Признайся (ЛП) - Гувер Колин. Страница 33

Я останавливаюсь, когда Трей опускает окно вниз и наклоняется через спинку сиденья.

- Садись, Оберн.

Я не спорю. Открываю дверь и забираюсь внутрь, и он едет в сторону моей квартиры. Я чувствую его настроение, которое мне совсем не нравится ощущать.

Не пойму, он ведет себя как ревнивый парень или слишком заботливый брат? Технически, он ни один из них.

- Ты только что была в его студии?

Я смотрю в окно и думаю о том, как ответить. Он поймет, что я вру, если скажу «нет», а мне нужно, чтобы Трей доверял мне. Из всех людей в мире, мне нужно, чтобы именно Лидия и Трей видели, что все, что я делаю, я делаю для ЭйДжея.

- Да. Он задолжал мне денег.

Я слышу его тяжелые вдохи, как он вдыхает и выдыхает. В конце концов он съезжает на обочину и паркует машину.

Не хочу смотреть ему в лицо, но я вижу, как он закрывает свой рот рукой, разочарованно сжимая челюсть.

- Я сказал тебе, что он опасен, Оберн.

Он смотрит прямо на меня:

- Ты глупая?

Я достаточно выслушала его. С размаху открываю дверь машины, выхожу и захлопываю ее. Прежде, чем я успеваю сделать хотя бы три шага, он оказывается прямо передо мной.

- Он не опасен, Трей. Он - наркоман. И между нами ничего нет, я просто ходила за оплатой моей работы в его студии.

Трей исследует мое лицо, более чем вероятно, в попытке увидеть, вру ли я ему. Я выдыхаю и опускаю глаза.

- Если бы что-то было, я провела бы в его студии больше пяти минут.

Я проскальзываю мимо него и иду к своей квартире.

- Иисус, Трей. Ты ведешь себя так, будто у тебя есть повод для ревности.

Он снова оказывается передо мной, заставляя меня остановиться. Он молча смотрит на меня несколько секунд.

- Я ревную, Оберн.

Мне сразу же приходится проглотить комок, который образовался в горле. Кроме того, я продолжаю смотреть на него, ожидая, что он заберет назад слова, которые только что сказал, но он этого не делает. Он смотрит на меня и в его взгляде ничего, кроме искренности.

Он брат Адама. Он дядя ЭйДжея. Я не могу.

Это Трей.

Я обхожу его и продолжаю свой путь. Мы всего лишь в квартале от моей квартиры, так что меня не удивляет, когда я слышу, как он идет в шаге позади меня.

Я иду и пытаюсь осмыслить последние два часа моей жизни, но это немного трудно, когда ревнующий брат моего мертвого парня преследует меня.

Дохожу до двери, отпираю ее и разворачиваюсь к нему лицом. Глаза Трея, как ножи нацеленные в меня, колют меня. Я собираюсь сказать ему «спокойной ночи», когда он поднимает руку и опускает ладонь на дверной косяк рядом с моей головой.

- Ты когда-нибудь думала об этом?

Я точно знаю, что он имеет ввиду, но все равно играю в неведение.

- О чем?

Его взгляд падает на мои губы.

- О нас.

Нас.

Я и Трей.

Я могу честно сказать, нет, я никогда не думала об этом. Но я не хочу ранить его чувства, поэтому не отвечаю.

- Это имеет смысл, Оберн.

Я качаю головой, почти категорически. Я не собиралась быть такой упорной, но именно это я сейчас чувствую.

- Нет смысла, - отрезаю я. - Ты брат Адама. Ты дядя ЭйДжея. Это его запутает.

Трей делает шаг вперед. Его близость чувствуется иначе, чем когда Оуэн делал шаг в мою сторону. Близость Трея заставляет задыхается, будто мне нужно пробить дыру в атмосфере, чтобы просто вдохнуть.

- Я люблю его, Оберн. Я единственный достойный отец для твоего малыша, - втолковывает он. - Он живет в моем доме с мамой, и если бы ты и я были вместе...

Я немедленно выпрямляюсь.

- Надеюсь, ты не используешь моего сына в качестве оправдания, почему я должна встречаться с тобой.

Гнев в моем голосе удивляет меня, поэтому я знаю, это удивляет и Трея.

Он проводит рукой по волосам и смотрит, недоумевая, что сказать. Его взгляд смещается дальше по коридору, пока он пытается найти ответ.

- Слушай, - успокаивает он, снова встречаясь со мной взглядом. - Я не пытаюсь использовать его, чтобы стать ближе к тебе. Я знаю, как это прозвучало. Я просто хочу сказать... в этом есть смысл. У нас есть смысл.

Я не отвечаю, потому что все, что он говорит, имеет смысл.

Лидия верит, что Трей лучше, чем кто-либо в мире. И если бы Трей и я были бы вместе...

- Подумай об этом, - продолжает он, давая мне время на ответ. - Мы можем начать медленно. Посмотрим, сможем ли мы подойти друг другу.

Он убирает руку с дверного косяка и отступает, давая мне возможность дышать.

- Мы поговорим об этом вечером в воскресенье. Мне нужно вернуться к работе. Обещай мне, что будешь держать свою дверь закрытой?

Я киваю, и ненавижу себя за это, потому что не хочу, чтобы он думал, что я согласилась на все, что он сейчас сказал.

Но... это имеет смысл. Он живет в одном доме с ЭйДжеем и Лидией, и единственное, чего я хочу - это проводить больше времени со своим сыном. Я в том положении, где меня не волнует, чего это будет стоить, лишь бы получить побольше времени с ЭйДжеем.

Мне просто нужен он. Я так скучаю по нему.

Мне не нравится то, что я обдумываю его предложение. Я не чувствую к Трею даже части того, что я чувствовала к Адаму. И не могу сравнить это с тем, что я чувствую к Оуэну.

Но он прав. Он приблизит меня к ЭйДжею. И я чувствую себя нужнее ЭйДжею, чем что-либо или кто-либо во всем мире.

Я сделаю все возможное, чтобы вернуть сына.

Все, что угодно.

Перед тем, как я переехала сюда, Лидия заверила меня, что в Далласе с пробками было все не так плохо. Когда я спросила, сколько времени потребуется, чтобы добраться из моей тогда еще потенциальной квартиры в ее дом, она сказала: “О, это не дальше, чем десять миль.”

Она забыла упомянуть, что десять миль в Далласе - это хорошие сорок пять минут езды на такси. Большинство вечеров я еще даже не заканчиваю работать до семи. Когда я сажусь в такси, чтобы направиться в ее дом, ЭйДжея уже укладывают спать. Из-за этого она говорит, что неудобно, когда я навещаю их в будние дни. “Он становится беспокойным», - упрекает она.

Поэтому воскресные ужины и любой другой день недели, на который мне удается ее уговорить позволить мне приехать - это все, что у меня есть с моим сыном.

Конечно, я растягиваю воскресенья так надолго, как могу. Иногда я появлюсь в обед и не ухожу, пока он не начинает отключаться. Знаю, это ее раздражает, но я правда не хочу вредничать.

Он мой сын, и я не обязана спрашивать разрешения, чтобы навестить его.

Сегодня был исключительно долгий день с ним, и я наслаждалась каждой секундой. Как только я проснулась этим утром, я приняла душ и вызвала такси. Я оказалась здесь после завтрака, и с тех пор ЭйДжей не покидал моих рук. После того, как мы закончили ужинать, я отвела его к дивану, и он заснул у меня на коленях на середине мультфильма. Обычно я мою посуду и убираю после обеда, но в этот раз даже не предлагаю.

Сегодня вечером я просто хочу держаться за своего мальчишку, пока он спит.

Я не знаю, пытается ли Трей доказать мне, что он может быть домашним, или хочет, чтобы я увидела его в несколько ином свете, но он действительно взял и вымыл всю кухню. Звук такой, будто он загружает и запускает посудомоечную машину.

Я смотрю наверх, когда он появляется в дверях между кухней и гостиной. Он прислоняется к дверному косяку и улыбается при виде нас, обнимающихся на диване.

Он тихо наблюдает за нами, до тех пор, пока Лидия не заходит в комнату и не разбивает этот мирный момент.

- Надеюсь, он недолго спал, - корит меня она, не спуская глаз с ЭйДжея в моих руках. - Когда ты разрешаешь ему засыпать так рано, он просыпается посреди ночи.

- Он заснул несколько минут назад, - успокаиваю ее. - Он будет в порядке.

Она садится на один из стульев рядом с диваном и смотрит на Трея, который все еще стоит в дверях.

- Ты сегодня работаешь? - спрашивает она.

Трей кивает и поправляет себя.

- Да. На самом деле мне нужно идти, - говорит он.

Он смотрит на меня: