Ученик ученика - Корн Владимир Алексеевич. Страница 86

Нет, вот он, часовой, на противоположном краю лагеря, всматривается в глубину болота, не иначе как пытается увидеть преследующих нас людей.

Так, может быть, пройти мимо, как будто я ничего не заметил? Баронство я получил, какие-никакие копейки есть, да и черт бы с ним, с эти выродком. Все равно он мне никогда не нравился. Но ноги сами несли меня к лежащему на спине барону фер Бренуа.

Осторожнее, Артуа, осторожнее. У змей нет ушей, но они всем телом чувствуют колебания почвы. Да еще и тепловое зрение у них, по-моему, присутствует. Но лежит-то гадина на груди у нашего пленника, грудь вздымается при дыхании, а это может поглотить мои шаги. Плюс ко всему от человеческого тела тепло идет, что, возможно, тоже на руку.

Придется цецида рукой отбрасывать, ногой могу промахнуться, да и неудобно будет, фер Бренуа закинул связанные руки за голову, помешают его локти.

Черт, надо было шпагу захватить и попробовать подцепить змею клинком. Нет, рукой все же надежнее. Со шпаги свалиться может. И перчатки, как назло, я куда-то засунул, даже не помню куда. Попробуй найди их сейчас, когда дорога каждая секунда.

Дьявол, еще одна проблема. Фер Бренуа спит чуть ли не в центре лагеря, и, если откинуть цецида куда получится, вполне может случиться так, что он упадет на кого-нибудь другого. Придется захватывать змею с той стороны, где у нее голова, чтобы постараться отправить на пустое место.

Какая же она все-таки уродина, черт возьми.

Краем глаза я увидел, как зашевелился Тибор, и зашевелился осознанно. Так, он видит то же, что и я. Но теперь-то какая разница, вот она, змея, рядом, достаточно руку протянуть. Давай на счет «три», как тогда…

Когда я маховым движением руки подбросил цецида в воздух, стараясь отбросить его туда, где никого не было, мимо меня промелькнула серая тень. Затем сверкнуло лезвие сабли, и змея еще в воздухе распалась на две половинки. Это Тибор, просто очуметь, какая скорость, никогда бы не подумал, что можно двигаться так быстро.

Я сел на камень, чувствуя предательскую дрожь в коленях. Наверное, мне все же показалось, что зубы цецида мелькнули в миллиметре от моего лица. На соседнем камне примостился Тибор.

Черт бы всех их побрал на этой чертовой планете. Какого дьявола они курение еще не изобрели? Как бы сейчас было к месту выкурить сигарету, а лучше две подряд.

Повернувшись к Тибору, я спросил у него:

– Скажи мне честно и не вздумай врать. – Тот всем своим видом изобразил крайнюю степень внимания. – Ты случайно тем гребнем себя два раза в день не расчесывал?

Тибор гулко расхохотался, да так громко, что мне пришлось на него шикнуть, еще людей разбудит.

– Кого будить-то, ваша милость?

И верно, не те это люди, чтобы продолжать спать при малейшем чувстве опасности, слишком характерный звук у рассекающего воздух клинка. Лишь фер Бренуа продолжал мирно почивать, слегка присвистывая при выдохе.

«Может быть, он этим свистом и змею к себе приманил?» – мелькнула в голове глупая мысль…

Конечно же спать уже не ложились, спеша покинуть проклятое место.

Через пару часов езды мы перевалили через невысокую гряду холмов и выехали на заросшую разнотравьем степь. Впереди блеснула лента реки, на противоположном берегу стеной стоял лес. Вот к реке нам и надо, напоить лошадей и хотя бы часок дать им попастись.

Я укутался в плащ, спасаясь от дождя, и размышлял. Что-то происходит в последнее время с моей Мухоркой, не такая она, как обычно. То, что она изменилась, это точно, но вот как это проявляется, понять не могу. Надо будет, чтобы ее Оседор осмотрел, он лошадник опытный, в этом все уже успели убедиться.

Мухорка-то ладно, а вот Горднер выглядит все хуже и хуже. Еще немного – и ему будет трудно держаться в седле самостоятельно. Хуже всего то, в ближайшие две недели никаких селений у нас на пути точно не встретится. Горднеру же не просто лекарь нужен, ему хирург необходим.

Я взглядом подозвал Тибора и сказал ему, чтобы он неотлучно находился при командире. Горднер упорный, будет ехать, пока с лошади не свалится.

Тибор ответил, что от самого барона он получил прямо противоположное указание – все время находиться при мне. Тогда я заявил, что когда усядусь в ближайшей корчме распивать пиво, вот тогда пусть он и будет при мне неотлучно. Тот хмыкнул и попридержал лошадь, пристроившись сразу за Горднером.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я принялся вспоминать события прошедших суток. Ловко у меня со змеями выходит. Будь я индейцем, мне непременно бы дали кличку Повелитель Змей или Ужас Гадюк. Хотя нет, получилось так, что обоих цецидов Тибор уничтожил. Что первого, укусившего Крижона, вбив его голову на полметра в землю. Что второго, предоставив ему возможность размножаться на манер дождевых червей. Так что это он Ужас Цецибов, а я, выходит…

Вот черт, накаркал, что ли? Это я про индейцев.

Из-за небольшой рощицы кипарисов показались десятка полтора всадников.

Нет, эти люди точно не кронты. Они были их полной противоположностью. Высокие, тонкие в кости, слегка удлиненное строение черепа, пучок длинных волос, связанных ремешком на затылке, глаза миндалевидной формы и никаких татуировок. Вооружены короткими копьями и небольшими, похожими на скифские, асимметричными луками. А до чего же хороши их лошади! Особенно у тех троих, что едут во главе отряда. Черной масти, с длинными тонкими ногами, маленькой головой и широкой мощной грудью. Красавцы, настоящие красавцы. Повстречавшиеся нам всадники вроде бы не выказывали воинственных намерений, но двигались наперерез.

Я оглянулся на отряд. Так, здесь все в порядке. Нормальные лица, никакой суеты, оружие у всех под рукой, и курки взведены. Чтобы в последнем убедиться, даже смотреть не нужно, щелчки при взводе характерные.

Всадники остановились. Я поднял руку, призывая своих сделать то же самое. От Горднера было бы значительно больше толку, но сейчас он не в том состоянии, так что придется действовать самому.

От повстречавшегося нам отряда отъехали два всадника, которые, преодолев примерно половину разделяющего нас расстояния, остановились, явно чего-то дожидаясь. Вероятно, нам следует поступить точно так же. Нет проблем.

Тибора, что ли, с собой взять? Нет, зачем человека дергать, он при исполнении. Оседора возьму. Он не хуже, да и вид у него представительный, за версту, вернее, за лигу видно, что воин бывалый.

У старшего из всадников за поясом заткнут пистолет, в дополнение к луку. Интересное сочетание. Попадались мне как-то на глаза сравнительные характеристики средневекового составного лука и пистолета Макарова. Ни в чем лук не проигрывает, а кое в чем и выигрывает, кроме скорострельности, конечно. Вот только для стрельбы из лука две руки необходимы. А еще лет пятнадцать необходимо серьезно тренироваться. К чему я это все вспомнил? Да к тому, что нет никакого практического смысла иметь пистолет, тем более такой, если есть лук.

Ага, вот оно в чем дело, у всадника явно что-то с левой рукой. Немного странно он ее держит. Возможно, не может из лука стрелять, но и расставаться с ним не желает, наверное, с детства к нему привык.

Этот человек в свою очередь пристально рассматривал фибулу на моем плаще. Да, Крижон подарил ее мне, и отказать ему было нельзя, потому что смотрел он на меня так, что становилось понятно: если я откажусь, он серьезно обидится.

Фибула действительно красивая, по золотому ободу вкраплено несколько камней разного цвета, кстати, без огранки. Оно и понятно, сколько лет этим могильникам, тогда еще такого не умели. Дорогая вещь, не каждый плащ к ней подходит, вот и мой нынешний не исключение. Но это временно, надеюсь.

Но без ответного подарка я его тоже не оставил, предложив на выбор кинжал, доставшийся от тумбоногого, и кошель, тот, что получил от Жюстина в счет расходов на него, как он когда-то и обещал. Кошель стоил немалых денег, его и какому-нибудь графу носить на поясе не зазорно было. Крижон попытался отговориться, но я настоял, и он все-таки выбрал изящную вещицу для хранения денег. Может быть, потому, что если его кинжал и был хуже моего, то ненамного.