Пари (сборник) - Бортникова Лариса "Брынза Ляля". Страница 38

– Ты что?! Не выдумывай. Все уже почти закончилось. Клянусь больше ничегошеньки не вытворять и вести себя как пай-девочка. Я даже посуду буду мыть и завтраки тебе готовить, ну честное пионерское, – я застыла в пионерском салюте, но Андрей, невзирая на мои уверения, отрицательно покачал головой.

– Все, Лариса. Извини, но я – пас. Ищи себе другую жертву. А сейчас можешь идти куда тебе угодно.

– Не пойду я никуда, и не сумеешь ты так просто от меня отделаться, не мечтай, – я, немного поколебавшись, опрокинула себе на голову банку с пивом, липкая жидкость потекла по лицу вместе с тушью. – Буду спать здесь, и если меня не сожрут тараканы, то увидят соседи, и прощай твоя репутация. Уж я придумаю, чего им порассказать.

– Чудовище! Ну что мне делать? – Он в бессилии развел руками.

– Открыть дверь, втащить мои вещи вовнутрь и дать мне возможность принять душ, – скомандовала я.

– Можно подумать, ты оставила мне другой выбор, – он поступил в точном соответствии с моими инструкциями, и когда я, завернутая в его банный халат, выползла из ванной, то обнаружила Андрея в разгаре приятельской беседы с «Джонни Уокером» черным.

– Позволите к вам присоединиться?

Он молча кивнул на уже приготовленный бокал.

– Андрей, я, кажется, тебя чем-то огорчила? – Он не отвечал. – Ну прекрати дуться. Согласна, опять перебор. Но я же зверски взревновала, а женщина в такие моменты не думает. Измена в канун свадьбы – вещь тяжелая. Радуйся, что я не налетела на нее с кулаками, кстати, где это ты ее подцепил?

– Марина – художник и жена моего хорошего друга.

– Вот это номер! Подложить такую свинью другу. А выглядишь как порядочный человек.

– Он ставил машину на сигнализацию, должен был подняться следом. Представляю, что они обо мне сейчас думают.

Я присмотрелась к Андрею – он не врал. Похоже, я опять попала впросак и к тому же здорово подвела Андрея.

– Ну откуда же я могла знать? Поставь себя на мое место. Сидишь, ждешь любимого, выпиваешь потихонечку, и тут он возникает с манекенообразной мымрой. Естественно, я завелась. Ну не сердись, ты же знаешь, что у меня не все дома. Прими случившееся как факт. У тебя заодно поужинать ничего не найдется? Ну там, сосисок или супа какого-нибудь?

– Я и не сержусь, – он взял свой бокал, наполнил его до краев. – Просто думаю, что бы такое придумать в качестве реванша. Раз уж у меня нет шансов от тебя отвязаться, то хотя бы разок отомстить.

– Месть – недостойное сильных людей чувство, – заявила я, – а ты личность невероятно мощная.

– Ты уверена? – Он медленно поднял бокал над моей головой и перевернул его дном кверху. Второй раз за сегодняшний день я оказалась под алкогольным дождем. – Приятно порой быть слабеньким таким человечком.

Мне было мокро, холодно и мерзко, но я и вида не подала.

– Если думаешь, что сделал мне плохо, то ошибаешься. Я всю жизнь мечтала принять такой душик. Можешь добавить. – Я зажмурилась в ожидании продолжения. – Давай-давай, лей до конца. Доставляй мне удовольствие, – но вместо холодного вонючего «Джонни», я вдруг почувствовала, как его теплые губы коснулись моих, а руки проскользнули под неплотно запахнутый халат. Я попробовала было вырваться, но он, вытащив меня из кресла, поставил на ноги и притянул к себе, так что ни возможности, ни желания сопротивляться не осталось.

Халат имел наглость развязаться, и я прекрасно догадывалась, какую картину из себя представляю.

– Ты чего делаешь? – смогла выдохнуть я, подставляя шею для поцелуя.

– Не даю пропасть виски, – он слизнул капельку с моей щеки. – А что, какие-то возражения?

– Возражений бездна, – я запнулась, его ладонь скользила по моей груди, и направление скольжения давало повод к размышлениям о духовном, и не только.

«Похоже, я предаю собственные принципы, – подумала я, – ну и пошли они, эти принципы, если они такие принципиальные». Я уже собралась скидывать халат, как он отстранился и оставил меня в чудовищно растрепанном – и возбужденном состоянии.

– Что, уже все? Продолжения не будет? – поинтересовалась я дрожащим голосом, не спеша прикрываться.

– Хватит! Мое чувство мести удовлетворено. Можешь пойти и помыть голову, а заодно прийти в себя.

Ах, вонючка, так, значит, это он мне так отомстил! Я на секунду рассвирепела, но затем взглянула на Андрея и успокоилась.

Отомстил… Ну это он мог рассказывать кому другому. Если у меня дрожал голос, конечности и все остальное, ему тоже было не легче. И спрятать он это не мог (ну вы понимаете о чем я). Я усмехнулась, глядя как он пытается взять себя в руки.

– Андрюша, хороший мой. У меня, ко всему прочему, невероятная клаустрофобия. Я боюсь находиться одна в маленьких закрытых помещениях. Ты со мной не побудешь, пока я приведу себя в порядок?

Он вымученно рассмеялся.

– Какие кардинальные изменения!.. Вчера в ответ на мое серьезное предложение ты обозвала меня кобелем и начисто мне отказала, а сегодня силой затаскиваешь меня с собой в ванную. Я начинаю думать, что ты сплошное противоречие.

– Неаа. Я тоже тайный самец-олимпиец. Когда на меня нападают, я обороняюсь, а когда от меня убегают – преследую, – покаялась я.

– Так-так – начинаю понимать стратегию. Значит, я должен убегать, чтобы добиться цели.

– Ага. Примерно так! Андрей, ты больше не злишься? – вспомнила я про бедную Марину с супругом.

– Нет. Постой, не уходи, – он поймал меня за локоть и усадил к себе на колени.

После недавней сцены глупо было сопротивляться, поэтому я удобненько устроилась и, чтобы не показалось мало, обняла его за шею. Догадливый сеттер тут же воспользовался ситуацией, разложив руки на моих голых коленках, что было весьма приятно.

– Ну и что мы будем с тобой сейчас делать, мое милое чудовище?

– Мыть голову и прочие комплектующие. А что, есть альтернатива?

– Да я не об этом, – он потихонечку потянул меня за рукав, так что обнажилось плечо, и он смог потереться об него подбородком.

– Не знаю, – честно ответила я. – Не могу прийти к окончательному решению. Знаешь, как говорится: и хочется, и колется, и еще что-то про маму.

– Ну, то, что хочется, я понял, – он улыбнулся и, дотронувшись губами до моего уха, прошептал: – Идем мыть голову?

– Сама справлюсь, сиди, где сидишь. Не люблю, когда у меня в волосах шебуршатся всякие чужие существа, – буркнула я, вставая.

Вот вы сейчас наверняка обвиняете меня в непоследовательности. Мол, то упирается, а то сама пристает, а потом опять упирается. А между прочим, это абсолютно нормальное поведение для влюбленной дуры. Вот и я, будучи абсолютно влюбленной и абсолютно дурой, металась из крайности в крайность. Мне то хотелось, плюнув на все, прижаться к нему всем телом и прожить одну, но зато КАКУЮ ночь, то внутри все закипало и переполнялось желчью, которую надо было на него вылить, а иногда возмущался здравый смысл и давил на чувства, шепча: «Главное – денежки, а все остальное приложится». То есть я сама себе напоминала камень на перепутье: прямо пойдешь – голову потеряешь… От головы здорово несло сивушными маслами.

Я все-таки помыла эту голову, которую не стоило терять, и вернулась в комнату.

– Ну и в каком мы настроении сейчас? Нападательном или убегательном? – Андрей поймал меня в дверях и пристально вглядывался в меня синими глазищами.

– В здравоосмыслительном, – я показала ему фигу.

– Ну, значит, нам сегодня ничего не светит. – Он отпустил руки и оставил меня в покое.

– Ни сегодня, ни завтра и никогда, – гордая я гордо вскинула горделивую голову и, переполняемая гордыней, прошествовала к дивану – сплошная «Гордость и предубеждение». С такими лицами борцы за веру шли на костер.

– Нет и не надо. Можно подумать, очень хочется. Мы, будучи беспринципными самовлюбленными Казановами, вообще не привыкли настаивать. Женщины сами пачками бросаются к нашим ногам, а мы расхаживаем по трупам, упиваясь собственной безнаказанностью, – он уселся на полу возле моих (вернее, его) тапочек и продолжал разводить демагогию: – Поэтому, получив случайный, подчеркиваю – случайный отказ, я не огорчаюсь и, с легкостью забыв об этом инциденте, перехожу к другой, более сговорчивой и доступной кандидатуре, благо таковых достаточно. Я меняю любовниц с частотой один раз в полчаса и отмечаю на стене крестиками количество проходящих через мои руки женщин…