкция» и подобных ему группировок, которые убили или пытались убить Керенского и Ратенау, Милюкова и Эрцбергера. Гитлер принадлежал к их движению {14}.
После двойной неудачи — провала «пивного путча» Людендорфа-Гитлера в 1923 г. в Германии и крушения надежд на реставрацию Романовых в России — Гитлер отказался от идеи священного союза русского и немецкого народов. Отныне он стал вынашивать проект завоевания «жизненного пространства» на востоке, на Украине. Однако иудеобольшевизм он более, чем когда-либо, рассматривал как врага номер один, подлежавшего уничтожению в этой апокалиптической борьбе.
Таким образом, на тот момент для него «еврей-капиталист» уступал по значимости «еврею-революционеру». Об этом, во всяком случае, свидетельствует брошюрка, вышедшая в 1924 г. за подписью Дитриха Эккарта под названием «Большевизм: от Моисея до Ленина. Наши беседы с Гитлером». В ней Гитлер также осуждает евреев за то, что они превратились в особую расу «вследствие кровосмесительных союзов» (этому утверждению противоречила проблема смешанных браков, которую нацистскому режиму еще предстояло решить). Инстинктивное отторжение, которое вызывают евреи, добавлял он, выливается в погромы. Однако разумный антисемитизм должен привести к устранению привилегий, которыми пользуются евреи, а затем и к изгнанию последних {15}.
Основу враждебности к евреям у Гитлера заложило изучение катехизиса, затем «правильные» авторы ее легитимировали. Еще до войны германскому миру стали известны мысли Гобино о неравенстве рас, и Гитлер тоже с ними познакомился. Но особенное восхищение у него вызывал Вагнер, в частности его идея о «порче» крови и «падении рас» вследствие смешения кровей, оказавшая на Гитлера сильное влияние. В Германии, считал он, нужно предоставить благородной крови подобающее ей место, а еврейская кровь должна исчезнуть отсюда в первую очередь. А памятуя об идее равенства, обо всем, что породила Великая французская революция, «необходимо также освободить массы от ига свободы». Чтобы положить конец упадку Европы, объяснял Гитлер Раушнингу в 1939 г., «очень важно поставить заслон на демократическом пути Истории».
Еще на заре своей деятельности Муссолини объявил, что фашизм вдохновлен идеями Фридриха Ницше. Гитлер уверял, что думает так же. На первой встрече с дуче он преподнес тому в подарок полное собрание сочинений этого философа. Муссолини, по сути, антисемитом не был, а сам Ницше выступал против антисемитизма. Но для фюрера ссылки на Ницше играли декоративную роль, в действительности он опирался на Вагнера.
Начиная с 1919 г. активистов движения вроде Антона Дрекслера, желавших примирить социализм и нацию, поражали необычайные ораторские способности Гитлера. «Когда он говорил, то приводил слушателей в возбуждение, которое, в свою очередь, сказывалось на его речи, усиливая ее выразительность», — отмечал К. А. Мюллер. Вместе с тем Гитлер демонстрировал неспособность к какой бы то ни было дискуссии. Он быстро осознал свой дар и начал его усиленно развивать, репетируя фразы и жесты перед зеркалом. Этому его научили оперные представления, которые он смотрел в огромном количестве, особенно оперы Вагнера: говорят, на «Тристана и Изольду» он ходил более тридцати раз. В скором времени персона Гитлера окуталась мистическим ореолом, с помощью которого он уже в собственных представлениях стал доводить публику до неимоверного накала страстей.
Неистовство речи, столь заразительное, стремительно переросло в жажду физического насилия. При столкновении в мюнхенской пивной «Хофброй» в 1921 г., когда большое число социал-демократов напало на участников собрания его партии, НСДАП, он крикнул своим людям — будущим штурмовикам (или коричневорубашечникам): «Вы должны покинуть этот зал только мертвыми. Если я увижу среди вас хоть одного труса — сорву с него нарукавную повязку…» И тогда его люди бросились на противников, словно волки. «Жестокость необходима, — повторял Гитлер, — люди нуждаются в спасительном страхе. Массе нужно, чтобы ее пугали». И он всегда обращался только к массе.
Насилие, исходящее от его НСДАП (нацистской партии), а также других ультраправых организаций, сопровождалось настоящим «белым террором». За эти годы было совершено 376 политических убийств, жертвами 354 из них стали левые и умеренные деятели, такие, как Эрцбергер, представитель христианского центра, подписавший Версальский мир, и Вальтер Ратенау, еврейский промышленник, министр иностранных дел, призывавший проявить добрую волю в урегулировании вопроса о репарациях.
Подобная решительность и насильственные действия против лидеров 1918 г. — марксистов — привлекали тех, кто пуще огня боялся революционной заразы: военных, с одной стороны, промышленников и финансистов — с другой {16}.
1918 … Революция в Германии (ноябрь) — революция в Австрии — перемирие с Германией
1919 … Принятие Веймарской конституции — Версальский и Сен-Жерменский договоры
1920 … Путч Каппа
1921 … Убийство Эрцбергера
1922 … Рапалльский договор — убийство Ратенау — начало инфляции
1923 … Оккупация Рура
1923 … Путч Гитлера и Людендорфа в Мюнхене (ноябрь)
1925 … Штреземан становится министром иностранных дел Веймарской республики — Локарнский договор
1925-1932 … Пауль фон Гинденбург сменяет Фридриха Эберта на посту рейхспрезидента — безработица
1929 … Политический кризис, нацизм на подъеме
1933 … Гитлер становится рейхсканцлером (31 января) — поджог рейхстага
Семена нацизма разносятся все дальше…
Армия в Германии по-прежнему оставалась цементирующим элементом нации. Именно военные вкупе с националистическими партиями открыли эру государственных переворотов, перемежающихся карательными операциями в помощь немецким меньшинствам в странах Прибалтики и в Силезии. Путч генералов Каппа и фон Лютвица сорвала профсоюзная забастовка. Попытка переворота под руководством национального героя генерала Людендорфа и Гитлера в Мюнхене, вместо «марша» на столицу по примеру муссолиниевского, привела к кровавому столкновению и захлебнулась. Однако правительство социал-демократов себя при этом дискредитировало, и перестрелка перед «Фельдхернхалле» «произвела эффект взорвавшейся бомбы, осколки которой разнесли семена партии по всему рейху» {17}. Фюрер, конечно, оказался в тюрьме, где и написал «Майн кампф». В ту пору, когда французы, не получая «репараций», заняли Рур, чтобы «углем возместить причитающееся», а в Германии быстро развивалась инфляция, мало кому известный возмутитель спокойствия, не принятый поначалу всерьез, превратился в ключевую фигуру немецкой общественной жизни.
Кризис 1929 г., помноженный на неслыханный рост безработицы, снова поверг немецкое общество в смятение. Наряду с рабочими, под угрозой оказался и средний класс, боявшийся пролетаризации. Этот страх был давно знаком Гитлеру еще по Вене, где он, вынужденный работать на стройках, обедал в стороне от других рабочих, чтобы его ни в коем случае не приняли за одного из них. К такому «падению» его, мечтавшего стать художником, привело маленькое пособие по сиротству, полагавшееся сыну таможенника (а не чиновника высокого ранга, как он утверждал). Один из товарищей фюрера вспоминал, что Гитлер чуть ли не больше всего на свете страшился скатиться вниз по социальной лестнице. Об этом свидетельствует и замечание самого Гитлера, когда, к его вящей радости, разразилась война и он пошел на фронт: «В армии генеральный директор стоит не выше собачьего цирюльника» {18}.