Из Парижа в Бразилию по суше - Буссенар Луи Анри. Страница 116

Президентом республики был тогда Гарсиа Морено [543], человек беспримерной энергии. Узнав в Кито о катастрофе и ужасной панике, охватившей население пострадавшего от землетрясения района, он сел на коня и одним махом домчался до Ибарры. И кстати: парализованные страхом люди могли просто задохнуться из-за дурного запаха, исходившего от трупов. Собрав народ на площади, Морено громким голосом приказал горожанам приступить к расчистке руин, извлечь оттуда мертвых и похоронить их. Никто не шелохнулся. Но президент был железным человеком и сумел найти выход из сложной ситуации. Он распорядился, чтобы солдаты, прибывшие вместе с ним из столицы, возвели три виселицы, и затем, приблизившись спокойно, с револьвером в руке, к бездействовавшим ибаррийцам, предъявил им ужасный ультиматум: работа или виселица! Толпа сдалась. Морено лично возглавил работающих, увлекая их собственным примером. Он поднимал камни, переносил трупы, копал могилы и сделал передышку лишь тогда, когда удостоверился, что вновь вернул к жизни людей, пострадавших от катастрофы.

Ибарра так и не оправилась от разрушительного удара, нанесенного ей жестокой стихией, и, когда двое друзей увидели это селение спустя одиннадцать лет после землетрясения, значительная часть его, несмотря на усилия муниципалитета, представляла собой руины. Правда, жилые дома кое-как восстановили, но было ясно, что эра процветания для Ибарры закончилась — и надолго.

Пробыв в городе только двенадцать часов, наши французы вновь двинулись в южном направлении и прошли всего лишь в пятнадцати километрах от вулкана Имбабуры. Давно потухший, он время от времени выбрасывает огромное количество грязи и различных органических веществ. Говорят даже, что его название состоит из двух слов: «имба», обозначающего у местных жителей маленькую черную рыбешку Pimelodus cyclopum [544], и «бура» — «производить». И действительно, в 1691 году люди собрали несметное число выброшенных из чрева горы указанных выше крохотных существ, которые, по-видимому, кишмя кишели в некоем подземном водоеме.

Передвигаясь по немыслимым дорогам, путешественники прошли через местечки Тупигаче, Тобокундо и Качиуанго, прежде чем увидели слева от себя величественно возвышавшийся на пять тысяч девятьсот метров над уровнем моря великолепный вулкан Каямбе — по высоте вторую после Чимборасо [545] вершину Эквадора.

Неожиданно остановившись, Жюльен протянул руку в сторону огромного конуса, увенчанного плотным слоем снега, сиявшего под лучами жаркого эквадорского солнца ослепительным блеском.

— Хочешь знать, — спросил он у своего друга, — в каком месте земного шара мы находимся сейчас?

— Догадываюсь, — ответил Жак, к которому после чудесного исцеления Жюльена, спасенного плодами цедрона, вновь вернулось хорошее настроение. — Мы оказались на той самой воображаемой линии, что делит землю на два полушария — северное и южное — и где полуденное солнце не дает тени и может своими прямыми лучами осветить дно глубокого колодца, а день и ночь составляют ровно по двенадцать часов… Короче, мы на экваторе, не так ли?

— Ты совершенно прав, — улыбнулся Жюльен.

— Вот ты улыбаешься… А хочешь, я скажу тебе — почему?

— Хочу.

— Ты вообразил, будто бы твой друг, канцелярская крыса из префектуры Сена, намеревается поздравить себя с тем, что добрался сюда, не пользуясь мачтой и парусом, а также избежав знаменитого морского крещения на экваторе [546].

— Вот как? Нет, ты ошибся. Просто, очутившись в таком месте, я чувствую себя счастливым, на седьмом небе [547], и, когда гляжу на этого гиганта с шапкой снега наверху, мне приходят на память слова известного путешественника.

— А именно?

— Путешественник, которого я имею в виду, — это месье Гумбольдт. Если только память не изменяет мне, он закончил свое описание этого района следующими словами: «Здесь проходит эта идеальная [548] линия, проведенная как бы самой природой через один из своих самых грандиозных памятников, с тем чтобы надвое разделить земной шар». Под памятником ученый подразумевал, понятно, вулкан Каямбе.

На следующее утро друзья были в Кито [549], расположенном на 0°13' южнее экватора.

Сколь бы ни было велико их желание как можно быстрее продвигаться по избранному пути, им пришлось все же задержаться на несколько дней в эквадорской столице. Выносливость человеческого организма имеет свои пределы, и небольшой отдых после тяжелой дороги и особенно тех волнений, которые пережили французы, когда Жюльена укусила змея, был вовсе не лишним. Кроме того, новости, полученные ими по прибытии в город, оказались настолько серьезными, что перед друзьями встала настоятельная необходимость углубленного изучения политической обстановки в странах, которые они намеревались посетить.

Им потребовалось полдня, чтобы получить представление об этом старинном [550] и во многом оригинальном городе, обосновавшемся на высоте две тысячи девятьсот метров над уровнем моря на плато Анд, у подножия вулкана Пичинча, чей кратер шириной в сто двадцать метров не знает покоя. Обладая удивительной способностью цепко удерживать в памяти наиболее интересное из увиденного ими даже при беглом осмотре достопримечательностей, наши землепроходцы совершили короткую экскурсию по крутым улицам, не знавшим такой роскоши, как автомобиль, и взобрались на окруженный городскими строениями холм Панасильо, с вершины которого были видны развалины храма Солнца и открывалась поразительная, единственная в своем роде панорама — вершины семи вулканов: Каямбе, Антизаны, Корасона, Синчулагуа, Иниса, Котопахи и Пичинча, — из коих два последних — действующие.

Вскоре путешественники вернулись к реальной действительности, а именно: сошли с холма на улицы города — это убогое местообитание козочек и лам — и нанесли визит французскому консулу, принявшему их с самой искренней сердечностью и милостиво предоставившему в их распоряжение целое собрание журналов за многие месяцы. Эта любезность была для друзей тем более бесценной, что они, практически изолированные от цивилизованного мира с тех пор, как покинули Мехико, абсолютно ничего не ведали о важных событиях, разыгравшихся в Перу, Боливии и Чили. Наконец, консул, будучи заранее осведомлен о маршруте своих соотечественников, предупредил их сперва о почти непреодолимых трудностях, которые их ожидают в пути, а затем подробнейшим образом обрисовал ситуацию, сложившуюся к тому времени в трех указанных выше странах и посвятил друзей в государственные тайны, с тем чтобы они смогли в случае, если не откажутся от своего смелого намерения, осознать, по крайней мере, суровую реальность и принять надлежащие меры с целью уменьшить риск.

Именно об этой обстановке в трех южноамериканских странах и пойдет речь в следующей главе.

ГЛАВА 8

Тихоокеанская война [551] . — Схватка между кровными родственниками. —Плачевное политическое, экономическое и финансовое положение в Перу и Боливии. —Процветание Чили. —Trabajo &cordura [552] . — Сокровища пустыни Атакама. —Предприимчивость чилийских тружеников. —Возмутительный грабеж. —Объявление войны. —Секретный договор. —Военно-морские силы Перу и Чили. —Блокада Икике. —Морское сражение. —Верность клятве. —Героизм моряков «Эсмеральды». —Поднятый флаг. —Поражение перуанцев. —Гибель «Индепенденции».