Курица в полете - Вильмонт Екатерина Николаевна. Страница 42

— Нормально, только без тебя скучали. Я никуда не поехала, завалилась спать, а сегодня весь день блаженствую. Хожу в халате, смотрю телик, ем — словом, веду типичный образ жизни беременной бабы. И совершенно от этого счастлива!

Элла хотела рассказать подруге об этих гнусных звонках, но передумала. Зачем портить человеку праздник? А еще она позвонила Елизавете Петровне. Та обрадовалась звонку, искренне огорчилась, узнав, что Элла больна, даже предложила приехать, чем-то помочь, но Элла категорически отказалась.

— Да что вы, Елизавета Петровна, я умею одна болеть. У меня все есть, не хватало еще вам заразиться! Сейчас я, по вашему примеру, отключу телефон. Все звонки уже были…

— Ox нет, судя по вашему голосу, главный звонок еще не прозвонил.

— У меня нет главного…

— Бросьте, Элла, вы ж говорили, что он не женат.

— Ну и что?

— Позвоните ему сами! Если б я могла сама ему позвонить, когда мне хочется… Он, правда, говорит, чтобы я звонила, но я боюсь услышать равнодушный голос…

— Вот и я боюсь.

— А вы не должны бояться. У вас другое… У вас все впереди… В конце концов, кто сказал, что мужчина должен звонить первым? Позвоните. Новый год — прекрасный повод!

— Вы так считаете? — В голосе Эллы прозвучало сомнение…

— Безусловно! Позвоните, поздравьте, а там кто знает, как еще повернется разговор.

— Я попробую!

Элла глубоко задумалась. А в самом деле… Почему я не могу позвонить? Наверное, я должна была позвонить ему еще раньше, когда узнала, что у него умер отец.., выразить соболезнования… А в Новый год и в самом деле можно! Или лучше завтра?

Нет, позвоню прямо сейчас!

И она набрала его домашний номер. Там попросту никто не ответил.

— Ну и ладно, на нет и суда нет, — произнесла она вслух и хотела отключить телефон, но не стала этого делать. А вдруг он сам позвонит в Новый год?

Эти сволочи небось тоже отдыхают и звонить не станут. А я ему еще разок позвоню, попозже.

Но она уснула, проснулась уже ночью, и не было сил ни на что.

Утром температура опять немного упала — и она позвонила Воронцову.

— Алло! — ответил молодой женский голос.

Элла положила трубку. Вот тебе и поздравление! Новый год начался хуже некуда.

Но все, как известно еще со времен царя Соломона, проходит. Грипп и мерихлюндия тоже. И ко всему можно привыкнуть, даже к грязной ругани на автоответчике. Эти звонки повторялись с завидной регулярностью, и в результате Элла перестала его включать. В конце концов у нее есть мобильник. Видимо, на мобильник они звонить боятся, там высвечивается номер. Трусы, гадкие, мелкие трусы. Голоса менялись, а стиль и лексика — нет. И она решила, что это развлекаются ее бывшие коллеги. Их не так мало, у них есть друзья и родственники, которым можно поручить столь приятное развлечение. А между тем в эфир каждую неделю выходила ее программа, и однажды Пузайцер сообщил ей, что для утреннего времени у нее на удивление высокий рейтинг. И в конце февраля или в начале марта, скорее всего, начнут снимать следующий блок. К тому же через неделю ей предстояло участвовать в популярном дневном ток-шоу на родном канале. Ей уже делали рекламу. Предсказания Пузайцера сбывались. В метро и на улице ее часто узнавали. Она стала носить платок, пряча под ним свои каштановые кудри, и заказала очки с простыми стеклами. Летом, конечно, будет сложнее. В окрестных магазинах ее мгновенно опознали продавщицы и были безумно с нею ласковы и любезны. В советское время я могла бы извлечь из своей популярности много практической пользы — покупать без очереди, получать дефицитные продукты, со смехом думала она. Однажды продавщица в булочной, краснея, попросила у нее совета — как приготовить лосятину, муж где-то добыл огромный кусок. Она попробовала поджарить, мясо оказалось жестким и невкусным.

— Нет ничего проще, — с удовольствием ответила Элла. — Положите на ночь, а еще лучше на сутки, в воду с уксусом, можно добавить постное масло, но не обязательно, потом хорошенько промойте и жарьте в духовке до румяной корочки, а потом нарежьте большими ломтями и тушите в сметане!

Ешьте с картошкой и брусничным вареньем.

— Надо попробовать, — воодушевилась продавщица. А через неделю сообщила, что позвала на лосятину гостей и все трескали, просто ужас! Некоторые, правда, насчет брусничного варенья не поняли, но мне понравилось, ужас!

И с тех пор она воспылала к Элле такой неистовой любовью, что та стала ходить за хлебом в другую булочную.

Элла купила себе компьютер и подолгу сидела в Интернете, выискивая рецепты, простые и доступные, для радио. Для телевидения у нее пока еще своих хватало. Но, прежде чем дать рецепт в эфир, она считала своим священным долгом попробовать самой это приготовить, что-то добавить, усовершенствовать, может быть. Кое-что она браковала, что-то брала на вооружение для себя, но в результате этой творческой деятельности она еще располнела. Эти два-три кило уже мешали ей жить, и пришлось все-таки сесть на диету Помогло, она довольно быстро сбросила то, что набрала. И теперь решила — пробовать не больше одного рецепта в день. И уж не есть тогда ничего другого. Короче, она экспериментировала! А программа продолжала набирать рейтинги. Иногда Элла принимала гостей, в том числе и Махотиных. С Любой они опять очень сдружились, и с Вячеславом Алексеевичем тоже, хотя он был постоянно занят. Но, встречаясь с Эллой, всегда радостно улыбался. Она была его протеже и полностью оправдывала все рекомендации. К тому же всегда фантастически вкусно его кормила. Прелесть что за баба. О Воронцове Элла больше речи не заводила. При воспоминании о нем — а она все-таки иногда вспоминала — больше не жужжали золотые пчелы. В ушах звенел радостный, молодой голосок «Алло! Я вас слушаю, говорите!» Меня он тогда сразу согласился отвезти домой, а эта наверняка у него ночевала. Судя по голосу, ей совсем немного лет.

Девчонка, кожа да кости небось… Но ему такие милее, что ж поделаешь. Попробовал что-то другое, не понравилось. Как говорится, вольному воля… Хотя последний его вопрос был: «А от меня у тебя бегут мурашки?» Я, дура набитая, сразу призналась: «Да!»

Но тут ему позвонила мама… А если б тогда ничего не случилось, что было бы после моего «Да!»? Он пошел бы ко мне, остался бы? Наверное, иначе зачем был этот вопрос насчет мурашек? Из простого любопытства? Мужского тщеславия? Черт его знает, не буду даже думать о нем! Хорошо, что далеко не зашло, а то мучилась бы не знаю как. А разве я сейчас не мучаюсь? Мучаюсь, но несильно, могло быть куда хуже! И вообще, не бывает так, чтобы все — популярность, телевидение, высокие рейтинги и «счастье в личной жизни». Она уже многое знала о частной жизни некоторых звезд канала, звезд женского пола, знаменитых по-настоящему, не ей чета, как говорится, популярных уже в течение многих лет. Ну и что? У одной ребенок без мужа, у другой ни мужа, ни ребенка, у третьей такой муж, что лучше бы его и не было… Телевидение и семья, похоже, плохо сочетаются. Кстати, одна из этих женщин, ведущая политического ток-шоу, талантливая, умная, к которой Элла относилась с огромным уважением, еще когда и не подозревала, что будет работать на телевидении, как-то остановила ее в коридоре Останкина и сказала, что ей страшно понравилась Эллина передача, что она даже попробовала приготовить по ее рецепту салат из капусты с клюквой и яблоками — Какая прелесть! И витамины и польза, а при этом вкусно до чего! Моя мама тоже всегда вас смотрит! Поздравляю!

Элла была польщена. И понимала, что это сказано искренне. В конце концов, кто ее за язык тянул, правда?

Кстати, в тот самый день Елизавета Петровна шепотом сообщила Элле, что собирается в Довиль.

— Всего на пять дней, но я все равно совершенно счастлива! Между прочим, Элла, вами очень интересуется один человек… Вот вернусь из Довиля, непременно вас познакомлю!

— Да, и кто это? — улыбнулась Элла.

— Прелестный человек, умница, вдовец! Он влюбился в ваш голос, стал расспрашивать о вас, а я порекомендовала ему посмотреть ваше шоу, и он теперь жаждет познакомиться с вами. Это мой сосед по дому, у него своя сеть аптек, пока небольшая, но…