Шерше ля вамп - Набокова Юлия. Страница 14

Вероник наполнила рубиново-красным содержимым один из хрустальных бокалов на столе.

— Держи. — Она плеснула крови во второй бокал и подняла его. — За тебя. Надеюсь, тебе понравится в Париже.

— Спасибо за гостеприимство.

Наши бокалы скрестились со звоном, и Вероник сделала маленький глоточек, смакуя содержимое.

Смотреть на это было неприятно, я отвела глаза и залпом опрокинула в себя бокал. Кровь горячей хмельной волной хлынула в желудок, и я закашлялась.

Вероник наклонилась ко мне, постучала по спине, протянула салфетку:

— Никак не привыкнешь?

Я промокнула губы, оставив на салфетке кровавый след, и кивнула.

— Это не микстура, Жанна, чтобы глотать ее с такой брезгливостью, — мягко, словно неразумному ребенку, заметила Вероник. — Это наш витамин жизни. Пойми это и перестань терзаться. — Она спокойно сделала последний глоток и отставила в сторону пустой бокал. — А теперь пойдем, подберем тебе наряд для бала.

Глава 4

Вампир выбирает «Диор»

Гламур — не роскошь, а средство преображения. Если перед своей дебютной вампирской вечеринкой в Москве я колебалась в выборе наряда, то на этот раз сомнений не возникло. Какими бы ни были парижские вампиры, я предстану перед ними настоящей королевой. Шелковое алое платье от Диора мы выбирали еще с Глебом, в тот день большого шопинга, когда слонялись по крупному торговому центру в надежде спровоцировать убийцу на нападение и поймать с поличным. Убийцу не поймали, зато шопинг удался на славу. Платье цвета крови Глеб оценил как самую удачную покупку того дня, а я пообещала ему, что надену его на следующую вампирскую вечеринку, которую он будет вести. Через несколько дней Глеба не стало, и платье провисело в заключении в шкафу почти месяц — я на него без слез взглянуть не могла. Сейчас самое время проститься с прошлым и открыть новую страницу жизни блистательным выходом в парижский свет. Надеюсь, там будет Андрей… Или какой-нибудь другой неотразимый вампир. Потому что к такому платью обязаны прилагаться восхищенные мужские взгляды.

Когда я показала платье Вероник, та ахнула:

— Ты собираешься надеть его?

— А что? — Я нахмурилась, услышав в ее голосе сомнение. — С ним что-то не так?

— Да нет. — В глазах Вероник промелькнуло странное выражение. — Все так. А ну-ка надень!

Она помогла мне справиться с застежкой и восторженно воскликнула:

— Фантастика! Ты убьешь всех наповал!

— Лучше пусть живут, — пробормотала я, расправляя алый шелк на бедрах и глядя на свое отражение.

Из зеркала на меня смотрела традиционная киношная вампирша: карие до черноты глаза на белой, как фарфор, коже, легкий румянец на щеках — результат недавнего перекуса, темные волосы мягкими волнами до пояса, красное вечернее платье. Не хватает только броской помады и яркого маникюра в тон наряду.

— А знаешь, — польстила Вероник, — если бы тебя не обратил Жан, это должен был сделать кто-нибудь другой. Ты просто создана для нашего Клуба!

— Вряд ли, — усмехнулась я. — У меня нет обязательного условия для членства: какого-нибудь особого дара.

— Не верю! — пылко возразила мексиканка. — Что-нибудь да обязательно найдется! Может быть, ты видишь сквозь стены?

— Если только это стены модного бутика, куда завезли новую коллекцию, — ответила я, озабоченно снимая с платья пылинку.

— Что, правда?! — вытаращилась на меня вампирша.

— Конечно, — со смешком подтвердила я. — К тому моменту я успеваю выучить официальный сайт с новой коллекцией наизусть.

— Могла бы и догадаться, — хихикнула она и предложила новую версию: — Тогда, может, ты знаешь пять иностранных языков?

— А только за это принимают в вампиры? — удивилась я. — Нет, всего два. Но французский почти в совершенстве — благодаря бабуле.

— Не почти, а совершенно! У тебя произношение как у урожденной парижанки, — вновь польстила мне Вероник. — А может, ты умеешь убеждать кого угодно в чем угодно?

— Вообще-то я могу, — задумчиво припомнила я. — Однажды я пару недель копила на потрясающее платье от Александры МакКвин, а когда пришла его купить, обнаружила, что платье моего размера осталось в одном экземпляре и его примеряет несносная блондинка с ногами от ушей… Вероник, видела бы ты, как оно на ней сидело! Она была просто фея. Но я исхитрилась убедить ее, что платье делает ее бледной и простит, и навязала ей какую-то уродскую черную робу. Продавцы-консультанты просто диву давались. Но перечить не стали — уродское платье стоило в два раза больше «фейского». А я получила в свои ручки платье своей мечты.

— Я в восхищении, — развеселилась Вероник. — Но вряд ли эту историю оценят старейшины с точки зрения твоей незаменимости Клубу. А может, — с надеждой предположила она, — твой ай-кью близок к двумстам баллам?

— Ты сама-то в это веришь?

Мы переглянулись и расхохотались.

— Ты права, — признала мексиканка. — Ты куда симпатичнее всех этих занудных нобелевских лауреатов и докторов наук, которые при всей своей мудрости ни капли не разбираются в элементарных вопросах… Например, в выборе роскошных вечерних платьев! — Она бросила многозначительный взгляд на мой наряд.

А я помрачнела, вспомнив, что тогда не я первая обратила внимание на платье, а Глеб выудил его из дюжины вешалок.

— Что-то не так? — встревожилась Вероник.

— Нет-нет, все в порядке. За исключением того факта, что в Клуб я попала с черного хода, поправ все правила, и никаких оправданий, кроме собственной глупости, мне в том нет.

Вероник принялась горячо меня разубеждать и предложила последнюю версию:

— Может, ты как богиня катаешься на горных лыжах?

— Не представляю, чем ценно это умение, но, увы, и тут мимо. Я ни разу в жизни не стояла на лыжах.

— О, тогда ты просто обязана составить мне компанию в Куршевель! — азартно вскричала она.

— Это там, где тусуются олигархи? — поморщилась я.

— Это там, где тусуется половина из нас, — поправила Вероник. — А другая половина обеспечивает нас вкусной, свежей и здоровой кровью. Ты и представить себе не можешь, как отличается кровь горожанина в пыльном мегаполисе от крови лыжника, который провел на горном воздухе несколько часов, — мечтательно добавила она.

— Боюсь, мне там негде будет блистать в моем красном платье, — поспешила перевести я тему.

— О! — воскликнула Вероник. — Тебе фантастически пойдет лыжный костюм!

— Да у меня его и нет.

— Разве это проблема для единственной наследницы Жана? — горячо возразила она. — Жанна, ты можешь себе купить миллион лыжных костюмов. И алмазный бюстгальтер под костюм, — подумав, присовокупила она и задорно расхохоталась.

— Неужели Жан и впрямь так сказочно богат? — в очередной раз поразилась я. Да и как не поражаться, если пока я о роскошном наследстве только слышу, но масштабов его еще представить не могу.

— Это ты, Жанна, теперь сказочно богата, — поправила Вероник. — Тебе просто необыкновенно, фантастически повезло!

— Да уж, — пробормотала я, — везет как вампиру.

Я вспомнила остекленевшие глаза Жана, когда вдавила ему в сердце серебряный кулон, и вздрогнула. Хорошо, что никто на свете, кроме московских Гончих и моего деда, не знает, как все было на самом деле. А то у вампиров хватило бы ума додуматься до того, что я коварно убила Жана, чтобы завладеть его богатством.

К счастью, Вероник была слишком взбудоражена предстоящей вечеринкой и не заметила моего состояния. Она схватила меня за руку и потащила из гостевой комнаты.

— Идем! Теперь ты поможешь мне выбрать платье. Конечно, затмить тебя уже не получится, — она лукаво улыбнулась, — но я постараюсь. Не может же старейшина выглядеть замарашкой в сравнении со своей гостьей.

Под гардероб Вероник была отведена огромная комната, размером с мою московскую квартиру. Вдоль одной стены тянулись стеллажи с обувью и сумками. Другую стену занимали вешалки с платьями всех оттенков радуги.