Огненный вихрь - Бьянчин Хелен. Страница 16
— Так оно и есть! — рявкнула она в ответ.
— Да ну? — спросил он с издевкой. — Это что же, от ночных утех?
— Любопытная у вас терминология! — отпарировала Лизетта.
Лифт наконец остановился. Больше она не удостоила Джейка ни словом, ни взглядом. Когда она села за руль и вывела машину из гаража, то включила магнитофон, чтоб немного успокоить расходившиеся нервы.
Телефон в офисе надрывался все утро. В полдень Лизетта проглотила булку и запила ее фруктовым соком.
Лейт Андерсен уведомил ее о том, что Джейк вместе с Хэнком Престоном пробудет в Сиднее до конца недели.
Казалось бы, новость должна была ее обрадовать, но вместо этого Лизетта ощутила странную пустоту внутри. Негодуя на себя, она достала папку с особо срочными документами и принялась их изучать, по ходу делая пометки.
В пятницу (было уже начало шестого) в сотый раз за день зазвонил телефон. Лизетта недобро покосилась на злополучный аппарат и взяла трубку. — Вы не забыли, Луиза ждет нас к ужину, — услышала она вкрадчивый голос Джейка.
— Никуда я с вами не поеду!
— Значит, договорились. Ровно в шесть, — заявил он и повесил трубку. Приглашение матери совсем вылетело у нее из головы, и теперь Лизетта громко застонала. Еще один вечер в обществе Джейка!
Можно позвонить матери и сослаться на головную боль, в конце концов это не так уж далеко от истины. Но Луиза наверняка всполошится и, чего доброго, поручит Джейку позаботиться о здоровье дочери.
В половине шестого она вошла в квартиру, а около шести была уже готова. За эти полчаса она успела принять душ, переодеться в элегантное платье кремового цвета, накраситься и закрутить волосы в строгий узел на затылке. Когда в дверь постучали, ей оставалось только сунуть ноги в туфли на высоких каблуках и снять с вешалки пальто и сумку.
— Вы готовы!
Лизетта устало закрыла глаза при виде высокой фигуры, заслонившей дверной проем. В который раз эта непобедимая мужская стать вселила в нее ощущение смутной опасности.
— А вы не ожидали?
Он криво усмехнулся.
— Я бы не удивился, если б вы уехали без меня.
— Именно так я бы и поступила, если б не боялась огорчить маму.
Лизетта вышла в холл и заперла дверь.
Угроза, исходящая от мускулистого тела, облаченного в дорогой костюм, подавляла ее, пока они спускались вниз, а в замкнутом пространстве его машины это чувство лишь усилилось. Лизетта молча наблюдала, как он умело маневрирует в потоке машин, выруливая на южную магистраль, ведущую во Фрэнкстон.
Меньше всего на свете ее привлекала перспектива ужина в его компании, да еще под всевидящим оком матери.
— Давайте сразу договоримся, в котором часу мы уедем, — предложила Лизетта. — Я устала и не хотела бы засиживаться допоздна.
— Могу себе представить, — иронически отозвался Джейк, на что Лизетта разразилась гневной речью:
— Довольно ваших грязных намеков! Вы мне не опекун, и, как я живу, вас совершенно не касается!
— Что вы, какие намеки! На мой взгляд, Алекс Ксенидес вполне безобидный молодой человек.
Лизетта едва не задохнулась от ярости.
— Да уж, не в пример вам!
Он улыбнулся, покосившись на нее.
— Уже хорошо, что вы этого не отрицаете.
— О, ради Бога! — Она до боли вонзила ногти в Ладонь. — Это выше моих сил! Я вас видеть не могу! — Она с трудом сдержала подступающие слезы свидетельство очередного унижения.
Вечер обещает одни муки, но обратной дороги нет. Даже если она сейчас вернется домой, как потом объяснит это матери?
Она почувствовала себя хрупкой и беспомощной, в висках пульсировала зарождающаяся головная боль. Она утомленно откинулась на сиденье и закрыла глаза, чтобы оградить себя от цепкого, пристального взгляда водителя «ягуара».
Машина замедлила ход и остановилась. Лизетта вздрогнула, когда Джейк накрыл ее руку своей.
— Луиза видела нас из окна, — сообщил он.
Она принужденно улыбнулась, вышла из машины и попала прямо в объятия матери; затем, направляясь в дом, постаралась не прислушиваться к перемежающимся за ее спиной голосам матери и Джейка.
В гостиной она с облегчением обнаружила еще троих гостей. Едва пригубив какой-то коктейль в качестве аперитива, она сбежала на кухню под предлогом помощи матери.
— Cherie, — запротестовала Луиза, — у меня все готово! Осталось только разогреть суп. Прошу тебя, возвращайся в гостиную!
— Ну пожалуйста, maman! — с умоляющей улыбкой проговорила Лизетта. Ты же знаешь, как я люблю тебе помогать!
Гости были их давними друзьями; в гостиной завязалась непринужденная, почти семейная беседа. Ужин удался на славу: в этот раз Луиза превзошла самое себя, все не переставали восхищаться ее кулинарными шедеврами, и только Лизетте пища казалось пресной и безвкусной, точно опилки.
— Извини, maman, — произнесла она, поймав недоуменный взгляд матери, — что-то совсем нет аппетита.
— Голова так и не прошла? — заботливо спросил Джейк, положив руку ей на лоб. — Тогда, пожалуй, не будем пить кофе, сразу тронемся. Вам надо в постель.
Его бесконечные шпильки и святого выведут из терпения! Лизетта потупилась, чтобы не встретиться глазами с матерью. Только бы дождаться, когда они с Джейком останутся наедине, — она его убьет, честное слово!
— Chirie, что ж ты раньше не сказала! — мягко упрекнула ее Луиза. Надо же что-нибудь принять!
Лизетта с усилием улыбнулась.
— Я уже приняла, перед тем как выйти из дома. Не беспокойся, maman, ничего страшного. — Она поднялась и стала собирать тарелки. — Пойду загружу посудомойку, а вы пока можете перекинуться в карты.
Домашняя работа принесла ей облегчение, хотя с посудой она расправилась уж слишком лихо. К счастью, ничего не разбилось, и она вернулась в гостиную по крайней мере внешне спокойная.
Никто не должен догадаться, что творится у нее внутри. Конечно, кроме Джейка, чьи темные глаза то и дело останавливались на ней с насмешливым любопытством; она ответила ему неприязненным взглядом и подсела к столу, наблюдая, как Луиза сдает карты.
Игра закончилась около одиннадцати; пора было собираться, и у Лизетты вновь засосало под ложечкой.
— Merci, maman! — пробормотала она, целуя мать в щеку.
В машине Лизетта откинулась на кожаное сиденье и молча глядела перед собой, пока Джейк не вывел машину на дорогу. И тут она взорвалась:
— Как вы осмелились?
— А что, собственно? — Он с усмешкой покосился на нее и снова сосредоточил взгляд на дороге.
Лизетта вся кипела.
— Я ненавижу вас! Ненавижу, понимаете? — Она стиснула руки, которые так и чесались, чтоб влепить ему пощечину.
— Поберегите нервы, а то опять голова разболится, — негромко откликнулся он.
— Нечего меня опекать, черт бы вас побрал!
Злые слезы застили ей глаза, она тряхнула головой, чувствуя непреодолимую ненависть к человеку, постоянно унижавшему ее.
— Знаете ли, мне трудно управлять одновременно машиной и истеричной женщиной, — протянул Джейк. — Давайте так: либо мы останавливаемся и выясняем отношения, либо вы откладываете ваши сцены до дома, где я смогу вам как следует подыграть. Выбор за вами.
— Вам не придется мне подыгрывать! — в бессильной ярости вскричала она. — Поворачивайте обратно! Я остаюсь у мамы!
Джейк замедлил ход и свернул на обочину. Затем погасил фары, выключил зажигание, отстегнул ремень и молча повернулся к ней.
— Вы… вы самый наглый и хитрый тип из всех, какие мне попадались! бушевала Лизетта. — Для меня загадка, откуда у Адама мог быть такой сын! — Ну да, я хитрый, а мой отец был бесхитростный. Потому, видно, вам и попался.
Лизетта наотмашь хлестнула его по щеке и затихла в ужасе от содеянного.
Ей вдруг захотелось выскочить из машины, остановить проезжавшую мимо и умчаться в ней, но едва она дотронулась до ручки двери, как сильные пальцы Джейка сдавили ей запястье.
— Вы думаете, там, снаружи, намного опаснее, чем здесь? — В голосе Джейка пробивался металл.
Лизетта тщетно пыталась стряхнуть его руку.