Кровь Олимпа (ЛП) - Риордан Рик. Страница 24

— Перси...? — голос Лео прозвучал, как писк хомяка. Из своего пояса с инструментами он выудил сферу Архимеда, намереваясь установить концентрические круги и привести устройство в состояние готовности.

Перси все еще сражался с последней металлической леди. Лео больше не мог ждать.

Он подбросил сферу в сторону колесницы. Та ударилась о землю и пропала из виду. Теперь решающий ход был за Перси. Если Ника и почувствовала угрозу, то не обратила на это внимания. Она по-прежнему продолжала надвигаться на Лео.

Колесница находилась в двадцати футах от гранаты. Теперь в пятнадцати.

— Перси! — заорал Лео. — Операция Водяной Шарик!

К сожалению, Перси был слегка занят, отбиваясь от пинков соперницы. Никетка хорошенько ударила его тупой стороной копья, заставив Перси попятиться. Затем с такой силой метнула венок, что выбила из его рук меч. Сын Посейдона споткнулся. Металлическая леди готовилась нанести последний сокрушительный удар.

Лео застонал. Он знал, что расстояние было слишком большим. Если он сейчас не отпрыгнет в сторону, то рискует оказаться под колесами божественной колесницы. Однако это было неважно, когда его друзей собирались насадить на шампур. Сын Гефеста протянул руки и выпустил столб раскаленного пламени прямо в эту злосчастную Никетку.

Сей поступок буквально расплавил ей лицо. Она пошатнулась, но копье не опустила. Прежде, чем Никетка успела восстановить равновесие, Хейзел ударила ее спатой в грудь. Металлическая леди рухнула на траву.

Перси обернулся к Нике. В тот самый момент, когда ее громадные лошади собирались превратить Лео в жертву автокатастрофы, колесница прокатилась над его спрятанной гранатой, которая взорвалась ввысь высоким гейзером воды, переворачивая и повозку, и богиню, и ее лошадей.

Когда-то в Хьюстоне Лео с мамой жили в квартире, располагавшейся прямо у автострады. Он слышал, как машины разбивались там, как минимум, раз в неделю. Но та какофония звуков была ничем по сравнению с этой: комкание Небесной бронзы, раскалывание дерева, визжащие жеребцы и богиня, вопящая двумя различными голосами, в обоих случаях весьма удивленными.

Перси подхватил падающую Хейзел. Фрэнк устремился к ним.

Лео остался сам по себе, когда богиня выкарабкалась из-под обломков и предстала перед ним. Ее ранее заплетенные волосы теперь походили на расплющенную коровью лепешку. Лавровый венок повис у нее на лодыжке. Лошади кое-как поднялись на ноги и в панике ускакали прочь, таща за собою мокрую, наполовину сгоревшую колесницу.

— ТЫ! — Ника вперилась в Лео взглядом, ее глаза по яркости превосходили ее металлические крылья. — Да как ты посмел!

Храбрости Лео немного недоставало, но улыбку он все же выдавил.

— И не говори, я потрясный! Теперь я заслужил шляпку из листьев?

— УМРИ! — крикнула богиня и занесла свое копье.

— Попридержи коней! — Лео начал шариться в своем поясе. — Ты еще моего лучшего фокуса не видела. У меня есть оружие, с помощью которого можно победить в любом соревновании!

Ника заколебалась.

— Что за оружие? Ты о чем?

— Моя последняя модель бах-о-матона! — сын Гефеста выудил вторую сферу Архимеда, на модификацию которой он потратил последние тридцать секунд перед выходом на стадион. — Сколько там у тебя лавровых венков? Я выиграю их все.

Он поиграл с циферблатом, надеясь, что его расчеты были верны.

Лео преуспел в создании сфер, но на них все еще нельзя было полностью положиться. Ну, можно было, процентов на двадцать.

Было бы круто, если бы Калипсо помогла ему сплести провода из Небесной бронзы. Она была первоклассной ткачихой. Или Аннабет: она была вне конкуренции. Тем не менее, Лео сделал все, что мог, чтобы модернизировать сферу и снабдить ее двумя абсолютно разными функциями.

— Смотри! — Лео нажал на кнопку, и сфера открылась. Одна ее часть удлинилась и превратилась в пистолетную рукоять. Другая — развернулась в виде маленькой параболической радиолокационной антенны с зеркалом, изготовленным из Небесной бронзы.

Ника нахмурилась.

— И что же это такое?

— Луч смерти Архимеда! — сказал Лео. — Я, наконец, его доделал. А теперь гони мне все награды.

— Подобные вещи не работают! — закричала Ника. — По телевизору это подтвердили! К тому же, я бессмертная богиня. Ты не можешь меня уничтожить!

— Смотри внимательно, — сказал Лео. — Смотришь?

Ника могла превратить его в мокрое место или хотя бы насадить на копье, как кусочек сыра на шпажку, тем не менее, ее любопытство взяло верх, и она уставилась прямо на устройство. Лео, тем временем, щелкнул выключателем. Он знал, когда ему стоило отвернуться, однако пылающий пучок света все равно вызвал мелькающие мушки у него перед глазами.

Богиня пошатнулась. Она выронила копье и закрыла глаза руками.

— Я ослепла! Ослепла!

Лео нажал на другую кнопку. Приспособление вернулось в свою прежнюю форму — сферу — и издало жужжащий звук. Он тихо посчитал до трех, а затем подбросил сферу к ногам богини.

Вжик! Оттуда выстрелили металлические нити, окутывающие Нику в бронзовую сеть. Богиня завопила и завалилась набок, когда сеть вокруг нее начала сжиматься, заставляя оба ее воплощения — греческое и римское — подрагивать и размываться.

— Обман! — голоса ее жужжали, словно будильники под подушкой. — Твой луч смерти даже не убил меня!

— А мне оно и не надо было, — ответил Лео. — Я и без этого тебя усмирил.

— Я попросту изменю обличье! — вскрикнула она. — Я порву твою дурацкую сеть на части! Я уничтожу тебя!

— Тут такое дело... у тебя ничего не получится, — Лео надеялся, что он был прав. — Эта сеть сделана из высококачественной Небесной бронзы. А еще я сын Гефеста. Он вроде как эксперт по ловле богинь в сети.

— Нет! Не-е-т!

Лео оставил ее наедине, брыкающуюся и ругающуюся, а сам пошел проверить своих друзей. Перси выглядел нормально, правда, весь был в синяках да порезах. Фрэнк поддерживал Хейзел, кормя ее амброзией. Порез на ее ноге больше не кровоточил, однако джинсам была теперь одна дорога — в урну.

— Я в порядке, — сказала она. — Немного истощена магией.

— Ты была великолепна, Левеск, — улыбнулся Лео и попытался наилучшим образом сымитировать ее слова, — Попкорн! Наша роковая слабость!

Она чуть заметно улыбнулась. Все четверо направились обратно к Нике, которая все еще извивалась и хлопала крыльями, словно золотая курица.

— Что мы будем с ней делать? — спросил Перси.

— Заберем ее на борт Арго II, — сказал Лео. — Бросим в одно из лошадиных стойл.

Хейзел выпучила глаза:

— Ты собираешься держать богиню победы в конюшне?

— А почему бы и нет? Как только мы разберемся с греками и римлянами, боги придут в себя. Тогда мы и освободим ее, и она сможет, э-э, даровать нам победу.

— Даровать вам победу? — завопила богиня. — Никогда! Вы заплатите за это оскорбление! Ваша кровь должна быть пролита! Одному из вас, одному из вас четверых суждено умереть, сражаясь Геей!

У Лео внутри все сжалось:

— С чего ты взяла?

— Я могу предвидеть победы! — кричала Ника. — Вы не добьетесь успеха без жертв! Отпустите меня и сражайтесь друг с другом! Лучше вам погибнуть здесь, чем встретиться лицом к лицу с тем, что грядет!

Кончик спаты Хейзел уперся Нике в подбородок:

— Объяснись, — ее голос звучал как никогда жестче. — Кто из нас умрет? Как это предотвратить?

— А, дитя Плутона! Твоя магия помогла тебе смухлевать в этом состязании, но судьбу не проведешь! Один из вас непременно умрет.

— Нет! — настаивала Хейзел. — Есть другой выход. Всегда есть.

— Это тебе Геката в голову вбила? — засмеялась Ника. — Или ты надеешься найти сыворотку жизни? У вас ничего не получится. Уж слишком много препятствий стоит на вашем пути: яд Пилоса

[77]