Алмазный эндшпиль - Михалкова Елена Ивановна. Страница 50
– Мамаша, мамаша, родная ты душа… – пропел Хрящ и больно ткнул Дымова пальцем в грудь: – С бабулькой разобрался, м-м?
Начальник службы безопасности растерялся.
– А надо было, Николай Павлович? Вроде указаний не поступало.
– Да шучу я, шучу! Зачем ее трогать? Пускай живет, старая, небо коптит. Считай, она свою историческую роль выполнила. Теперь дело за нами.
Дымов понял, что шеф уже выработал стратегию и тактику. Хрящевский всегда принимал решения очень быстро, а в этот раз тянуть было нельзя: слишком уж гладко все складывалось у Вермана и Генриха Краузе.
– Звать моих ребят на инструктаж? – понятливо спросил он.
– Зови. Тех, кто поумнее. Дельце-то, можно сказать, ювелирное!
И затрясся от хохота, довольный получившимся каламбуром.
Но в итоге вышло все вовсе не ювелирно. Хрящевский даже не стал дожидаться вечера, чтобы тихо провернуть все возле дома Семы Дворкина. А на помощника, благоразумно предложившего не рисковать, наорал так, что в кабинете стены дрожали.
– Пока мы ждем и коту яйца крутим, Верман двадцать раз успеет передать Краузе «Француза»! Тебя перевозчик о чем предупредил? Что у них все решено, осталась ерунда – документы подготовить! Так какого хрена нам выжидать?! Верман сейчас сидит у юриста, его придурковатый рыжий племянник второй день не появляется в салоне, значит, там сейчас только Дворкин и эта баба, Марецкая!
– И Белов.
– Так Белов-то вам не помеха, идиоты! Отправляйтесь туда и выполняйте все, как договаривались! Живо, живо, живо!
Хрящевский упал в кресло и крикнул в спину Дымову:
– Только перевозчика предупреди, что вы нагрянете! Пускай отрепетирует свою роль заранее!
В «Афродите» было тревожно и безлюдно. То ли покупатели что-то чувствовали, входя в опустевший магазин, то ли день выдался необычный, но только все поспешно разбегались, едва пробежав взглядом по полупустым витринам.
Моня с утра даже не появился в салоне: исчез по своим таинственным делам. Яшка, к удивлению Майи, и вовсе пропал. Когда она спросила о нем у Семы, тот отделался невнятным бормотанием, и Марецкая решила, что все-таки Верман отправил племянника подальше, с глаз долой.
«И правильно, – думала она, – нечего мальчишке здесь делать. Слишком серьезная пошла игра».
Но без Яшки стало совсем грустно. Они с Дворкиным остались в салоне одни. Правда, еще был Антон, но тот оккупировал кабинет Вермана и в самом магазине не показывался. Так что его словно и не было.
Сема забросил свою работу: слонялся по салону без дела, вздыхал и поглядывал в окно – не идет ли Верман. Но устрашающе огромный черный джип с затонированными стеклами, остановившийся напротив входа, первым заметил не он, а Майя.
Джип и джип – мало ли машин ищет стоянку на оживленном проспекте, где в каждом доме по два магазина! Но ей стало не по себе. С заднего сиденья выбрались двое широкоплечих мужчин в костюмах, одернули пиджаки, синхронно посмотрели налево-направо и стали подниматься по ступенькам.
Моня Верман не держал в штате охранника. В соседнем здании очень удачно находился пункт вневедомственной охраны, и после нажатия кнопки бравые ребята с автоматами прибывали в течение двух минут. Майя и сама не знала, что заставило ее встать поближе к одной из «тревожных» кнопок и спрятать руки под витрину. Был бы рядом Моня – непременно сделал бы ей замечание. Руки консультанта должны быть видны посетителю!
Двое в пиджаках вошли в салон. Один придержал рукой тревожно зазвонивший колокольчик, второй направился к Семе.
– Семен Львович, вас просит подъехать один ваш знакомый, – без выражения произнес он.
Странный посетитель стоял к Майе спиной, и ей была видна только широкая спина, распиравшая тесный пиджак, и вытянутая, как баклажан, голова.
– Какой знакомый, голубчик? – удивился Дворкин. – Вы о чем?
– Семен Львович, ну не надо, – попросил мужчина.
Майя, стоявшая напротив, заметила, как Сема изменился в лице. Визитер что-то держал в руке, и это «что-то» было хорошо видно Семе, но совсем не видно ей.
– Ваш хороший знакомый, – с напором повторил мужчина. – У вас встреча, вы забыли?
Второй так и стоял у дверей, перегораживая вход. Дворкин, точно под гипнозом, вышел из-за прилавка и двинулся вперед, не бросив на Майю и взгляда.
Он ступал очень странно, словно ноги у него не сгибались в коленках. Казалось, что каждое движение дается Семе с трудом – он едва отрывал подошвы от пола. «Шарк-шарк-шарк-шарк», – раздавалось в салоне. Снаружи сигналили машины, в приоткрытую дверь врывался яростный шум проспекта, но Майя ничего не слышала, кроме этого страшного старческого шарканья.
Визитер крепко держал Сему под локоть одной рукой. Вторую он сунул под пиджак, будто у него там что-то болело. Не доходя до Майи двух шагов, мужчина бросил на нее взгляд, от которого у Марецкой по спине побежали мурашки.
Этот взгляд даже нельзя было бы назвать предостерегающим. Так смотрит с прилавка замороженная рыба мертвыми, ничего не выражающими и все равно пугающими глазами.
Пальцы Майи нащупали гладкую квадратную кнопку, и в ту же секунду сзади кто-то крепко перехватил ее за обе руки, стянул их назад. «Антон»!
Майя даже не могла пошевелиться. Она все-таки попыталась дернуться, но без всякого толка.
– Тихо, – шепнул ей на ухо Белов, удерживая ее стальными пальцами. – Не надо.
Сема рядом со своим провожатым прошаркал мимо них. Около дверей он оказался зажат между двумя громилами. Конвоируя ювелира с двух сторон, они очень быстро спустились к машине, посадили Дворкина внутрь – и джип сорвался с места раньше, чем успела захлопнуться задняя дверца.
Только тогда оцепенение спало с Майи. Она обернулась к Антону, который разжал руки и отошел в сторону.
– Ты что?! С ума сошел?! Это же грабители!
Он покачал головой.
– Это не грабители. Это люди Хрящевского.
– Какая разница?! Они его увезли!
Антон поднял голову и посмотрел ей в глаза.
– Да, – резко сказал он. – Они его увезли. А ты хотела бы, чтобы они устроили здесь бойню? Если ты не заметила, тот, у двери, держал тебя под прицелом!
– Что они с ним сделают?!
Белов помолчал.
– Что?!
– Ничего не сделают, – неохотно уронил он. – Подержат у себя и завтра привезут.
Секунду Майя смотрела на него расширенными глазами, затем схватилась за телефон:
– Я звоню Верману.
– Не имеет смысла. Ему уже позвонили.
Верман появился в салоне час спустя. При виде его Майя ахнула:
– Господи, Моня, что с вами?
Верман захлопнул дверь, не обращая внимания на растерянные лица двух женщин, собиравшихся зайти в магазин, и опустил жалюзи. Его жилет расстегнулся, из-под жилета торчала рубашка, волосы на голове стояли дыбом. Цвет лица у Вермана стал такой, будто его вот-вот хватит удар.
– Моня, сядьте, выпейте воды!
Антон и Майя усадили ювелира на стул, Белов принес стакан с водой. Верман глотнул, закашлялся и долго не мог прийти в себя – все кашлял и кашлял, держась за горло и выпучив глаза.
– Мне позвонил Хрящевский, – наконец прохрипел Моня. – Дворкин у него.
– Мы знаем, – взволнованно сказала Майя. – Моня, вы звонили в милицию? Звонили?
Верман покачал головой.
– Так чего же вы ждете?! – поразилась Майя. – Я звоню им сейчас же!
Она дернулась, чтобы встать, но Моня положил ей руку на плечо.
– Марецкая, не вздумай никуда звонить, – проговорил он, тяжело дыша. – С ума сошла? Хочешь потом Дворкина опознавать по зубам?
Майю передернуло.
– Так что же, это похищение? – тихо спросила она.
Верман кивнул и снова схватился за стакан с водой. Зубы его с отвратительным звуком клацнули по стеклу, так что Майю передернуло.
– Но зачем Хрящевскому понадобился Сема?! – ужаснулась она.
– Может быть, он хочет держать его у себя в качестве гарантии, что с передачей бриллиантов Купцову все пройдет нормально? – предположил Антон. – И Дворкин его страховка?