Лесная колдунья - Гордиенко Галина Анатольевна. Страница 5
Да и всяко Васенька лучше Лериных высокомерных, размалеванных одноклассниц с пустой головой!
Григорий с Валерией удивленно переглянулись — дома не слишком часто вспоминали о деревенских родственниках.
Нет, они конечно же знали о младшей маминой сестре, выскочившей замуж за лесника — по великой любви, разумеется! — и о Василисе с Лелькой, несколько лет назад оставшихся сиротами, но…
Почему Василиса должна жить непременно у них?!
— Естественно, на постой сестрицу — Василису, да? — определят в Леркину комнату? — Гриша глотнул кофе.
— Чего ради? — Лера от возмущения вскочила и едва не уронила стул. — У меня всего одна кровать! А у тебя, кстати, еще диван!
— Извини, но я парень. Э-э… разнополым родственникам просто полагается жить раздельно, — весело ухмыльнулся Гриша. — И потом, вам есть о чем потрепаться перед сном, обе девчонки. — Гриша допил кофе и проворчал: — Все на телефоне меньше висеть будешь. Твой сотовый — мам, скажи! — самый обжористый в доме, я позавчера снова пятьсот рублей на твой номер бросил…
— О чем мне с ней говорить?! О видах на урожай? Не забывай — она из глухой деревни!
— Подумаешь! Научит тебя доить корову, тесто на пироги ставить, яйца из-под кур таскать, печь топить, чем там еще в деревне занимаются?
Екатерина Васильевна покраснела от негодования. Евгений Наумович бросил на нее обеспокоенный взгляд и жестко скомандовал:
— Прекратить пустопорожние разговоры!
Брат с сестрой настороженно притихли.
— Избаловали мы вас! Что за махровый эгоизм? Девочка будет жить здесь, сколько захочет. Мы единственные родственники, ваши матери — родные сестры, если вы вдруг забыли…
Григорий с Валерией молчали. Прекрасно понимали: с отцом спорить бесполезно, да и опасно. Деньги — а карманные денежки мама обычно выдавала по первой просьбе! — в дом приносил именно отец.
Нет, мама, конечно, тоже работала. С ее энергией в четырех стенах не усидеть, она — менеджер в туристическом агентстве. Оформляла договора с зарубежными партнерами, ездила за границу, иногда нужно на месте оценить качество гостиниц и услуг…
Но мама зарабатывала всего тысяч двадцать в месяц и почти все тратила на себя, папа, естественно, не возражал. Он лишь одобрительно посмеивался, когда жена демонстрировала новую сумку, туфли или серьги.
Папа всегда шел у мамы на поводу, зато с детьми был достаточно строг. Грише иногда казалось: он ревновал маму к ним.
Понятно — глупо!
Впрочем, если бы не отец, Гриша никогда не поверил бы в существование так называемых «нежных» чувств и в любовь не поверил бы.
А они точно есть!
Стоило посмотреть на родителей.
Правда, лично Грише еще ни одна девица всерьез не нравилась, так — провести приятно время… в конце концов, ему почти двадцать, имеет право!
— Па, мы ж просто так, мы вовсе не против. Пусть Василиса живет, мы сто лет ее не видели, — пробормотала Лера. — Мы ж понимаем — она сирота, а мама ей — родная тетя…
— В гостиной места полно, диван там классный, Василисе наверняка понравится, — хмуро согласился Гриша.
— Точно, гостиная ей подойдет! — обрадовалась Лера.
— Нет уж, только не проходная комната, — отрезала Екатерина Васильевна. — Да и Лере там будет неловко, она же девочка, переодевается по сто раз на дню…
— Это точно, — фыркнул Гриша. — Если не чаще…
— Не твое дело! — огрызнулась Лера, краснея.
— Мама имела в виду, — Евгений Наумович сочувственно улыбнулся сыну, — что именно тебе придется уступить твою комнату гостье.
— Что?!
— Да, сынок, поживешь пока в гостиной. — Екатерина Васильевна смотрела виновато.
— Но почему не поселить их с Леркой вместе?!
— У нас не общежитие, — рассеянно бросил Евгений Наумович и протянул жене чашку под кофе. — И комнат хватает…
Лера повеселела: не ее выселяют, ура!
Гриша помрачнел: вот черт, не повезло как, влип по самое не могу! Интересно, где ему встречаться со своей девчонкой? В комнате они включали музыку и до изнеможения целовались, а теперь что? Болтаться по улицам? В гостиную в любую секунду могут войти…
— Пап, честное слово, я не могу переехать. У меня в комнате комп, принтер, сканер. Мне работать нужно, сам знаешь!
Гриша не врал, он со второго курса подрабатывал системным администратором в небольшой инвестиционной компании. Учебе это не мешало, скорее помогало, да и деньги никогда лишними не бывают.
Отец одобрял. Говорил: «Правильно, учись рассчитывать на себя, родители не вечные. Останетесь с Леркой одни, никто за резинку от трусов вас по жизни тянуть не будет…»
Может, еще не все потеряно?
Гриша с самым серьезным лицом сказал:
— Пап, я каждый день должен обновлять сайт, ты же знаешь. Лерка сейчас спать завалится, а мне до двух ночи пахать! И потом — куда я дену всю технику?
— Перенесешь в мой кабинет, — хмыкнул Евгений Наумович.
Гриша мрачно кивнул.
— Видишь, я тоже согласен потесниться. Бедная девочка семнадцать лет жила в избе, удобства во дворе, пусть хоть сейчас…
— Папа прав. — Екатерина Васильевна подошла к сыну и поцеловала в макушку. — Уступи, Гриня.
— Ма, ну хватит уговаривать, что я — маленький?
— Для нас вы всегда маленькие, — горько усмехнулась Екатерина Васильевна. — Как подумаю, что это мои дети могли остаться без матери…
Она резко отвернулась, пытаясь сдержать слезы. Иногда казалось: сестра отвела судьбу.
Ведь именно она, Катя, росла слабенькой, все болячки в детстве ее были, а Светланка никогда не болела, как же вышло, что она умерла раньше? Может, взяла на себя смерть, предназначенную ей, Кате?
Нет, они просто обязаны позаботиться о Василисе! А когда подрастет Лелька — и о ней тоже.
После ужина Лера отыскала старый альбом с фотографиями, но любительских снимков, сделанных во время единственной поездки в лесничество, оказалось на удивление мало.
Лера рассмеялась: мама с перекошенным лицом отмахивается березовым веником от комаров! Вот Гришка в одних трусах, тощий — ужас, все ребра видны. Вцепился обеими руками в ружье, а мордашка испуганная — боится, что оно выстрелит? А здесь она, Лера, прижимает к груди большую эмалированную кружку, над верхней губой — молочные усы. Смеется, глупая, — половины зубов нет.
А вот и Васька! Жаль, только на одном снимке.
Лера с любопытством рассматривала фотографию — забавная девчонка на крыльце деревенского дома, рыжая и веснушчатая, в белой футболке и босоногая. Щурится на солнце и обнимает кота, тоже рыжего.
Гришину комнату освободили быстро. Парень — не девчонка, это у Леры все полки заставлены безделушками, косметикой и мягкими игрушками. У Гриши единственная ценность — стол с компьютерной техникой. Его и перенесли в кабинет отца.
Свою одежду хмурый Гриша пристроил в шкаф-купе, тот занимал всю стену в прихожей, места в нем хватало. Хотя дай той же Лерке волю…
Екатерина Васильевна по-детски старательно пропылесосила ковровое покрытие. Собрала красивыми фалдами сшитые на заказ шторы. Протерла полиролью шкаф и подоконник из натурального дуба. Застелила свежее постельное белье, специально выбрав пододеяльник и наволочки с яркими маками.
Пусть Васеньке снятся солнечные сны!
Последним штрихом стал новый махровый халат. Екатерина Васильевна разложила его на кровати: вряд ли у Василисы есть такой, девочка порадуется.
Что ж, все готово!
Утром следующего дня Екатерина Васильевна проснулась раньше звонка будильника. Она еще с вечера наметила съездить в коммуналку, где когда-то жила мама, — проверить комнату, завещанную Василисе.
Екатерина Васильевна убирала постель и грустно улыбалась, вспоминая мать — упрямая! И Гриня такой же, копия бабушки.
Даже когда со здоровьем стало плохо, мама наотрез отказывалась переезжать в огромную квартиру дочери. Сколько раз Екатерина Васильевна говорила ей, что мужу неловко перед знакомыми. Ведь болтают — несчастная больная женщина умирает в коммуналке, дочь с зятем о ней забыли, а сами жируют, нехорошо это…