Счастье по ошибке - Мори Триш. Страница 25

– Оставайся, – осторожно предложил он, когда они, обессиленные после очередных страстных любовных игр, лежали на постели в его спальне. – Не уезжай.

Ее сердце бешено заколотилось.

– Что ты имеешь в виду?

Опершись на локоть, он посмотрел на нее: Я не вижу причины, почему ты должна уезжать отсюда.

«А разве есть причины, почему я должна оставаться здесь?» – подумала она, но не сказала этого вслух, а, облизнув губы, произнесла:

– Мы подписали контракт. Я обещала тебе, что уеду, и не собираюсь нарушать свое слово. После рождения ребенка я не буду создавать тебе никаких проблем.

– Ты не создашь мне никаких проблем, если останешься, наоборот, это будет замечательно. Роза очень обрадуется, если ты останешься.

«А ты? Обрадуешься ли ты?» – не могла не подумать Анджела и не сумела найти ответа на свой вопрос.

– Я знаю, что ты никогда не хотела этого ребенка, но я вижу, что ему будет хорошо с тобой. Ты могла бы помогать Розе.

«Потрясающе!» Анджеле стоило больших трудов, чтобы не взорваться от возмущения.

– Ты хочешь, чтобы я осталась и помогала ухаживать за ребенком?

Он нежно провел пальцем по ее лицу, эта ставшая уже привычной ласка по-прежнему вызывала у нее трепет.

– Я понимаю, что для тебя это может быть тяжело, и понимаю, что тебе хочется быть наконец-то свободной, но, поверь мне, это не такая уж плохая идея.

Доминик уговаривал ее, но при этом сам не верил в то, что она может согласиться.

И он был абсолютно не прав. Такое сказочное предложение! Он хотел, чтобы она держала на руках крошечного младенца, чувствовала на своей щеке дыхание новорожденного малыша. Нет, он явно не понимал, что предлагает ей!

Однако он не сказал ни слова о том, что любит ее. И что ее ждет в результате? Днем – уход за ребенком, вечером – постель. С такими женщинами, как она, подобные мужчины не делят свою жизнь.

– Как долго? – ледяным тоном спросила она. – Как долго ты будешь нуждаться в моих услугах? – А про себя добавила: «Прежде чем вышвырнешь меня отсюда…»

От ее слов он вздрогнул, как от удара хлыстом:

– Тебе это так неприятно? Я обидел тебя своим вопросом? Ты предпочитаешь все бросить и вернуться к себе домой?

Она задумчиво покачала головой. Даже несмотря на то что он не любил ее и не просил остаться с ним навсегда, его предложение было в миллион раз лучше того, что ожидало ее дома.

Кто будет просить о любви, когда ей делают столь щедрый подарок?

– Хорошо, – просто сказала она. – Я останусь.

Все началось, когда Анджела была на кухне и делала салат. Резкая, нестерпимая боль неожиданно пронзила ее. Она с трудом уцепилась за лавку и затаила дыхание, пытаясь предугадать, что последует дальше.

– Что с тобой? – тревожно спросила Роза, торопясь к ней с другого конца кухни.

– Не знаю, – ответила она, думая только о том, что эта боль была в сто раз сильнее, чем ложные схватки, к которым она уже привыкла. Ей стало страшно. – Еще вроде бы рановато.

Роза придвинула ей стул и помогла сесть:

– Подожди, я сейчас позвоню Доминику.

Новая, еще более сильная боль заставила Анджелу вскрикнуть. Вниз по ногам потекла какая-то жидкость, а на кухонном полу образовалось красное пятно. Увидев, как побледнела у телефона Роза, и почувствовав приближение очередного приступа боли, Анджела запаниковала.

«Нет, – успела подумать она, прежде чем боль накрыла ее с головой. – Я не могу потерять этого ребенка! Я хочу этого младенца! Хочу иметь мою крошку!»

Глава 11

– Черт возьми, что здесь происходит? – Доминик метался из угла в угол в комнате ожидания. Ему казалось, что он провел здесь уже целую вечность. – Что они здесь делают?

Роза в панике позвонила ему:

– Анджелина… ребенок…

Эти слова сказали ему все, что он хотел знать. Со скоростью циклона он вылетел из офиса, примчался домой и немедленно отвез Анджелину в больницу. До сих пор он так и не понял толком, что там у них случилось. Роза успела лишь рассказать ему, что Анджелина потеряла сознание и упала на пол. А еще что у нее началось кровотечение.

– Это ужасно, – твердил Доминик. – Кровотечение – страшная вещь.

Он остановился. Невидящим взглядом обвел комнату и заметил Розу с закрытыми глазами, сидящую на стуле. Лицо ее посерело, пальцы нервно теребили носовой платок, губы беззвучно шевелились.

Молится за Анджелину.

Молится за ребенка.

Невероятный страх охватил его. Роза была с ней, когда это случилось. Роза видела кровь.

Неужели может произойти непоправимое?

Неужели он может потерять их?

Нет. Нет, только не сейчас.

Доминик сел около Розы и обнял ее. Она с облегчением прижалась к нему. Он понял, что ей нужна была поддержка, и рассердился на себя за то, что не догадался сделать это раньше и хоть немного облегчить ее душевные страдания.

Но как можно что-либо соображать, когда случается такое? Как можно это перенести?

В дверях появилась женщина-врач, она только что вышла из операционной. В ту же секунду Доминик и Роза вскочили на ноги.

– Мистер Пирелли, – обратилась к нему врач, – у вас родилась чудесная дочь. Вы скоро сможете увидеть ее.

Он в изнеможении прикрыл глаза и пробормотал коротенькую благодарственную молитву. У него теперь есть дочь! Он почувствовал некоторое облегчение, но волнение не уходило.

– Анджелина! Как Анджелина?

– Она еще в операционной. У нее возникли проблемы. – На лице у врача появилась извиняющаяся улыбка. – Как только будут какие-нибудь новости, мы вам сообщим.

Он вновь опустился на стул. Роза, все еще держа его за руку, села рядом.

– Девочка, – всхлипнула она. В глазах у нее стояли слезы, и прежде, чем они покатились по щекам, она успела сказать: – Какое счастье!

Доминик крепко прижал ее к себе.

– Все будет в порядке, – сказал он. – Анджелина справится. Она закаленный борец. Она сильная. С ней ничего не может случиться. – Он произносил эти слова как заклинание. Заставляя себя поверить в то, что он говорил.

Доминик поднял глаза к потолку. О господи! Анджела вернула его к жизни. Она рисковала своей собственной жизнью ради его младенца. Конечно же он ее любит и не может потерять.

Почему для того, чтобы он смог понять свои чувства к ней, должно было произойти сегодняшнее потрясение?

– Она вернется домой, – уговаривал он себя. – И я буду всеми силами заботиться о ней. Буду сильно сильно любить ее, и тогда, может быть, в один прекрасный день она полюбит и меня, и ребенка.

И Доминик дал себе клятву сделать все, чтобы это произошло.

Дверь опять открылась. Медсестра вошла в комнату ожидания, толкая перед собой тележку с младенцем.

– Вот ваша крошка, мистер Пирелли. Можете поздороваться с ней и познакомиться получше.

Он посмотрел вниз и увидел крошечного младенца с красным личиком и черными волосами на голове, который открывал и закрывал ротик, точно пробовал на вкус воздух.

– Хотите подержать дочь?

Доминик не был в этом уверен. Она была такая маленькая и хрупкая! А если учесть переполнявшие его эмоции, то он никак не мог сказать, хочет ли он взять ее на руки.

Анджелина все еще находилась в операционной и боролась за свою жизнь, которой могла лишиться из-за этого крошечного комочка.

Но прежде чем он успел взять ребенка на руки, в дверях появился врач. Он выглядел усталым, халат был кое-где испачкан кровью, маска висела на шее, но при этом он широко улыбался.

– Миссис Камерон пришла в себя, и мы перевезли ее в послеоперационную палату.

Доминик облегченно вздохнул. Он почувствовал, как чудовищное напряжение наконец уходит.

На следующее утро ни свет ни заря Доминик стоял у дверей в палату Анджелы. Вчера ему не разрешили зайти к ней. Только по дороге домой ему удалось мельком увидеть ее. Она лежала в палате, подключенная к множеству приборов. Сегодня картина была уже менее устрашающей.