Большая маленькая ложь - Мориарти Лиана. Страница 8

Грэм. Полагаю, ваши замечания не по адресу. Не понимаю, каким образом неосмотрительный завтрак с шампанским мог привести к убийству и нанесению увечья.

Шампанское не бывает неуместным. Мадлен всегда следовала этому заклинанию.

Но потом Мадлен все-таки подумала, что на этот раз ее мнение оказалось несколько ошибочным. Не потому, что они напились. Нет, конечно. А потому, что, когда они втроем, смеясь, вошли в школу (Мадлен не захотела остаться в машине и пропустить Хлою, так что она, подпрыгивая на одной ноге, повисла у них на руках), их окружала аура заправских тусовщиц.

Людям обычно не нравится, когда их не приглашают в тусовку.

Глава 6

Джейн приехала в школу за Зигги совершенно трезвая. Она и выпила-то максимум три глотка шампанского.

Но она пребывала в состоянии эйфории. Хлопанье пробки, вылетевшей из бутылки шампанского, само это неожиданное утро, красивые хрупкие удлиненные бокалы, в которых играл солнечный свет, бариста с внешностью сёрфера, принесший три изысканных маленьких кекса со свечами, запах океана, предчувствие того, что она, быть может, подружится с этими женщинами, совершенно не похожими на ее подруг: старше, богаче и утонченней.

– Когда Зигги пойдет в школу, у тебя появятся новые друзья! – любила с чувством повторять ее мать.

Это раздражало Джейн, которая изо всех сил старалась не фыркать и не уподобляться надутому нервному подростку, перешедшему в новую школу. У матери Джейн было три лучших подруги, с которыми она познакомилась двадцать пять лет назад, когда старший брат Джейн, Дэйн, пошел в детский сад. В то первое утро они вместе отправились пить кофе и с тех пор не разлучались.

– Мне не нужны новые друзья, – ответила тогда Джейн матери.

– Нет, нужны, – возразила мать. – Тебе надо подружиться с другими мамами. Вы будете поддерживать друг друга! Они поймут, что тебе пришлось испытать.

Но Джейн уже пыталась подружиться с матерями, но у нее ничего не вышло. Она не могла найти общий язык с этими привлекательными и болтливыми женщинами. Ее раздражали их оживленные разговоры о мужьях, не получающих повышения по службе, о ремонте, не законченном к моменту рождения ребенка, и о том восхитительном времени, когда они из-за хлопот и усталости выходили из дома, даже не накрасившись! Джейн, которая в то время не пользовалась косметикой и никогда ею не пользовалась, хранила невозмутимое выражение лица, но ей хотелось крикнуть: «Какого хрена!»

И все же, как ни странно, она находила общий язык с Мадлен и Селестой, хотя у них не было ничего общего, кроме того, что их дети пойдут в один класс. И хотя Джейн не сомневалась, что Мадлен никогда не выйдет из дому без макияжа, она чувствовала, что они с Селестой, которая тоже не делала макияжа – ее красота не нуждалась в улучшениях, – могут поддразнивать Мадлен на этот счет и та будет смеяться и отшучиваться, словно они давнишние подруги.

Так что Джейн не была готова к тому, что произошло.

Она потеряла бдительность, увлеченная знакомством со школой Пирриви (все такое удобное и компактное; от этого жизнь могла показаться легкой и приятной). Она наслаждалась солнечным теплом и новым для нее запахом моря. Джейн радовалась в предвкушении школьной жизни Зигги. Впервые с его рождения на нее не давила ответственность за воспитание Зигги. Из ее новой квартиры до школы можно было дойти пешком. Они будут каждый день ходить в школу пешком, мимо пляжа, через поросший деревьями холм.

Из ее собственной пригородной начальной школы открывался вид на шестиполосное шоссе, и туда доносились запахи жареной курицы из соседнего магазина. Там не было с умом спроектированных тенистых игровых зон с очаровательными мозаичными изображениями дельфинов и китов. Там, безусловно, не было фресок со сценами из подводной жизни моря или каменных скульптур черепах в середине песочниц.

– Эта школа такая чудесная, – сказала она Мадлен, пока они с Селестой помогали Мадлен допрыгать до скамьи. – Просто волшебная.

– Знаю. На прошлогоднем вечере викторин были собраны средства для реконструкции школьного двора, – сообщила Мадлен. – Модные Стрижки умеют собирать деньги. Темой викторины было «Знаменитости прошлого». Мы здорово повеселились. Послушай, как ты относишься к вечерам викторин, Джейн?

– Отлично, – ответила Джейн. – Я знаток по части викторин и пазлов.

– Пазлов? – переспросила Мадлен, усаживаясь на выкрашенную в голубой цвет деревянную скамью, опоясывающую ствол фигового дерева, и вытягивая перед собой ногу. – Ну, пазлы не для меня!

Скоро вокруг них собралась толпа родителей, и Мадлен открыла сходку, знакомя Джейн и Селесту с мамами старших детей и рассказывая всем историю о том, как она, спасая юные жизни, подвернула ногу.

– Как это похоже на Мадлен, – обратилась к Джейн добродушная на вид женщина по имени Кэрол, в цветастом платье с рукавами фонариком и в соломенной шляпе с большими полями.

Женщина выглядела так, словно собиралась пойти в обшитую белой вагонкой церковь из «Маленького дома в прериях». Кэрол? Не та ли это Кэрол, про которую Мадлен сказала, что она помешана на чистоте? Чистюля Кэрол.

– Мадлен любит подраться, – сказала Кэрол. – Может наскочить на любого. Наши сыновья вместе играют в футбол, и в прошлом году она повздорила с одним огромным папашей. Все мужья попрятались, а Мадлен стоит перед ним и тычет пальцем ему в грудь, вот так, не уступая ни на йоту. Удивительно, что ее не убили.

– А, этот! Организатор футбольной секции для детей до семи лет. – У Мадлен эти слова прозвучали как «серийный убийца». – Не перестану ненавидеть этого мужика до смертного часа!

Тем временем Селеста немного отошла в сторону, разговаривая нерешительным, запинающимся голосом в присущей ей манере, как успела заметить Джейн.

– Как, вы сказали, зовут вашего сына? – спросила Кэрол у Джейн.

– Зигги, – ответила Джейн.

– Зигги, – с сомнением повторила Кэрол. – Это какое-то иноземное имя?

– Привет, я Рената! – Женщина с короткими седыми волосами и темно-карими глазами за стеклами модных очков в черной оправе протянула Джейн руку. Женщина чем-то напоминала политика и произнесла свое имя со странным нажимом, как будто Джейн ждала ее появления.

– Привет! Я Джейн. Как поживаете? – Джейн попыталась ответить столь же энергично. Она подумала, уж не директор ли это школы.

К ним подошла модно одетая блондинка с желтым конвертом в руке. Джейн подумала, что ее, вероятно, можно отнести к Модным Стрижкам.

– Рената, – проигнорировав Джейн, сказала блондинка. – У меня с собой отчет по образованию, о котором мы говорили за ужином…

– Одну минуту, Харпер, – немного нетерпеливо произнесла Рената и вновь повернулась к Джейн. – Джейн, приятно познакомиться. Я мама Амабеллы, а мой сын Джексон учится во втором классе. Кстати, имя произносится «Амабелла», а не «Анабелла». Французское. Мы его не придумали.

Харпер, склонившись над плечом Ренаты, почтительно кивала – совсем как люди, стоящие на пресс-конференции за спинами политиков.

– Знаете, я хотела познакомить вас с няней Амабеллы и Джексона, француженкой. Это Джульетта.

Рената указала на миниатюрную девушку с коротко подстриженными рыжими волосами и странно притягательным лицом, на котором выделялся большой рот с соблазнительными губами. Она напоминала хорошенькую инопланетянку.

– Приятно познакомиться. – Няня протянула безвольную руку. У нее был заметный французский акцент и жутко скучающий вид.

– Мне тоже, – откликнулась Джейн.

– Я всегда считала, что няням полезно знакомиться друг с другом. – Рената поражала своим энтузиазмом. – Маленькая группа поддержки, так сказать! Какой вы национальности?

– Рената, Джейн не няня! – едва сдерживая смех, выкрикнула Мадлен со скамьи.

– Ну, значит, au pair, – нетерпеливо сказала Рената.

– Рената, послушай, она мама, – пояснила Мадлен. – Просто она молодая. Знаешь, мы тоже были такими.