Ареал. Заражение - Тармашев Сергей Сергеевич. Страница 25

— Давайте без «давайте»! — огрызнулся лейтенант и тихо буркнул себе под нос: — Сука фригидная…

Новый инструктор проигнорировала его бормотание, словно на месте лейтенанта стоял лишь пустой стул. Берёзов, тихо веселясь про себя, разглядывал её из-под полуприкрытых век. На вид ей было лет двадцать восемь — тридцать, глаза серые, рост, если отнять каблуки, где-то сто шестьдесят пять — сто семьдесят, весит не больше полста килограммов. Было явно видно, что за собой она следит. Фигурка стройная, подтянутая, кожа свежая, тёмно-русая коса, уложенная через плечо на грудь, брючный костюм строгого чёрного цвета, и при этом плотно облегающий фигуру… неотразимый покоритель женских сердец, непобедимый герой Хантер, был явно не прав в своей глубокомысленной оценке.

— Мой радиопозывной — Лаванда, я — научный сотрудник ГНИЦ, — представилась женщина, — ваш инструктор болен, и меня попросили провести с вами занятие вместо него. Так как моя лаборатория специализируется на изучении мутаций, в первую очередь фауны «Ареала», я расскажу вам о наиболее характерных мутантах Зелёной Зоны.

Она смерила всех присутствующих взглядом и обречённо добавила:

— Если мне не повезёт настолько, что придётся возвращаться сюда ещё и завтра, мы обзорно коснёмся животного мира Жёлтой Зоны, тех его представителей, что иногда выходят в Зелёную, — она вздохнула, — надеюсь, до этого не дойдёт.

— Если вам настолько неприятно вести занятия, не проще ли было отказаться? — спросил Берёзов, скорчив ироничную рожицу.

— К сожалению, согласно трудовому договору, такой возможности у меня нет, — поморщилась Лаванда, — иначе я с большим удовольствием потратила бы это время с пользой.

— Вы считаете наш урок бесполезным? — удивился Иван. — Неужели отсутствие у нас академического образования не позволит понять, о чём пойдёт речь? Или вы шли сюда в надежде прочесть лекцию о генах и хромосомах исключительно в научной терминологии?

— Ваш сарказм неуместен, — вскинулась Лаванда, устремляя на Берёзова недовольный взгляд, — зачем надо было отрывать от работы меня, доктора наук, и посылать на занятия со Службой Безопасности? Вам ведь глубоко безразличны повадки животных, их мотивация, инстинкты, потребности. Вы сначала стреляете, а потом, нет, не думаете, потом смотрите, кого убили. Всё, что интересует ваш отдел, это степень опасности того или иного представителя фауны или флоры. Вы даже называете их «зверьё», «твари», «гады»! А ведь это живые существа! В том, что они подверглись мутафактору «Ареала», их вины нет! Они всего лишь стараются выжить!

— Служба безопасности тоже старается выжить, — парировал Берёзов, — и при этом ещё и выполнить свою работу. Например, защитить ваши научные группы и лаборатории.

— Защитить? — невесело усмехнулась Лаванда. — Как? Стреляя во всё, что движется? На крыше моей лаборатории в Зелёной Зоне стоит ваш пост. Охранники, дежурящие там, при малейшем шевелении начинают палить из автоматического гранатомёта! Вокруг лаборатории в радиусе ста метров уже не осталось ничего, кроме травы! Это вы называете защитой? Разве удивительно, что звери в «Ареале» бросаются на людей? Вы сами их к этому приучили! Они чувствуют вашу злобу! Чтобы получить живые образцы, нам зачастую приходится действовать тайком от собственной охраны!

— Потому что в целях безопасности персонала не всех тварей разрешено отлавливать живьём! — встрял лейтенант. — Для вашего же блага сделано, чтобы какой-нибудь кабан-мутант не разорвал в клочья вашу упругую попку. Так можно и инвалидом стать!

— Некоторые рождены инвалидами, — ответила Лаванда, не глядя на лейтенанта, — на голову. Многих таких потом берут на работу в нашу Службу Безопасности! — Она вновь недовольно поморщилась. — Особенно тяжело работать с Отрядом Специальных Операций! Там вообще собрали одних кровожадных маньяков! Они приносят только трупы! Зачастую буквально изорванные пулями! Как можно работать с такими людьми?! И это почти единственный источник образцов из Жёлтой Зоны! Для полноценного изучения мне нужны живые животные, понимаете вы?! Живые! А максимум, на что способна ваша служба, это отловить Бродягу! Да и тех зачастую привозят нашпигованных свинцом!

Она замолчала, переводя дух, после чего закончила уже более спокойным тоном:

— Вот и скажите мне, для чего надо было отправлять на ваши занятия меня, если для примитивной лекции о фауне по принципу: «Где эта тварь живёт, и куда в неё стрелять», хватило бы любого сотрудника, имеющего хотя бы годовалый опыт работы в Зонах?

— Вопрос риторический, — пожал плечами Иван, — но раз уж вы здесь, научите нас, что надо делать, чтобы не стрелять во всё, что движется.

— Бесполезно, — она иронично усмехнулась, — сколько волка ни корми, а он всё равно в лес смотрит. Как только у вас в руках окажется ружьё, в голове останется только одна мысль: в кого бы поскорее из него выстрелить.

— А вы попытайтесь, — поддел её Берёзов.

— Да уж придётся, — парировала она, — тем более что выбора у меня всё равно нет!

Лаванда достала из кармана пиджака маленькую флэш-карту, воткнула её в компьютер проектора. Через несколько секунд на стенном экране возникло изображение густого куста в метр высотой.

— Начнём с животного, получившего на сленге «Ареала» название «Дикобраз», — произнесла Лаванда. — Научных терминов не называю, они вам всё равно ничего не дадут. Итак, смотрите внимательно. Дикобраз — один из самых распространённых представителей животного мира «Ареала». Мы считаем, что это мутация ежа, но надо признать, что серьёзных подтверждений данной теории пока найти не удалось. Дикобраз не любит болота и избыток открытой воды, он обитает в густой траве и подлеске, мимикрируя, подобно хамелеону, под цвет окружающей среды. Это хищник, охотящийся из засады, причём засаду он делает сам из себя. Животное ложится на землю, пряча тело в растительном покрове, и распускает свои спинные колючки, которые в длину могут достигать ста десяти сантиметров. Таким образом, Дикобраз становится похож на обычный куст. В таком положении животное может пробыть до двенадцати часов, не шевелясь и ничем не выдавая себя в ожидании добычи.

Она включила лазерную указку и подсветила увеличенное изображение раскрывшегося кустом Дикобраза:

— Обратите внимание, верхняя половина спинных колючек животного усеяна мелкими и острыми шипами. Это и есть основное охотничье оружие Дикобраза. Шипы чрезвычайно острые и выделяют яд, способный парализовать мелкого зверя и серьёзно замедлить крупного. При попадании в кровь человека вызывает кратковременное нарушение моторики и координации движений, с сопутствующим головокружением. В стандартной аптечке поисковых групп есть антидот против этого яда, и в случае отравления использовать его стоит как можно быстрее. Дикобраз передвигается не быстро, но вполне способен догнать ползущего или едва ковыляющего человека. Ни в коем случае нельзя позволить себе упасть. Зубы Дикобраза в пасти расположены в шесть рядов, длина клыков семь сантиметров, челюсти сжимаются с силой в двести килограмм. Для лежащего на земле человека Дикобраз смертельно опасен, особенно если вы наткнулись на группу этих животных.

— Какая милая зверушка! — издевательским тоном прокомментировал лейтенант. — Так и хочется спросить, как правильно стрелять в эту тварь!

— Панцирь Дикобраза очень прочен, кроме того, он обильно покрыт спинными колючками, и потому слабо уязвим для пуль. — Лаванда полностью игнорировала лейтенанта, не удостоив его даже взглядом. — Стрелять в сами спинные колючки ещё более бесполезно, это только злит животное, причиняя ему боль, но не вред. Наиболее эффективным является поражение его головы, особенно со стороны пасти. Когда пасть раскрыта, животное наиболее уязвимо.

Она обвела присутствующих снисходительным взглядом и продолжила:

— Вы услышали то, что хотели. Стрелять под панцирь лучше всего в голову. На этом рассмотрение Дикобраза можно закончить, ибо службу безопасности, если речь идёт о животных, ничего более не интересует! — Она почти брезгливо поморщилась.