Механическая принцесса - Клэр Кассандра. Страница 2

– Джем, – сказал мальчик, – все зовут меня Джем. – Он с дружелюбным любопытством уставился на Уилла. – И ты тоже можешь так ко мне обращаться.

К удивлению Шарлотты, Джем говорил без акцента. Вероятно, его отец был британцем.

– Вот что, Джеймс Карстейрз, я думаю, для нас обоих будет лучше, если ты сам будешь себя развлекать, а меня оставишь в покое, – язвительным тоном произнес Уилл: он обладал удивительной способностью вести себя на редкость отталкивающе.

Шарлотта тихо вздохнула. Она так надеялась, что этот мальчик, ровесник Уилла, поможет ему избавиться от злобы, но теперь ей стало совершенно ясно, что Эрондейл не врал, когда сказал, что ему наплевать на то, что в Институте пополнение. Он не хотел ни с кем дружить и не желал, чтобы кто-то искал дружбы с ним.

Высказавшись, Уилл быстро взглянул на Джема, надеясь, что тот остолбенеет от обиды, но Джем лишь слегка улыбнулся в ответ, как будто Уилл был котенком, попытавшимся его укусить.

– После отъезда из Шанхая у меня не было ни одной тренировки, – сказал он. – Я мог бы поработать в паре с тобой.

– Мне нужен достойный противник, а не хлюпик, который выглядит так, будто одной ногой стоит в могиле, – усмехнулся Уилл. – Впрочем, в качестве груши ты вполне подойдешь.

Шарлотта почувствовала, как ее душу сковал ужас. Одной ногой в могиле… Она вспомнила, что говорил отец: жизнь Джема зависит от лекарства, способного продлить его дни, но не спасти. Ох, Уилл… Ей хотелось защитить Джема от Уилла, попавшего в самое больное место, и она рванулась вперед, но вдруг замерла.

Выражение лица Джема даже не изменилось.

– Если ты хочешь сказать, что я похож на умирающего, то это так и есть, – спокойно произнес он. – Еоворят, мне осталось жить два, а если повезет, три года.

Щеки Уилла густо покраснели.

– Я…

Но Джем уже подошел к нарисованной на стене мишени и вытащил нож. Затем пошел прямо на Уилла. Их взгляды встретились.

– Если хочешь, можешь использовать меня в качестве мишени, – с усмешкой сказал Уилл. – Думаю, бросок у тебя неважный, так что бояться мне нечего.

Джем развернулся и, почти не целясь, метнул нож, который попал прямо в десятку.

– У меня встречное предложение – позволь мне учить тебя. Как видишь, бросок у меня очень хороший.

Шарлотта смотрела во все глаза. Вот уже полгода Уилл отталкивал любого, кто пытался приблизиться к нему, – ее отца, учителей, братьев Лайтвудов… Он вел себя отвратительно и ко всем относился с изрядной долей жестокости. И если бы она не была единственной, кто видел, как он плачет, то давно бы уже отказалась от всякой надежды на то, что он хоть когда-нибудь проявит доброту. И вот сейчас Уилл, явно смущенный, не сводил глаз с Джеймса Карстейрза, который выглядел таким хрупким, будто был сделан из стекла.

– Ты что, и вправду умираешь? – спросил Уилл странным тоном, Шарлотта такого никогда раньше не слышала.

– Говорят, что да, – пожал плечами Джем.

– Жаль.

– Не надо банальностей, – мягко попросил мальчик, снял куртку и вытащил из-за пояса нож. – Скажи лучше, что будешь со мной тренироваться.

Он протянул Уиллу нож рукояткой вперед. Шарлотта задержала дыхание, боясь пошевелиться. Ей казалось, что на ее глазах происходит нечто очень важное, хотя сказать что именно она бы не смогла.

По-прежнему глядя на Джема, Уилл взял нож. Их пальцы соприкоснулись. Шарлотта подумала, что впервые видит, как Уилл к кому-то добровольно прикасается.

– Я буду с тобой тренироваться, – сказал он наконец.

Глава 1

Жуткий скандал

– Для свадьбы декабрь – месяц удачный, – сказала белошвейка, зажимая булавки в зубах, что, впрочем, ей совершенно не мешало. – Слышали, наверное: «Женись в декабрьский снегопад – и будешь рад». – Воткнув в подол последнюю булавку, она отступила на несколько шагов: – Ну, что скажете? Сшито по авторской выкройке самого Уорта!

Тесса взглянула на свое отражение в зеркале. Платье было из темно-золотистого шелка – в полном соответствии с традицией Сумеречных охотников, считавших белый цветом траура и никогда не надевавших ничего подобного на свадьбу наперекор традиции, введенной самой королевой Викторией. Корсаж, тесно облегавший талию, и рукава были отделаны пышными бельгийскими кружевами, вошедшими в моду благодаря Марии-Генриетте, герцогине Брабантской.

– Просто изумительно! – Шарлотта захлопала в ладоши и наклонилась вперед. Ее карие глаза светились восторгом. – Тесса, тебе так идет этот цвет!

Тесса с удовольствием покружилась перед зеркалом. На ее щеках проступил румянец, которого ей так не хватало. Корсет подчеркивал все, что следовало подчеркнуть. На груди успокаивающе тикал Механический ангел, рядом с ним красовался нефритовый кулон, подаренный Джемом. Она удлинила цепочку, чтобы носить оба украшения вместе, не снимая ни на минуту.

– А тебе не кажется, что кружева – это уже… многовато?

– Ну, нет! – Шарлотта откинулась назад и подсознательно прикрыла живот рукой, словно желая его защитить. Она всегда была слишком худенькой, чтобы носить корсет. Теперь же, ожидая ребенка, она ходила в халатах, в которых напоминала маленькую птичку. – Это день твоей свадьбы, Тесса! Когда девушка идет под венец, ей простительны любые излишества. Ты только представь…

Долгими ночами Тесса только и делала, что представляла. Совет все еще рассматривал сложившуюся ситуацию, и вопрос ее брака с Джемом до сих пор не был решен. Но Тесса, думая о свадьбе, всегда видела себя в церкви: вот она идет вперед под руку с Генри, глядя только на жениха, как и подобает невесте. Джем в ее мечтах был в костюме, сшитом специально для такого случая и похожем на мундир: черный, с золотыми галунами на обшлагах рукавов, с карманами и воротником, расшитыми рунами того же цвета.

Они были очень юными. Тесса знала, что, когда девушке семнадцать, а юноше восемнадцать, жениться рано, но они бежали наперегонки со временем.

Со временем, неумолимо отсчитывавшим дни жизни Джема.

Она приложила руку к груди и почувствовала знакомый трепет Механического ангела, крылья щекотали ее ладонь.

Белошвейка взглянула на Тессу в волнении. Женщина средних лет, она не принадлежала к нефилимам и была из Примитивных, но, как и все, кто служил Сумеречным охотникам, обладала особым зрением.

– Мисс, вы хотите, чтобы я убрала кружева?

Не успела Тесса ответить, как в дверь постучали и знакомый голос произнес:

– Это Джем. Тесса, ты здесь?

Шарлотта замахала руками:

– Ох! Он не должен видеть тебя в этом платье!

– Почему это? – удивилась Тесса.

– Таков обычай Сумеречных охотников – если увидит, жди беды! – Вскочив на ноги, Шарлотта приказала: – Ну-ка, прячься за шкаф!

– За шкаф? Но…

Тесса взвизгнула: подруга проворно схватила ее в охапку и затолкала за шкаф, как полицейский – воришку.

Белошвейка, бросив на них смущенный взгляд, отворила дверь, и обе девушки одновременно вытянули шею, сгорая от любопытства.

На пороге стоял Джем. Выглядел он каким-то потрепанным, пиджак на нем сидел криво. Он озадаченно огляделся, но, заметив Тессу и Шарлотту, выглядывавших из-за шкафа, вздохнул с облегчением.

– Ну, наконец-то, – сказал он, – Никак не мог вас найти. Внизу ждет Габриэль Лайтвуд. И жутко скандалит.

– Напиши им, Уилл, – взмолилась Сесилия Эрондейл, – ну, пожалуйста! Всего одно письмо.

Уилл тряхнул черной, мокрой от пота шевелюрой и сердито посмотрел на нее.

– Встань в позицию. Одну ногу поставь сюда, другую – вот сюда, – вместо ответа сказал он, указывая на пол острием кинжала.

Сесилия вздохнула и переменила позу. Она прекрасно знала, что встала неправильно, но сделала это назло брату. Разозлить его было проще простого – ей это было известно еще с тех пор, когда ему было двенадцать. Уже тогда, если она подстрекала его на какое-нибудь опасное предприятие – например, взобраться на высокий скат крыши их дома, – дело всегда заканчивалось сердитым блеском синих глаз Уилла, его сжатыми челюстями, а порой и сломанной рукой или ногой.