Соблазненная - Холденс Шарон. Страница 32

— Вы были помолвлены, — угрюмо напомнил он.

— Я встречала Новый год у его родителей. — Уинни отчаянно хотелось, чтобы Джаред понял, как все вышло. — Представь себе: целая толпа народу, дамы в вечерних туалетах, мужчины в смокингах… и тут Макс во всеуслышание делает мне предложение. Просто как гром среди ясного неба! Наверное, мне следовало ответить «нет». Теперь я это понимаю.

— Тебе не хотелось ставить Макса в неловкое положение, — невесело усмехнулся Джаред.

Уинни удрученно кивнула.

— И это тоже… Кроме того, я была от него без ума. Молоденькая, неопытная студентка, что ты хочешь… Вместе с принцем моей мечты я получала еще целый ворох призов… Как бы тебе объяснить? До тех пор миссис Рашфорд меня всячески привечала, а мистер Рашфорд вообще очень мил, и притом их было так много — дяди, тети, всяческие двоюродные и троюродные… Ощущение такое, словно ты становишься частью большой и дружной семьи, да что там — целой династии. Ты меня понимаешь?

— А как же! — Джаред скептически хмыкнул. — Я четыре года числился в зятьях Рашфордов, разве ты забыла?

— Да, конечно! — Уинни напрочь забыла, что жена Джареда приходилась Максу сестрой.

— Я и сам попал в ту же ловушку, — нехотя признался он. — Я ведь тоже единственный ребенок из неполной семьи. Но клан Рашфордов при всей его сердечности спустя какое-то время начинает заявлять о своих правах на твою личность…

Уинни поняла, что речь идет о его собственном прошлом, и вопросительно изогнула бровь.

— Когда мы с Джун поженились, — пояснил Джаред, — я зарабатывал немного. Начинающий автор, сама понимаешь… На мои доходы Джун жить не могла, да и не хотела, и взять не желала в толк, с какой стати нам во всем себя ограничивать, если ее родители с радостью обеспечат нам все, чего душа пожелает, не говоря уже о моем богатом отчиме. Назови это мужской гордостью, но я терпеть не могу подачек!

Джаред равнодушно пожал плечами, но голос его предательски дрогнул. Как большинство браков, его союз с Джун не слишком-то напоминал безмятежную идиллию!

— Понимаю, — тихо отозвалась молодая женщина.

Джаред коротко улыбнулся.

— Что за ирония судьбы: при жизни Джун мы если и ссорились, то только из-за треклятых денег! В итоге я таки преуспел, добился всего, чего от меня исподволь требовали, но Джун со мной уже не было…

— Но вы были счастливы? — спросила Уинни.

— До известной степени, — сдержанно отозвался Джаред. — Не так, как с тобой. Уинни, ты знаешь, что я люблю тебя?

Он впервые заговорил с ней о любви. Что за жестокая ирония судьбы! Неделю назад она бы разрыдалась от радости.

— Джаред, не надо! — Уинни знала: очень скоро ему придется взять свои слова назад. — Подожди, пока не выслушаешь меня до конца.

— А мне казалось, мы уже все обсудили. Ты не можешь иметь детей, — подвел итог Джаред. — Я это переживу, поверь.

Господи, ведь Уинни хотелось услышать совсем не это!

— А я — нет, — чуть слышно прошептала она.

— Не понимаю, о чем ты, — последовал искренний ответ.

— Сейчас я все объясню, — вскинула голову Уинни. — И вот мы с Максом обменялись кольцами, а на следующий день я рассказала ему всю правду. Не знаю, чего я ждала. В любом случае, Макс не был готов принять меня такой, какая я есть. Наследник семейства Рашфорд, продолжатель рода, сам понимаешь… Могла ли я поймать его на слове?

В сапфирово-синих глазах плескалась боль, и Джаред ободряюще накрыл ее руку своей.

— Что до меня, то я чертовски рад, что у вас с Максом ничего не сложилось. Да кому нужны эти дурацкие младенцы? — Джаред небрежно отмахнулся, точно отгоняя докучную муху.

А в сердце Уинни точно повернули тупой нож. Ведь она еще не закончила свою исповедь… но теперь уже и продолжать не стоило. Бессмысленно это и жестоко…

— Значит, все наши проблемы решились? — Джаред ласково коснулся ее щеки. Уинни едва сдержала готовые пролиться слезы. Но нет, любимый прав: у них — никаких проблем. А вот у нее сплошные проблемы.

— Да, — покорно кивнула она.

— Стало быть, все будет, как прежде? — улыбнулся он.

Уинни уже хотела снова кивнуть. Ведь солгать так просто! Но тут волной накатила тошнота.

— Извини, я сейчас. — Она вскочила. — Мне надо…

Но никакого объяснения выдумать не смогла — опрометью бросилась в ванную, сверкающую стеклом и хромом. Даже дверь запереть не успела…

Когда подоспел Джаред, она все еще склонялась над раковиной. Одной рукой Уинни открыла кран, прополоскала рот холодной водой. Затем, почувствовав чужое присутствие, обернулась.

— Никогда еще не оказывал на женщин подобного эффекта! — съязвил Джаред, искусно скрывая истинные чувства за спасительной ширмой юмора.

— Ты тут ни при чем.

Уинни с достоинством выпрямилась. Но тут голова у нее закружилась, и молодая женщина снова оперлась о раковину. Джаред вовремя подхватил ее под руку и усадил на табурет.

— Значит, тебе настолько отвратительна мысль о нашей совместной жизни?

— Я люблю тебя, честное слово, люблю, — тихо призналась Уинни. — Просто… чувствую себя как в ловушке.

— Лжешь, — отрезал Джаред. — Если любишь человека, никакие ловушки тебе не грозят!

В голосе его прозвучала непривычно горькая нота. Наверное, она это заслужила, но в теперешнем ее состоянии даже невысказанный упрек способен был перевернуть душу.

На глазах выступили слезы и медленно, беззвучно покатились по щекам. Уинни не смела взглянуть на любимого. Тишину нарушало лишь тяжелое, прерывистое дыхание Джареда.

— Да ради всего святого, Уин, не плачь ты из-за меня! Вот, возьми. — Он извлек из кармана носовой платок и протянул ей.

Уинни послушно принялась утирать слезы, но поток их не иссякал. За последнюю неделю она уже не однажды безутешно рыдала ни о чем, и тошнило ее тоже не впервые.

— Послушай, я столько раз давал женщинам отставку, что симптомы грядущего конца отношений распознавать научился. Тебе незачем щадить мои чувства. Просто скажи честно и прямо: «Джаред, я не люблю тебя». Тогда один из нас запакует чемодан — на данный момент я, — и мы пожмем друг другу руки и пожелаем всяческих благ.

Ухватив Уинни за подбородок, Джаред вглядывался в ее лицо. Она честно попыталась облегчить жизнь им обоим. Даже дошла до середины фразы: «Я не люб…». Но дальше будто заклинило.

Наверное, Джаред прочел правду в ее глазах. Это же очевидно: Уинни его обожает. Безнадежно, безоглядно, безудержно влюблена в него, точно восторженная школьница.

— Пожалуйста, не надо! — взмолилась молодая женщина.

Тогда Джаред мягко обнял ее за плечи, и привлек к себе, и принялся укачивать, точно дитя, пока горестные рыдания не стихли.

Вся решимость Уинни куда-то улетучилась. Какой он ласковый, нежный, заботливый… Ну как с ним расстаться? Не сегодня, нет. Может быть, завтра. Или спустя несколько дней. Когда уже невозможно будет скрывать очевидное.

А сейчас Уинни хотелось просто любить его всей душой и предаваться с ним любви вплоть до самого утра. Слезы ее высохли. Она повернулась к любимому — и губы их сблизились.

Глубоко, прерывисто вздохнув, Джаред ответил на поцелуй. Затем подхватил Уинни на руки и отнес в постель. Исступленно предался страсти в надежде обрести забвение, наслаждаясь гибким, стройным телом. На краткий срок ему это даже удалось…

Он лежал в предрассветных сумерках, слушая неровное дыхание Уинни и в сотый раз открывая для себя непреложную истину: эта женщина несказанно прекрасна и бесконечно ему дорога. И с губ Джареда помимо его воли слетели те самые слова, которые он мысленно поклялся ни при каких обстоятельствах не произносить:

— Уин, останься со мной. — Прозвучало это не просьбой, но мольбой. — Дай мне еще шанс. Я…

Не в состоянии слушать дальше, Уинни закрыла ему рот ладонью и воспользовалась правдой как оружием, чтобы заставить Джареда замолчать.

— Я беременна.

Больше она ничего не прибавила, да больше ничего и не требовалось. Воцарилась напряженная тишина.