Пульс (ЛП) - Макхью Гейл. Страница 57

– Твоя подпись относительно все упростит. Не будет подписи – и мой телефонный звонок завтра все достаточно усложнит. Не согласен? – Гэвин мог припомнить только два случая в своей жизни, когда хотел остановить ход времени. Удержать минуту от появления следующей секунды. Самым важным был первый раз, когда он увидел Эмили. Следующий – сейчас, когда он смотрел на мужчину, которого недолюбливал больше, чем можно описать словами. Гэвин изучал поникший в проигранном сражении взгляд Диллана. Плечи опущены, на лице ни грамма победы. После секунды, как казалось, колебаний, Гэвин увидел, как Диллан подписывает бумагу. Встав, он схватил со стола бумагу. Во второй раз за вечер, Диллан, не сказав больше ни слова, выскочил из кафе, как горящий мотылек из ада.

Потерянным взглядом глаз размером с чайные блюдца Эмили смотрела на Гэвина:

– Что только что произошло?

Гэвин переплел их пальцы, направляясь прочь из кафе.

– Я только что подстраховкой спас нас от мышьяка.

Крепче хватаясь за руку Гэвина, Эмили покачала головой:

– Я не понимаю. Что это была за чепуха с фондовой биржей? Как ты узнал, что он делает что-то незаконно?

– Я не знал. Это было предположение, – сказал Гэвин, подходя к двери.

– Предположение, – повторила Эмили, в голосе явно чувствовалось раздражение.

Как только они вышли на морозный воздух, Гэвин крепко обнял её:

– Ну, не совсем предположение.

Эмили подняла голову:

– Могу я получить разъяснения, пожалуйста?

Гэвин усмехнулся:

– М-м-м, дай-ка подумать? – он наклонил голову, пряча губы в её волосах, и заговорил. – В конце лета ко мне домой пришел Тревор, и мы погрязли в Техасском Холдеме (вид покера). Должен заметить, я его сделал. – Гэвин услышал вздох Эмили и улыбнулся. – Он напился до потери сознания и начал болтать о каких-то незаконных сделках с доходами, в которые, как он думал, вовлечен Диллан. Я тогда был чертовски пьян и не обратил на это внимания. Я начал просматривать бумаги. Хотя, с ним «Блейк Индастриз» была плотно связана, я ни разу не нашел никаких ошибок в наших счетах, поэтому позволил ему и дальше делать нам деньги.

– К чему я клоню? Первое: я рискнул, полагая, что даже с учетом того, что в крови Тревора было изрядное количество Эгермейстера, он не нес пургу. Второе: я делал ставку на то, что твой бывший продолжит следовать своему плану. Думаю, нам повезло.

– Я тоже так думаю, – сказала Эмили, глядя на него. – Почему ты не поднимал этот вопрос раньше?

– Я и правда не помнил сказанного Тревором до середины моей маленькой речи. Я надеялся, что мой отец, будучи адвокатом, сможет угомонить его, чтобы мне не пришлось прибегнуть к его убийству на столе.

– Ты бы убил ради меня? – ласково спросила Эмили.

– Нет ничего, чего бы я не сделал для тебя, Эмили.

Она обвила руками его шею и встала на носочки, чтобы поцеловать. Температура может и была низкой, только Эмили стало очень тепло, когда рот Гэвина окутывал её собственный, как медовая глазурь. Его тепло обволакивало её, как теплый плед. Медленно отстранившись, она прикусила губу.

– Как мы узнаем, что он не пойдет к копам, даже подписав эту бумагу.

Гэвин взял её за руку и повел к машине. Открыв дверцу, он жестом указал ей садиться, но она не стала. Она смотрела на него тревожными глазами, ожидая ответа. Он поднес руку к её холодной щеке и покачал головой:

– Не хочу, чтобы ты переживала о том, что он будет делать.

Попросить её об этом было всё равно что попросить не любить его или попросить не дышать. Она до смерти боялась, что Диллан найдет лазейки в том соглашении, к которому они с Гэвином пришли. Тут же сердце подпрыгнуло к горлу при мысли, что Гэвина отправят в тюрьму или сделают что-то такое. Но, как оказалось, прыжок был в животе. Малюсенький кувырок почти заставил её взорваться хохотом. Она быстро положила руку на свой едва округлившийся живот, губы тронула улыбка, когда рой бабочек в животе снова встрепенулся.

– О мой Бог, Гэвин, – выдохнула она, беря его за руку и положив ее под свою. – Малыш шевелится. Шевелится.

Гэвин сглотнул, взгляд прикован к сияющей улыбке, словно целующей губы Эмили. Его рука дрожала, только не от холода. Ему вдруг стало страшно, а ещё и волна радости ринулась по венам.

– Чувствуешь? – спросила она, её рука сильнее прижалась к его. Хихикнула, прислонившись спиной к его машине. – Чувствуешь?

Гэвин покачал головой.

– Нет, – прошептал он, полностью съедаемый выражением безоговорочной радости на её лице. Господи, она была красивее, чем когда-либо. Сердце переполняло обожание, пальцы сжимались, чтобы почувствовать то же, что и она. Гэвин осознал, решение, принятое сегодня, было правильным. Диллан хотел поднять бокал за удовольствие от созерцания их с Эмили мучений, а сейчас Гэвин хотел поднять бокал за ощущения, которые он переживал, наблюдая за Эмили.

Добавился третий случай в его жизни, когда он хотел бы остановить ход времени.

Глава 14

Только не сдавайся

– Я правильно вас услышала? – глаза Оливии стали размером с монету. Держа в руке пакетик с картошкой фри, она склонила на бок голову. – Он собирается присутствовать на каждом визите к врачу с вами, ребята?

Эмили проглотила кусок своего бургера. Сделав глоток воды из своей бутылки, она кивнула.

– Да, ты правильно расслышала. Чему ты так удивляешься? К тому же ведь ты считаешь, что он должен был обо всем знать с самого начала.

Оливия тяжело выдохнула и закинула в рот картофелину.

– Да, я так считаю, – сказала она, жуя. – Но я ни разу не говорила, что думаю, будто малышу Дилли-Вилли должно быть разрешено ходить с тобой к врачу. И ты знаешь, почему я так сказала, так что, пожалуйста, давай не будем возвращаться к этому. Я так сильно люблю тебя, подруга.

Эмили закатила глаза.

Феллон подцепила на вилку кусочек щедро заправленного кочанного салата.

– По крайней мере, Гэвин заставил его отказаться от родильной комнаты, – она провела языком по пирсингу на губе. – Все в выигрыше. Никто не окажется в тюрьме. Никаких противостояний в суде.

– Правда, – прощебетала Оливия, всасывая через трубочку остатки молочного коктейля со вкусом ванили. – Но было бы классно увидеть Гэвина, получающего авторитет уличных банд.

– Уличные банды? – спросила Эмили.

Оливия кивнула:

– Обезьянник. Притон. Камера. Железобетонный отель. Большой дом. Любое количество времени в тюрьме дают тебе бандитское доверие.

Эмили непонимающе дёрнула головой:

– Лив, почему видеть его, получающего авторитет у уличной шпаны, должно казаться крутым?

Явно пытаясь сдержать улыбку, Оливия вздернула идеально выщипанную бровь:

– Ну, у него уже есть восхитительная татушка. Тюремное заключение в его биографии могло бы сделать его ещё горячее. Говорю тебе, Эм, после того как он бы вернулся из тюрьмы, ты бы высоко оценила шикарный секс, который бы этот парень тебе устроил. Тюрьма делает из них одержимых.

– Будто они оба и так не помешанные на сексе. Вдобавок ко всему, помню, читала, что женщины становятся ходячим мешком с гормонами во время беременности. – Феллон со знанием дела кивнула в сторону Эмили, её ротик тронула улыбка. – Готова поклясться, в этом плане ты скучать ему не даешь.

Ауч. Наболевшая тема. Во избежание зрительного контакта с Феллон и Оливией, Эмили взяла с тарелки картофелину и окинула взглядом кафе. Остановилась на паре, устраивающей карапуза в детский стульчик. Оказавшись недовольным этим заключением, возбужденный светловолосый малыш недовольно завизжал и пнул ножками столик. Папина усмешка, грозящий мамин пальчик и коробка сока, – и малыш впал в молчаливое блаженство.

Эмили вздохнула, вытерла рот и потянулась за сумкой:

– Готовы идти?

Оливия покосилась на Эмили, нахмурила лоб. Эмили приготовилась к нахальному заявлению, которое, была уверена, сейчас последует.

– Обалдеть, Эм. Ты что отказываешься от секса с ним, да?