Врата войны - Алферова Марианна Владимировна. Страница 42

— Извольте: финансирование миротворческой миссии в Судане, подведение итогов...

— Стоп! Что за миротворческая миссия в Судане? — спросил Поль.

— Вы не в курсе?

— Нет.

— Это просто. Окружение конфликтующих групп и изоляция. Выявление непримиримых с недопустимо высокой агрессивностью, подготовка к отправке иx весной за врата.

— Что? Их выбросят к нам?

— Вопрос не ясен. Изволите уточнить?

— Нет. Продолжай.

— У них было уже три предупреждения за пять лет. Правительство предлагает парламенту санкционировать депортацию.

— То есть бессрочная ссылка за врата. Какое милосердие! — Вряд ли автоводитель мог оценить иронию, прозвучавшую в голосе пассажира. — А что поделывает председатель Евросоюза Леопольд Эрхарт? — спросил Поль.

— Он присутствовал на заседании комитета по безопасности врат. Подробности не сообщаются.

Автоводитель мобиля высадил пассажира на стоянке около небольшого сквера.

Казалось, каждый мало-мальски трезво мыслящий человек в этом чистеньком прилизанном мирке, услышав первые десять фраз из рассказа Поля Ланьера, должен немедленно начать действовать. Ничуть ни бывало! Полю улыбались вежливо и бездушно, кивали, делали вид, что слушают, и отделывались ничего не значащими фразами, ничего не предпринимали, Или предпринимали, когда Поль уходил? Сообщали куда-то? Звонили? Похоже на то. Иначе крушение не настигло бы «Дельта-ньюз» так скоро.

Итак, что стоит теперь предпринять?

Защищаться! Сработала интуиция виндекса, усиленная годами пребывания в Диком мире. Что-то мелькнуло за деревом в парке, желтый мобиль-такси стоял на приколе под странным углом, и в стекле его отразилось пятно света. Блик, и следом тень... Поль не разобрал даже что. Метнулся в сторону. Почудилось: он видит, как в него летит пуля, видит, как вихрится воздух там, где носик смертельного заряда метит ему в сердце. Поль отпрянул. Пуля пролетела мимо и ударила в дерево. Поль нырнул за ближайший мобиль на стоянке. Рука нащупала под пиджаком рукоять «Гарина», лучемет вырвался из кобуры автоматически. Киллер вновь выстрелил. Теперь пуля угодила в мобиль. Поль прыгнул вперед. Помчался. Звуков не стало. Поль как бы оглох. Предметы утратили четкость, их контуры расплылись, фигуры идущих в парке людей застыли. Свет как будто померк. Поль летел на стрелка, видя, как тот поднимает руку. Очень медленно, рывками. Поль мчался...

Подлетел. Ударил. Человек без звука свалился к его ногам. После этого солнечный свет стал вновь ярок, звуки вернулись.

Поль судорожно глотнул воздух.

Похоже, он прикончил этого парня — в удар Поль вложил всю силу.

Взвыла сирена. Пронзительно. Звук нарастал. Поль глянул наверх. Полицейский скутер падал почти отвесно.

— Мистер Доу, приказываю: бросить оружие... — прогремел мужской голос.

Поль бросил «Гарина». Красный луч, ударивший из проносившегося мимо рыжего мобиля, срезал хвостовик полицейской летучки. Скутер клюнул носом, завертелся волчком, ухнул на мостовую, из-под брюха посыпались снопы искр. Поль рванулся к скутеру. Амортизаторы сработали, но не выдержали опоры сиденья. Коп был без сознания. Голова в блестящем шлеме свесилась на грудь, ноги застряли под панелью компа. Внутри машины синими завитками клубился эршелл. Эршелл взрывается. Не так, конечно, как бензин, но все равно сидящему в кабине не уцелеть. Поль ухватил копа за подмышки. Потянул обмякшее тело.

«Если парень умрет, свалят на меня», — мелькнула мысль.

Бросить раненого? Бежать? Нет, конечно.

Копа он вытянул. Перетащил на траву сквера. Скутер тряхнуло, раздался несильный хлопок, будто громко ударили в ладоши. Пламя вспыхнуло и тут же погасло.

Поль вытащил из кармана упаковку таблеток, выбил две на ладонь, одну бросил себе под язык. Вторую — за щеку копу.

— Как он? — спросила девушка в желто-красном комбинезоне, подбегая.

Лет восемнадцать-двадцать. Мордочка круглая. Конопатый нос. Глаза встревоженные, испуганные...

Сочувствует? Поль пытался определить поток эмоций. Страх... тревога...

Коп дернулся, всхлипнул и разлепил глаза. Но тут же вновь отключился.

— Живой, как видите. — Поль улыбнулся.

Девушка улыбнулась в ответ. Страх... тревога... Тревога! Поздно! Поль ощутил удар в грудь. Как будто в самое сердце врезался камень и там застрял.

Он пытался вздохнуть и не мог. Еще секунду или две он был в сознании, видел, как плывут над ним макушки деревьев, и это означало, что его куда-то несут. Кто же все-таки опередил его? Гремучка? Копы? Или черные всадники все же прорвались сквозь врата? Или... Новый вопрос он задать себе не успел — потерял сознание.

ВОЙНА

Глава 15

Двухэтажное здание было выстроено из камня. Толстые стены, узкие окна, мало света внутри. Лампы едва освещали узкий коридор без окон, ведущий в огромную залу.

«Архитектор этого строения явно был самоучкой», — подумал Виктор Ланьер.

Заподозрил, что архитектором являлся сам хозяин, но спрашивать не стал.

Центральная зала, служившая столовой и местом собраний всего населения крепости, походила на качественную декорацию из головидео.

Повсюду фонари, похожие на круглые люминофоры. Пол выложен разноцветными плитками. Монолитные гранитные колонны двумя рядами. Огромный камин. Пламя резвится, пожирая поленья. Два дубовых стола — один у самого камина на возвышении. Правитель должен быть выше других, смотреть на подданных свысока. Интересно, а корона у него есть? Или шлем с гребнем? Нет, корона лучше.

На возвышении шесть стульев с высокими резными спинками. Второй стол, куда длиннее первого, установлен между рядами колонн. Дубовые скамьи, тяжелые, неподъемные. Скатерти ослепительно белые, льняные. Все это прочное, сделанное надолго, с любовью и старанием. Странно такое видеть в мире войны. Здесь все должно быть хрупким, временным, разрушимым. День прожил — и ладно. На завтра ничего не надо сберегать. Только себя.

— Вы привезли стиральные порошки? — спросила женщина, расставляя тарелки. — И мыло? У нас слишком мало хорошего мыла. Самодельное я не люблю.

С полсотни свечей в белых матовых подставках горели на столах. Виктор не сразу сообразил, что подставки — это футляры от запасных батарей к бластерам. Бурлаков указал Виктору место напротив себя за маленьким столом у камина.

— Я — привилегированный гость? — спросил, усмехаясь, Ланьер.

— Стол хозяина крепости. То есть мой. Я волен усадить за него любого, чтобы за обедом поговорить без посторонних ушей. Сегодня я буду говорить с вами.

Несси тут же юркнула под стол и уселась у ног хозяина, внимательно следя: вдруг неряшливые гости уронят что-нибудь вкусненькое. И была вознаграждена: Виктор тут же уронил кусочек курятины. Дар был принят, а рука дающего вылизана.

— Несси, прекрати безобразие! — прикрикнул на собачонку Бурлаков.

Но та не обратила никакого внимания на окрик. Чувствовала — для виду хозяин сердится. Извиняясь, ткнулась носом ему в ногу и тут же вернулась к Виктору: почуяла в нем слабину.

— Почему вы отличаете именно меня? Я, к примеру, мало что понимаю в военном деле. То есть практически ничего не понимаю. Вам нужно было отловить какого-нибудь полковника или хотя бы майора из стрелков.

Бурлаков расхохотался вполне искренне.

— Послушайте, Виктор, я столько зим уже провел в этой крепости, что вряд ли мне может оказать помощь какой-нибудь майор или даже полковник. И уж тем более не вам давать мне советы — что и как делать. Когда мне нужно — я обращаюсь за советом. Но крайне редко, поверьте. Сейчас мне нужен не командир, а помощник. Каждую зиму заместитель у меня новый — так уж заведено. Помощника я отбираю по двум критериям: он должен быть достаточно умен и абсолютно порядочен. И еще, — это очень важно: он должен ощущать мортал. Сочетание трех таких качеств — редкость. Поверьте мне. Вы ими обладаете. И потому вы станете моим заместителем в крепости на эту зиму.