Танец отражений. Память - Буджолд Лоис Макмастер. Страница 129

— Знаешь, с таким подходом ты скоро начнешь ухлестывать за эмбрионами. — «Все мы начнем». — Перекос соотношения рождавшихся в нашу бытность мальчиков и девочек начинает сказываться. Ну ладно, поздравляю с капитаном. Я-то знаю, что ты много работал, хоть и прикидывался, что валяешь дурака. Готов поспорить, не успею я и глазом моргнуть, как ты станешь начальником генштаба.

Айвен вздохнул:

— Вряд ли, если они вдруг не передумают и не отправят меня служить на корабль, чтобы пополнить мой послужной список. Нынче с этим ужасно строго.

— Боюсь, они начинают учитывать недочеты еще во время обучения. Многие на это жалуются.

— Да, у тебя-то больше боевого опыта, чем у всех, кого я знаю до звания коммодора включительно, хоть и в твоей неподражаемой вывернутой манере, — с завистью добавил Айвен.

— Ага, только все это строго засекречено. Ты один из очень немногих, кто в курсе.

— Тебя не остановили никакие недочеты. Или правила и уставы. Или понятие реальности, насколько мне известно.

— Я никогда и ничему не позволял мне мешать. Только так можно добиться того, чего хочешь, Айвен. Никто ничего не преподнесет тебе на блюдечке. — Ну, во всяком случае, никто не преподнесет ему, Майлзу. А на Айвена все сыплется с неба, причем всю его жизнь. — Если не можешь выиграть, измени правила игры.

Айвен поднял бровь:

— А если это не игра, то понятие выигрыша становится несколько бессмысленным, нет?

Майлз поколебался.

— Устами Айвенов… Мне… мне надо над этим подумать.

— Смотри не перенапрягись, гений-недоросток.

Майлз изобразил фальшивую улыбку. Айвен выглядел так, будто от этого разговора у него во рту такой же отвратительный привкус, как у Майлза. Пожалуй, лучше на этом закончить. С Айвеном можно разобраться потом. Как всегда.

— Пожалуй, я пойду.

— Ага, у тебя ведь масса дел. — Скривившись, Айвен отключился прежде, чем Майлз успел протянуть руку к выключателю.

Целую минуту Майлз сидел, молча уставясь на экран. Затем поднял голову и высказал свое разочарование потолку в самых отборных галактических проклятиях. И почувствовал себя несколько лучше, будто вместе с ругательствами изверг из своей души нечто ядовитое. На самом деле он не завидовал продвижению Айвена. Просто… Просто…

Неужели побеждать — это все, чего он хочет? Или все еще хочет, чтобы видели, как он побеждает? И кто видел? Имперская безопасность — неподходящее место работы, если хочешь славы. Хотя знает Иллиан, знают родители, Грегор — все близкие люди, чье мнение для него важно, знают об адмирале Нейсмите, знают, кто такой Майлз на самом деле. Элен, Куин, все дендарийцы. Даже Айвен знает. «Так ради кого я, черт побери, стараюсь, если не ради них?»

Ну… конечно, всегда присутствует дед, генерал граф Петер Форкосиган, умерший уже тринадцать лет назад. Взгляд Майлза упал на дедушкин церемониальный кинжал в великолепных ножнах, лежащий на почетном месте — ну по крайней мере не заваленный барахлом — на полке у противоположной стены. В начале карьеры Майлз упорно всегда таскал его с собой. Доказывая… что? Кому? «Теперь уже никому и ничего».

Он встал, подошел к полке и взял оружие. Достал кинжал из ножен и полюбовался игрой света на вороненой стали. Кинжал по-прежнему оставался великолепным произведением искусства, но в нем отсутствовала… некая власть, которой кинжал когда-то обладал над ним. Волшебство исчезло. Или проклятие. Теперь Майлз держал в руке обычный старинный клинок. Он сунул его обратно в ножны и разжал ладонь, выронив кинжал на полку.

Майлз чувствовал себя не в своей тарелке. Он всегда испытывал это чувство, когда приезжал домой, но в этот раз оно оказалось особенно острым. Непривычное отсутствие графа с графиней оставляло неприятное ощущение, будто они уже умерли. Надо полагать, именно так он будет себя ощущать, когда станет графом Майлзом Форкосиганом. Майлз вовсе не был уверен, что это ощущение ему нравится.

«Мне необходим… Нейсмит». Пресная жизнь фора действовала ему на нервы. Но Нейсмит — дорогое хобби. Нужна веская причина, чтобы заставить Службу безопасности оплачивать Нейсмита, необходимо буквально пожизненное задание. Адмиралу Нейсмиту нужно быть постоянно готовым ответить на вопрос «А что ты сегодня сделал, чтобы оправдать свое существование?» — или он рискует быть выброшенным на свалку. Бухгалтеры СБ для него не менее опасны, чем огонь противника. «Ну, почти…» Майлз провел рукой по скрытым рубашкой шрамам на груди.

Что-то не так с его новым сердцем. Нет, кровь оно качает вполне исправно, все клапаны и желудочки в порядке… оно выращено из его собственных тканей, но все же кажется чужеродным телом… «Ты начинаешь сходить с ума от одиночества в пустом доме».

Задание. Ему срочно необходимо задание. Не то чтобы он желает кому-то зла, просто ему необходимо действие. Блокада, небольшая колониальная война… А еще лучше — спасательная операция. Ага, освободить пленников.

«Ты все это уже делал. И если тебе нужно именно это, то почему же ты недоволен?»

Адреналиновый шок, похоже, штука затягивающая. Нейсмит — адреналиноман, которому необходима все большая и большая доза, чтобы удовлетворить потребности.

Чтобы утолить адреналиновый голод, в порядке эксперимента Майлз пробовал заняться опасными видами спорта. Особого успеха он ни в одном не достиг, главным образом из-за нехватки времени. К тому же… не хватало остроты ощущений. Не очень интересно рисковать только собой. Да и призы кажутся мелочью человеку, ставившему на кон и выигравшему десять тысяч жизней за раз.

«Я хочу получить свое задание. Иллиан, позвони!»

Треньканье комма резко оборвало тяжелый дневной сон, в который он погрузился после практически бессонной ночи, вымотанный беспокойством и пустыми домыслами. По грубым прикидкам, он проиграл в уме не менее трех сотен вариантов разговора с Иллианом. И единственный вывод, к которому в результате пришел, — что триста первый будет совершенно иным.

На экране появилась физиономия секретаря Иллиана.

— Сейчас? — спросил Майлз прежде, чем тот успел вымолвить хоть слово, и пригладил рукой взъерошенные со сна волосы.

Секретарь моргнул, откашлялся и начал отработанную речь:

— Добрый день, лейтенант Форкосиган. Иллиан желает вас видеть у себя через час.

— Я буду раньше.

— Через час, — повторил секретарь. — Из штаб-квартиры за вами придет машина.

— А, спасибо.

Бесполезно спрашивать о чем-либо по комму, а машина Майлза лучше защищена, чем обычная, но ненамного.

Секретарь отключился. Ну ладно, по крайней мере теперь у Майлза было время принять холодный душ и одеться соответствующим образом.

Он вынул из шкафа чистый зеленый мундир и начал пристегивать серебряные значки Имперской службы безопасности на воротник возле — хм! — лейтенантских треугольников, которые носил вот уже восемь кровавых лет. Знаков различия можно иметь несколько комплектов, но Глаза Гора, сделанные из серебра, выдавались в единственном экземпляре, причем персонально каждому сотруднику СБ. На тыльной части был выгравирован номер, и горе тому, кто потеряет свой значок. Глаза Гора так же трудно подделать, как деньги, и они обладают не меньшей властью.

Майлз взглянул на себя в зеркало. Он выглядел так, что спокойно мог идти на аудиенцию к самому императору. Даже еще лучше. В данный момент у Грегора меньше власти над его будущим, чем у Иллиана.

Своего рода отвлекающая тактика. Когда не можешь сделать что-то действительно полезное для дела, направляешь энергию на что-то бесполезное, но доступное. И все же он оказался внизу за десять минут до того, как автомобиль СБ подъехал к дверям.

На сей раз дверь в кабинет Иллиана была открыта. Секретарь жестом велел Майлзу заходить.

Иллиан сидел за своим огромным заваленным документами комм-пультом. На несколько более четкий, чем обычно, салют Майлза он ответил кивком. Нажав кнопку, Иллиан закрыл и запер входную дверь. Весьма необычный жест, и у Майлза вспыхнула надежда, что на этот раз ему предстоит нечто действительно очень важное и чрезвычайно сложное.