Портрет смерти (Посмертный портрет) - Робертс Нора. Страница 52

– Нет, ты не такой. Ты никогда не встречался с ним.

В синих глазах вспыхнуло пламя, от которого Ева похолодела.

– Я не люблю, когда женщина называет меня лжецом.

– Рорк…

Он поднял нож и медленно выпрямился.

– Рорк, да не тот. Я – Патрик Рорк. – Он повертел нож в руке и, нехорошо улыбаясь, шагнул вперед. – Думаю, пора научить тебя уважать отцов.Ева вскрикнула и проснулась. Капли холодного пота стекали с ее тела как кровь.

К прибытию бригады Ева взяла себя в руки. Кошмары, тревога за Рорка и даже неминуемый неприятный разговор с Соммерсетом были забыты.

– Мы ищем Луи Жавера, который был помощником Хастингса в январе, во время съемок свадьбы. Забудем о возрастной группе. Будем считать, что ему от двадцати пяти до шестидесяти. Очень профессиональный, артистичный, умный. Вероятнее всего, живет один и имеет личную аппаратуру или обладает доступом к ней. Лично я считаю, что он является владельцем. Это его инструмент, его работа и его искусство.

Она откашлялась и продолжила:

– Фини, я хочу, чтобы ты поработал с Браунинг. Этого имени нет в списке студентов, которых она посылала к Хастингсу, но подозреваемый мог изменить его. Держу пари, что он учился у нее и что она видела его работы. Я намозолила ей глаза. Может быть, свежее лицо заставит ее что-нибудь вспомнить.

– Впервые за двадцать лет кто-то сказал, что у меня свежее лицо, – пробурчал Фини, уминая булочку.

– Макнаб, отправишься в Колумбийский университет. Поработаешь со студентами и поищешь человека типа Жавера. Который интересуется такими вещами.

– Такими вещами интересуются копы. – Рот Макнаба был набит яйцом. – Сотрудники отдела убийств всегда фотографируют мертвых.

– Но не снимают их перед смертью.

– А врачи? – Макнаб подцепил кусочек бекона. – Они фотографируют своих пациентов, верно? До и после операции. Большинство делают это, чтобы прикрыть задницу на случай судебного иска, но…

– Ты не так глуп, как можно было бы подумать. – Ева поковыряла бекон вилкой. – Жаль, что твой ум редко проявляется. Свет, энергия, здоровье, жизненная сила. Я думала об этом вчера вечером, но меня отвлекли. Может быть, он болен. А вдруг он убедил себя, что может излечиться, впитывая жизнь и силу из фотографий?

– Чушь зеленая.

– Да, но он может думать по-другому. Мы с Пибоди займемся этим. А Бакстер и Трухарт объедут клубы.

– Это тяжелая работа. – Бакстер допил кофе. – Таскаться по клубам, смотреть на цветущие молодые тела… – Он подмигнул Трухарту: – Верно, малыш?

Гладкое юное лицо Трухарта зарделось.

– Там есть много другого. Танцы, музыка, бар, компьютеры…

– К нему подходили трижды, – добавил Бакстер. – Причем дважды это были девушки.

– Беседуй с ними о фамилии, – сказала юноше Ева. – Когда к тебе начнут приставать, заведи разговор об Анри Жавере.

– Лейтенант, никто ко мне не приставал. Они просто разговаривали.

– Я люблю этого малыша. – Бакстер сделал вид, будто вытирает слезу. – Просто обожаю.

– Трухарт, если Бакстер будет к тебе приставать, позволяю пнуть его в задницу. Поторапливайтесь. Сегодня состоятся похороны Рэйчел Хоуард. Бакстер и Трухарт будут танцевать вокруг молодых цветущих тел, но остальным следует присутствовать. Там может появиться наш подопечный… Пибоди, мне нужно уладить одно личное дело. Будь готова к десяти.

Ева спустилась по лестнице и застала Соммерсета в разгар битвы с сестрой Спенс.

– Если вы хотите снять шину, то не станете возражать и позволите мне отвезти вас в центр здоровья. Удаление можно проводить только с разрешения врача и под его присмотром.

– Я сделаю это сам за две минуты. Отойдите в сторону. – Соммерсет хотел встать, но Спенс силой усадила его на место.

Ева следила за этим зрелищем как зачарованная.

– Мадам, я еще ни разу не бил женщин, как бы они меня ни провоцировали. Вы будете первой.

– Вы злите его еще больше, чем я, – прокомментировала Ева. К ней повернулись два сердитых лица. – Придется ему помочь.

– Я рассчитывала на ваше содействие. – Спенс вздернула подбородок и тряхнула буклями.

– Я не позволю этой особе тащить меня в центр здоровья для такой простой процедуры.

– Для этого требуется врач.

– Тогда приведите врача сюда, – предложила Ева. – И все дела.

– Я не могу вызывать врача на дом по такому пустяковому поводу, как снятие шины.

– Если это пустяк, то зачем нужен врач?

– Ага! – Соммерсет поднял костлявый палец. – Вот именно!

– Думаю, я смогу отстрелить эту чертову шину. – Ева не спеша вынула оружие. – Спенс, отойдите в сторону. Сейчас я…

– Уберите эту штуку! – прорычал Соммерсет. – Вы с ума сошли!

– А жаль! Это было бы забавно. – Ева пожала плечами и вернула лазер в кобуру. – Позвоните врачу, – велела она Спенс. – Скажите, что Рорк хочет, чтобы врач приехал сюда и снял шину. Сделайте все нужное, чтобы этот чирей на моей заднице как можно скорее встал.

– Не понимаю, почему…

– От вас требуется не понимать, а делать. Если у врача возникнут проблемы, – добавила Ева, – пусть обратится ко мне.

Спенс запыхтела, но Ева сунула руки в карманы.

– Чем скорее вы встанете на ноги, тем скорее отправитесь в отпуск. И тогда я переведу дух, – повернулась она к Соммерсету.

– С превеликим удовольствием.

Ева кивнула и наклонилась к Галахаду, который спрыгнул с коленей Соммерсета и начал тереться о ее ноги.

– Вчера вечером звонил Рорк. Из дублинской квартиры Брайана Келли. Он был пьян. Очень пьян.

– Веселый или сердитый?

– Скорее первое. – Ева с досадой тряхнула головой. – Но он не владел собой. И это опасно. Говорил, что получил какую-то информацию у одного из старых друзей его отца. Вы знаете, кто это может быть?

– Я плохо знал Патрика Рорка. Стремился избегать таких людей. Мне нужно было растить ребенка. – Он сделал паузу. – Точнее, двоих. В тот момент.

– Сегодня он собирался ехать в Клэр. Это на западе. Его мать была родом оттуда. Он не рассчитывает на теплый прием.

– Если они осудят его, им же хуже. Отец не смог сломать этого ребенка и превратить его в чудовище. Как ни пытался. – Соммерсет смотрел на Еву, гадая, понимает ли она, что речь идет не только о Рорке.

Но взгляд Евы остался непроницаемым. Она шагнула вперед, наклонилась и вполголоса спросила:

– Это вы убили Патрика Рорка?

Лицо Соммерсета тоже осталось бесстрастным.

– У убийств нет срока давности.

– Я спрашиваю не как полицейский.

– Я должен был защитить детей.

Ева перевела дух.

– Рорк не знает об этом, верно? Вы так и не сказали ему…

– Потому что говорить нечего. Нечего. Лейтенант, это дела давно минувших дней. По-моему, вы собирались уходить. Вас ждет более свежее убийство. – На мгновение их глаза встретились.

– Да. – Она выпрямилась и отвернулась. – Но помните: как только вы поправитесь, чтоб духу вашего здесь не было. Три недели этот дом будет зоной, свободной от Соммерсета.

Старик насмешливо фыркнул, поднял руку и погладил вернувшегося на место Галахада.– Держу пари, она будет скучать по мне.

16

Если у тебя есть связи, ты пользуешься ими. Врачей Ева не переваривала, но все же как-то сумела подружиться с двумя представителями этого сообщества.

Сейчас ей нужно было потеребить Луизу Диматто.

Зная, что Луиза очень занятой человек, Ева заранее связалась с ней по видеотелефону, выяснила, где та находится, и назначила ей встречу.

Клиника на Кэнал-стрит была любимым детищем Луизы. Она порвала со своей аристократической семьей ради того, чтобы создать и возглавить независимую клинику на краю района трущоб, где бродяги ночевали в коробках из-под фруктов, а нищие, не имевшие лицензии, облапошивали простаков. Но эта женщина не боялась испачкать в грязи пальчики с безукоризненным маникюром.

Сначала она тратила на клинику свое время и свои деньги, но потом развернула широкую кампанию по привлечению новых средств из всех доступных ей источников. А Ева знала, что таких источников у нее было немало.