Закат любви, восход любви - Уинтерз Ребекка. Страница 22

Джино потребовал всеобщего внимания. И музыка стихла.

— Элли и я хотим отблагодарить вас за то, что вы разделили с нами самый счастливый день в нашей жизни. Мало кто из вас знает, но она талантливый музыкант. Я попросил ее сыграть для нас. Наши родители привили нам с братом любовь к музыке, и теперь у нас есть Элли, чтобы снова наполнить ею дом.

Эти слова тронули Элли до глубины души. Чтобы не расплакаться, она открыла футляр и настроила инструмент.

- Я сыграю вам отрывок из Первой симфонии Брамса.

Брамс был ее любимым композитором.

Именно этот отрывок она репетировала в Портленде, когда у нее начался приступ мигрени. Кто бы мог предположить, что за эти несколько недель ее жизнь изменится кардинальным образом и она будет играть на собственной свадьбе для своего нового мужа. Для человека, которого полюбила больше жизни.

Когда она закончила играть, вокруг царила тишина. Обернувшись, Элли встретилась взглядом с Джино. В его глазах было восхищение.

Вдруг он начал аплодировать, и к нему тут же присоединились остальные. Все просили Элли сыграть на бис, но, к счастью, Джино пришел ей на помощь:

— Я не хочу, чтобы моя жена так быстро утомилась.

На его замечание мужчины отреагировали шутками. Хотя Элли не знала итальянского, ей не составило труда понять, что они говорили о брачной ночи.

Положив скрипку, она почувствовала, как сильные руки обнимают ее за талию.

— Потанцуй со мной.

Ее сердце бешено заколотилось. Элли сгорала от желания вновь оказаться в объятиях Джино, но он не должен догадаться, что она хочет стать женой в полном смысле слова.

Избегая его взгляда, она последовала за ним. Казалось, Джино был намерен показать друзьям, что влюблен в свою жену. Он зарылся лицом в ее кудри, его руки скользили по ее спине. Это вряд ли можно было назвать танцем. Сквозь одежду Элли чувствовала, как напряжены его мышцы. Ее захлестнуло желание, какого она прежде никогда не испытывала. Ноги налились свинцовой тяжестью, ладони горели от прикосновений к его телу.

Она больше не могла этого выносить. Положив руки на грудь Джино, она слегка оттолкнула его и, по-прежнему не глядя на него, сказала:

— Извини, Джино, но мне нужно ненадолго подняться к себе.

— Конечно, дорогая. Возвращайся скорее. — Коснувшись губами ее губ, он отпустил ее.

Поднимаясь по лестнице, Элли увидела, как Бьянка приветствует в фойе только что прибывшего гостя. Элли не узнала этого человека. Его не было в церкви. Судя потому, как радушно Бьянка встретила его, это был один из друзей Джино.

Приняв холодный душ, Элли почувствовала себя немного лучше. Танцевать с Джино было большой ошибкой, и этого больше не должно произойти, иначе он узнает о ее чувствах к нему.

Через несколько минут Элли покинула свою комнату, чтобы присоединиться к остальным.

К своему удивлению, в коридоре она чуть не столкнулась с Софией, выбежавшей из детской. Лицо девочки было белее мела.

— София, что такое? Что-то случилось с твоим папой?

— Нет. — София направилась к лестнице, но Элли задержала ее.

- Что-то не так, дорогая? Ты же знаешь, что можешь полностью мне доверять.

— Я больше не люблю дядю Джино, — приглушенно всхлипывала София, уткнувшись лицом в ее кружевной жакет. Испуганная, Элли тут же отвела ее обратно в детскую и закрыла за собой дверь.

- Почему ты так сказала? Дядя Джино очень тебя любит.

— Я знаю.

— Тогда что тебя так расстроило? Пожалуйста, скажи. Ты можешь мне доверять.

— Я боюсь сказать тебе. — София расплакалась. — Это ужасно огорчит тебя.

— Огорчит меня? Но почему?

— Потому что ты его любишь, а он... —девочка запнулась.

— Что он? — настаивала Элли. — Пожалуйста, София, не тяни. — Она боялась, что это как-то связано с Донатой.

София наконец подняла голову.

— Дядя Джино сказал, что было бы лучше, если бы он на тебе не женился, но у него нет другого выхода.

Одно дело было знать правду, и совсем другое - услышать ее из уст племянницы Джино. Пытаясь сохранять самообладание, Элли спросила:

- Это все, что он тебе сказал?

- Не мне. — София вытерла глаза. — Я подслушала его разговор с синьором Санти.

- Когда?

- Только что. Синьор Санти сказал дяде Джино, что он зря на тебе женился, потому что это уже не нужно.

Неужели это означает, что с Джино сняли все обвинения?

— Ты больше ничего не слышала?

— Нет, я сразу же ушла.

Слава богу!

Элли обняла ее.

— Обещаю, что никому ничего не расскажу.

Девочка подняла залитое слезами лицо.

— Мне не следовало ничего тебе говорить. Теперь ты уедешь, и я больше никогда тебя не увижу. — Ее голос дрожал.

— Это не так, София. Я собираюсь навсегда остаться здесь с тобой. Послушай меня, дорогая. Когда твой дядя делал мне предложение, я знала, что он меня не любит. Он в этом не виноват. Мы с ним друзья, так что ты не должна переставать его любить. Джино всегда будет добр ко мне. Мы с ним хотим, чтобы у нас была счастливая семья

София долго смотрела на нее, не отводя взгляда.

— Я люблю тебя, Элли. Ты не пpoтив, если я когда-нибудь стану называть тебя мамой?

От ее слов сердце Элли растаяло.

—Конечно, дорогая. Для меня это будет большая честь. А сейчас умойся, и мы вместе спустимся вниз. Девочки, наверное, тебя ищут.

Оставив Софию в компании Анны и Леоноры, Элли присоединилась к Марии и Дицо, которые предложили ей в свободное время помогать им на рынке. Она с радостью согласилась.

Вскоре вернулся Джино. Заговорщически подмигнув Дицо, он сказал:

— А теперь, если не возражаете друзья, я украду свою невесту. — Взяв Элли под руку, он направился с ней к коридору. — Мы ускользнем через кухонную дверь, — прошептал он ей на ухо.

Элли сглотнула.

— А как же София?

— Я обо всем договорился с родителями Анны. Она поедет с ними.

— София знает об этом?

— Да, я только что ей сказал.

— Она не возражала?

- Конечно, нет. Моя племянница достаточно взрослая, чтобы понимать, что молодоженам нужно побыть наедине.

Они вышли во двор, где их уже поджидала машина.

— Куда мы едем?

— В палаццо.

— Я думала, нам запрещено покидать пределы фермы.

— Это так, но мой друг Карло Санти кое-что мне сообщил, что обязывает меня туда поехать. Поскольку это будет наша брачная ночь, он как начальник полиции округа готов поручиться за нас и взять всю ответственность на себя.

Теперь ей все стало ясно. Это было продолжением спектакля, который Джино умело разыграл перед своими друзьями.

— Скоро мы уже будем в Монтефалько. Когда подъедем к западным воротам, пригнись, чтобы тебя не увидели папарацци. Я позвоню охранникам, и они откроют нам ворота.

Подождав, пока он закончит разговаривать по телефону, Элли спросила:

- Как долго ты еще собираешься держать меня в неведении?

Взяв жену за руку, Джино рассказал ей все, что узнал от своих людей на Сицилии.

- Один из членов экипажа яхты утверждает, что Томазо, внук двоюродной бабушки Донаты, владеет виллами в Праге и Портофино. Кажется, этот матрос был в дружеских отношениях с Донатой и твоим мужем. Возможно, он знает что-то о несчастном случае или даже подстроил его. Но разве без доказательств кто-то поверит бедному моряку? За четыре месяца, в течение которых власти расследовали это дело, они не нашли ни одной улики, связывающей Донату с твоим мужем. Но мы с тобой знаем о существовании ноутбука Джима, и это означает, что Доната со своей стороны тоже пользовалась компьютером. Тот факт, что властям ничего не известно об их переписке, играет нам на руку. И Карло, и Альберто считают, что она хранила его в палаццо и так хорошо его спрятала, что полиции не удалось его найти. В начале расследования они заглянули в компьютер Марчелло, но ничего там не обнаружили.

Элли глубоко вздохнула.

— Тогда давай перевернем палаццо вверх дном.

— Отличная идея, — пробормотал Джино. — Может, мы его найдем. Если ей помогал кто-то вроде Томазо, эта информация должна быть где-то зафиксирована. Доната не смогла бы ничего предпринять, не прибегнув к помощи надежного человека. Мы должны представить судье это доказательство, чтобы он расширил список подозреваемых.