Плененная душа (СИ) - Степанова Анна. Страница 9

Ноздри мастера расширились, впитывая знакомое ощущение чужого дара — очень сильного дара. И тщательно до сих пор скрываемого…

Риэ громко закричал.

— Никогда не думал, что исцеление настолько болезненно! — смущенно говорил он Юлии три часа спустя, когда их, теперь уже, четверка топала по кочкам деревенской дороги в сторону большого тракта.

Избавленный от синяков, отмытый, в чистой одежде и даже выбритый, Риэ теперь выглядел не то, чтоб красавцем, но юношей, вполне способным зажечь девичье сердце. Темно-русые кудри, большие карие глаза, стеснительная улыбка с ямочками, делающая его лицо милым и по-женски мягким, — чем не подходящий набор для первой влюбленности? И, что самое главное, в отличие от негодяя светловолосого, на благородную леди поглядывал студиозус с глубоким, искренним восхищением — как и полагается смелому герою смотреть на свою даму…

— Это тебе еще повезло, что переломов не было! — со зловещей улыбочкой встрял Эдан, мгновенно убивая в Юлии всякую мечтательность. — Некоторых целителей, знаешь ли, от лишней боли избавлять нарочно не обучают…

Хромающая позади Алим усиленно делала вид, что разговор ее не касается.

— Куда мы вообще идем? — не выдержав, перебила леди. — Пешком, да еще и на ночь глядя?

— Ну, если я правильно рассчитал, у нас все шансы выйти навстречу моим людям…

— А если нет?

Светловолосый молча пожал плечами да ускорил, и без того резвый, шаг.

— Интересный у тебя спутник, госпожа! — странным взглядом проводил молодого мужчину Риэ. — Кто он такой?

— Эдан? Наемник… кажется, — впервые засомневалась Юлия. — Говорил, что в военной школе учился…

— И давно его знаешь?

— Да вторую неделю всего. Я на корабль до столицы села — думала, к честным морякам попала, а они просто негодяями оказались! Эдан мне тогда помог, а потом я с ним пошла…

— Вот так просто и пошла? — удивился юноша. — С незнакомцем, случайным встречным?

Что ж, со стороны это действительно выглядело странным. И Юлия тут же почувствовала себя глупо — чего она терпеть не могла.

— Никто же не тащил меня против воли! — немедленно рассердилась леди. — У меня был выбор, и я сама согласилась!

— Знаешь, — чудно взглянув на девушку, осторожно заговорил Риэ, — я однажды давал уроки сыновьям купца, двум ужасно избалованным мальчишкам. И вот никак не мог с ними справиться! Малолетние негодяи учиться не хотели, чуть что — бежали жаловаться отцу, а тот и слышать не желал моих оправданий… И знаешь, что я сделал? Подольстился. Убедил мелких оболтусов в их талантливости и важности. Устроил так, что до сих пор они считают, будто учились исключительно по собственному выбору и пожеланию, а ведь в результате совершилось как раз то, что нужно было мне!..

— Хочешь сказать, я дура? — обиженно съежилась девушка.

— Он хочет сказать, — обернулся к ним Эдан, — что ты наивный ребенок, всю жизнь проживший под отцовским крылышком. И что я вынудил тебя принять выгодное мне решение, а ты этого даже не заметила.

— И это… правда? — поразилась Юлия.

— Конечно, правда, — небрежно пожал светловолосый плечами. — Но, — тут же пресек готовое выплеснуться возмущение, — теперь уже поздно отказываться!

— Это почему?!

— Потому, милая, — вздохнул он сочувственно, — что у меня опасное ремесло. И, к сожалению, тебя уже заметили в моей компании… Оставайтесь здесь, я гляну, что там за поворотом.

Эдан скрылся в придорожных зарослях.

— Вот мерзавец, а? — возмущенно зашипела ему вслед Юлия.

— Ты бы поосторожней с ним, госпожа, — тихо предостерег Риэ. — Я много повидал солдат да наемников, и, говорю тебе, этот не из них. Слишком самоуверенный, без капли угодливости или почтения. Чересчур для военной школы образованный. Да и за обедом, вспомни, как себя вел…

— А что за обедом не так было? — искренне удивилась девушка, припоминая безупречные манеры светловолосого. — Обычно он себя вел…

— Это для тебя, благородной леди с хорошим воспитанием, обычно! А для безродного авантюриста более чем странно…

— Без него, такого странного, ты бы еще в подвале сидел! — с упреком обозвалась Алим. — А наша леди моряков бы ублажала…

Риэ виновато замолк на полуслове. Но Юлия ничуть не смутилась, и сопеть продолжала все так же сердито.

— Эй, — выглянув из-за поворота, позвал их Эдан. — Идите сюда! Повезло нам!

За изгибом дороги ждала карета с сине-серебряным гербом.

Глава четвертая,

в которой Эдану предстоит выяснить кое-что о своем прошлом

После заката сильно похолодало. Стылый ветер срывался дождевыми каплями, зло трепал древесные кроны, вынося на дорогу ворохи сухих листьев. Осень подбиралась к середине — и потихоньку брала свое.

Эдан, пристроившись на передке кареты, прятался от холодной мороси в неизменный плащ, лишь иногда лениво высовываясь из-под капюшона, чтоб расспросить возницу о делах в имении или, щурясь от неровного света качающегося масляного фонаря, вглядеться в темный поворот дороги.

Ехать было решено всю ночь.

Злополучное поселение спешил светловолосый оставить позади. Не потому, что всерьез боялся мести деревенских: просто такой след, как золотая лицензия, трудно не заметить. Она и имеется-то лишь у высоких лордов, императорской семьи да людей Гильдии в звании не ниже мастерского. Если до сих пор и не узнали в Совете о его появлении — то уж теперь узнают точно! Вопрос только в том, будет ли это до дня Посвящения или после? Незваных гостей, в любом случае, встречать Эдан хотел не на грязных проселках, но в своей берлоге, защищенной имперским законом — а заодно и крепкими стенами да каким-никаким гарнизоном…

Утром морось превратилась в настоящий дождь — и мастеру невольно пришлось переместиться в карету, к своим невыспавшимся, потрепанным ночью на неудобных сиденьях, попутчикам. Те зевали, ежились от холода и тоскливо вглядывались в унылую бугристую степь за окном, надеясь заметить хоть какой-нибудь захудалый хуторок. Мечталось им поскорее укрыться от непогоды, поесть и как следует отдохнуть, но к Эдану лезть с вопросами никто не решался — слишком уж мрачным было его лицо.

А тот хранил задумчивое молчание: краем уха прислушивался к болтовне, которой Риэ развлекал остальных, но больше размышлял о своем. Время от времени в крохотные окошки кареты, защищенные лишь тонкой сеткой, ветром заносило холодные дождевые капли. Мастер морщился, чувствуя влагу на волосах и коже, Лая тихонько дразнила его «неженкой» — и тогда ему почти хотелось улыбнуться.

— Эти холмы тоже по-своему знамениты! — начал меж тем рассказывать студент сонной Юлии. — Семьсот сорок лет назад было здесь большое сражение, приведшее к воцарению нынешнего Правящего Дома. А более сотни лет назад — битва девяти воинственных племен и трех объединившихся с ними лордов против Императорской Армии, завершившаяся блестящей победой последней…

— Если можно назвать «блестящей» победу, в которой полегло почти пятнадцать сотен имперских солдат, сотня темных мастеров и около восьми тысяч насильно согнанного из крестьян ополчения, — угрюмо вставил светловолосый, не отрывая глаз от раскисающего пейзажа за окном. — Несчастный тогдашний Император уж и корабль снаряжал, намереваясь сбежать на Южный… Впрочем, нашей леди с лихвой хватит и официальной версии!

— Еще бы! Я скорее послушаю человека по-настоящему ученого, чем безродного бродягу! — презрительно фыркнула Юлия.

Риэ, однако, соглашаться с ней не спешил.

— Знаешь, а я уже слышал подобное, — задумчиво проговорил он. — В университете Эн-Амареша есть одно закрытое ученое общество…

— Эн-Амареш… Гадкое местечко! — невежливо перебил Эдан. — Обществу твоему из закрытого давно пора стать тайным! Донесут ведь рано или поздно… А папочка нашей Юлии подобного своеволия очень не одобряет!

Возмущенными взглядами благородной леди сейчас можно было мятежные деревни палить — но светловолосому до того и дела не было.