Лабиринты безумия - Бунич Игорь Львович. Страница 135

«Советское правительство, – заявил Молотов, – неоднократно подчеркивало германскому правительству как во время берлинских переговоров, так и позже – свою особую заинтересованность в Болгарии.

Следовательно, оно не может оставаться безразличным к последним германским мероприятиям и должно будет определить свое отношение к ним».

Молотов взял лист бумаги и прямо в присутствии Шуленбурга собственноручно написал Ноту. Ее немедленно оформили как положено и вручили послу.

В ноте говорилось:

«1. Прискорбно, что, несмотря на предостережение со стороны советского правительства, содержащееся в заявлении от 25 ноября 1940 года, правительство Германской империи нашло для себя возможным придерживаться курса, наносящего ущерб интересам безопасности СССР, и решило осуществить военную оккупацию Болгарии.

2. Так как советское правительство до сих пор стоит на позициях, описанных в заявлении от 25 ноября, германское правительство должно понимать, что оно не может рассчитывать на поддержку СССР в отношении своих мероприятий в Болгарии».

Шуленбург пробежал глазами меморандум, пожал плечами и снова уверил Молотова, что в данной акции германского правительства даже намека нет на ущерб интересам безопасности Советского Союза.

На том и расстались.

Еще менее сдержанным был заместитель Молотова Андрей Вышинский, принимавший болгарского посланника, сделавшего аналогичное заявление и пытавшегося уверить прокурора в невиновности своей страны, действовавшей исключительно «во имя сохранения мира на Балканах». Своим резким, скрипучим голосом, каким он обычно зачитывал смертные приговоры, Вышинский заявил: «Мы считаем, что это просто расширит район конфликта на Балканах. Сколько раз мы предлагали вам сделать то же самое! А вы крутили, вертели и докрутились. Живите теперь под немцами!»

Советская пресса была гораздо сдержаннее. Она просто констатировала случившиеся, воздерживаясь от каких-либо комментариев.

2 марта 1941 года «Правда» (на 4-й странице) дала три строчки под заголовком: «Присоединение Болгарии к пакту трех держав».

Советский Союз недоволен! Очень недоволен!

Сталин, напротив, пребывает в очень хорошем настроении. При очередном докладе Тимошенко и Жуков принесли ему на утверждение ряд новых документов. Чувствуется твердая рука нового начальника Генштаба. От самих документов веет таким наступательным порывом, что это захватывает всех присутствующих и самому товарищу Сталину приходится слегка осаживать товарищей военных, чтобы те своей лихостью не оборвали постромки и не перевернули всю государственную колесницу.

Даже от приказов наркома Тимошенко повеяло чем-то новым. По-настоящему большевистским динамизмом.

Недаром XVIII партийная конференция оказала товарищу Жукову величайшую честь и доверие, сделав его членом ЦК ВКП(б).

Член ЦК, начальник Генерального штаба – это не командующий округом, которому со своего командного пункта не положено видеть ничего дальше своих окопов. Это уже государственный муж, и мыслить он должен по-другому, по-государственному.

Товарищ Сталин намекнул, что армия разложена устаревшей пропагандой о том, что враг обязательно нападет на СССР и тогда будет война, а иначе советский народ будет наслаждаться вечным миром.

Товарищ Жуков намек понял: на стол вождя легли докладные, в результате которых новым начальником ГлавПУРА РККА был назначен Щербаков и начальником пропаганды и агитации у него – товарищ Запорожец. Вместе с Генштабом они отредактировали и принесли Сталину документ, который читать было одно наслаждение.

Документ назывался:

«О политических занятиях с красноармейцами и младшими командирами Красной Армии на летний период 1941 года.

…Многие политработники и групповоды политзанятий забыли известное положение Ленина о том, что «как только мы будем сильны настолько, чтобы сразить весь капитализм, мы немедленно схватим его за шиворот».

О войнах справедливых и несправедливых иногда дается такое толкование: если страна первая напала на другую и ведет наступательную войну, то эта война считается несправедливой…

Из этого делается вывод, что якобы Красная Армия будет вести только оборонительную войну, забывая ту истину, что всякая война, которую будет вести Советский Союз, будет войной СПРАВЕДЛИВОЙ ».

И Сталин с удовольствием сделал приписку: «Проработать в войсках не позднее 15 мая».

Еще один документ. Стоило товарищу Сталину упрекнуть военных, что обучение курсантов в сухопутных училищах длится непозволительно долго, как это безобразие было немедленно исправлено.

Но приятно то, что товарищи проявили настоящую партийную инициативу и добрались и до летных училищ.566

Это был приказ № 080 от 3 марта 1941 года:

Об установлении системы подготовки и порядка комплектования вузов Военно-Воздушных Сил и улучшения качества подготовки летного и технического состава.

Во исполнение постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 25 февраля 1941 года:

1. Установить следующую систему подготовки летного… состава ВВС Красной Армии:

…2. Школа военных пилотов. Срок обучения: в мирное время – 9 месяцев, в военное время – 6 месяцев.

Задача школы – научить курсанта-пилота: пилотированию и применению боевого самолета днем в простых метеорологических условиях; групповым полетам в составе звена и дать практику в маршрутных полетах, с посадкой на незнакомых аэродромах, для чего включить в программу 10 таких полетов…

Установить в школах военных пилотов общий налет на курсанта на учебном и боевом самолетах:

а) для бомбардировщиков – 20 часов,

б) для истребителей – 24 часа.

Приказ этот можно считать очень передовым для своего времени, если вспомнить, что даже японцы в отчаянных попытках остановить американское наступление, создавшие в октябре 1944-го года корпус «камикадзе», и то давали своим смертникам налетать по 30 часов летного времени. А этот приказ датирован 3 марта 1941 года. Приоритет несомненен, а если еще вспомнить при этом, что пилотов сначала лишили офицерских званий, а затем в летные школы начался принудительный набор, потом им запретили жениться, то надо признать, что японцам с их «камикадзе» было далеко до того, что замысливал товарищ Сталин в 1941 году! Тучи смертников появились бы над Европой, забив обломками своих машин всю территорию несчастного континента. Ведь летные школы не успевали за конвейерным выпуском боевых самолетов.

Однако бурная деятельность генерала Жукова по превращению военных училищ страны и скоростные инкубаторы смертников натолкнулась на решительное сопротивление наркома ВМФ адмирала Кузнецова, который категорически не желал переводить военно-морские училища на двухгодичный в мирное и одногодичный в военное время срок обучения. Жуков решительно не понимал, чему можно учить человека в течение целых 5 (пяти) лет? Корабли водить? Танк, например, нисколько не хуже, а учатся водить за полгода, а если постараться, то и за 2 месяца можно научить. Естественно, что оба апеллировали к Сталину, который тоже считал пятилетний срок обучения морских офицеров чрезмерным. Ведь можно пересмотреть программы обучения? Зачем, например, в училищах столько математики? А астрономия? Ну конечно, нужна, никто не спорит. Но почему так много?

Адмирал Кузнецов понимал, что ему ничего этим людям не объяснить. И попросил товарища Сталина освободить его от должности наркома.

«Вы нас не пугайте, товарищ Кузнецов, – тихим голосом сказал Сталин. – Когда надо, мы вас снимем. Без вашей просьбы снимем».

И слово свое, как всегда, сдержал, но несколько позже.

А с училищами отстал. Моряки продолжали учиться по полной программе. Не прошло и предложение Жукова пополнить ряды офицеров флота путем производства в офицеры старшин сверхсрочной службы. Не прошло и другое предложение: выпускать из военно-морских училищ главстаршин, а не офицеров. Как в авиации.