Я - Гений. Заражение (СИ) - Быстров Кирилл. Страница 42

 Гордон уже собирался отойти и поставить армадилл на место, как мальчишеская фигура, метнувшаяся от входа, сбила его с ног, откинув в сторону и совершенно вышибив из него дух. Гордон потерял контроль над своим плетением левитации, и машина с грохотом рухнула с двухметровой высоты, тяжело просев на рессорах.

 – С ума сошёл? – выкрикнул нависший над Гордоном парень, и теперь он узнал в нём Саймона Кита. – Если бы не удержал, превратился бы в лепёшку.

 – Да всё было нормально, я крепко держал армадилл, пока ты меня не сбил. – Гордон встал и начал раздражённо оттряхиваться.

 Неподалёку стоял Роджер Бредсон, с удивлением переводя взгляд с армадилла на Гордона и обратно. Он приподнял брови и спросил:

 – Как ты вообще его поднял? Эта штука весит двенадцать с половиной тонн!

 – Я бы смог его удерживать полчаса, а то и больше, – ответил Гордон, уже не таким обиженным тоном. Он начал подозревать, что недавнее падение армадилла с такой высоты могло повредить его, и теперь чувствовал себя виноватым. – С армадиллом всё в порядке?

 – Да не переживай, – ответил Бредсон, подходя ближе к армадиллу и любовно поглаживая его ладонью. – Эта крошка выдерживала вещи намного хуже.

 Облегчение пришло одновременно с беспокойством. О каких таких худших вещах говорит Бредсон? Он имеет в виду гонки? Что такого могло случаться с армадиллом во время гонок, что падение с двухметровой высоты было для него пустяком?

 – А у тебя действительно так много аумы как говорят. Признаться, я думал, что всё это лишь сплетни. Это нам очень пригодится на гонках. К концу трассы многие хранители выдыхаются, но с тобой нам это не грозит. – Бредсон мечтательно прикрыл глаза, видимо уже представляя в своих руках очередной кубок школы.

 – Так что это за гонки такие? – спросил Гордон, решив начать с основного. Конечно, Патрик уже многое успел ему рассказать, но Гордону хотелось послушать тех, кто в гонках уже участвовал. – Расскажите правила.

 – Правила очень просты, – ответил Бредсон. – Команда, приехавшая к финишу первыми, побеждает, все остальные проигрывают. Применять магию на других хранителей строго запрещено, только на армадиллы противников. Также запрещено пытаться каким либо образом выбить хранителей с платформы. Разрешено всё, что не запрещено. Ну, вот вроде бы и всё.

 – Так и что мне придётся делать? – спросил Гордон, всё ещё не до конца понимая свою роль в гонках.

 – Ты должен будешь нанести армадиллам противника как можно больше урона. Лучше всего, если совсем выведешь из строя, но это вряд ли: хранители не дадут тебе этого сделать. А так же не давать хранителям противника разобрать наш армадилл на запчасти, – объяснил Бредсон, забираясь на платформу и проскальзывая через люк в кабину. – Забирайся на платформу, покажем тебе трассу.

 Кит, так же сквозь люк пролез внутрь, и занял место штурмана. В кабине не было место для третьего и предполагалось, что Гордон поедет сверху, держась лишь за поручни. Гордон испугался, что вот так сразу нужно забираться на платформу, и ехать, так как совершенно не представлял чего ждать от такой поездки.

 – Ну же, забирайся, – окликнул его Саймон Кит, и Гордон, вздохнув полез на платформу.

 Сквозь люк, мальчик увидел, как сидящий в кабине Бредсон, помещает бесформенный шар энергии в круглое отверстие на центральной панели. Приборы тут же ожили, а где то в глубине корпуса, зарокотал мотор.

 – Держись крепче, – посоветовал Бредсон.

 Гордон что было сил, вцепился в поручень, и пригнулся. Где-то внутри машины взревел двигатель, и армадилл резко тронулся, высекая из под колёс снопы искр. Когда они выкатились из ангара, Бредсон резко затормозил, чтобы не задавить трёх учеников, стоявших перед ангаром.

 – Я вижу, вы всё-таки нашли замену Аттвуду? – спросила девушка, с грубыми чертами лица, и выдающим вперёд массивным подбородком.

 – Эбигейл! – в притворном восхищении воскликнул Роджер Бредсон, в очередной раз демонстрируя свои превосходные актёрские качества. – Рад тебя видеть! Как жаль, что мы уже починили тормоза, которые ты сломала нам на прошлом заезде.

 Полностью проигнорировав едкое замечание Бредсона, она вперилась взглядом в Гордона, и у того сразу по спине пробежали мурашки – таким неприятным был этот взгляд.

 – Так значит ты тут новенький? – спросила она у Гордона, вложив в голос как можно больше презрения.

 – А ты значит тут старенькая? – не остался в долгу Гордон, чувствуя закипающее внутри него раздражение.

 Из кабины донёсся хохот Кита и Бредсона, а губы Эбигейл сжались, отнюдь не добавляя ей красоты. Взревел двигатель, и Эбигейл вместе со своими партнёрами по гонке мгновенно отпрыгнула с пути движения армадилла. Бредсон вывернул руль и направил машину в сторону тоннеля, ведущего наружу.

 – А ты умеешь заводить врагов, – с довольной ухмылкой прокомментировал случившееся Бредсон, когда они въехали внутрь тоннеля.

 – Да уж, такого ей, небось, с роду никто не говорил, – отозвался Кит, и они на пару с Бредсоном вновь рассмеялись. – Старенькая, ха! Ну, сказал, так сказал.

 – Учти Раш, она тебя запомнила, – отсмеявшись, сказал Бредсон. – На гонках следи за ней во все глаза, она не упустит шанса отомстить. И, между прочим, она в команде главных фаворитов на победу в этих гонках.

 – После нас, разумеется, – добавил Кит.

 – Разумеется, – кивнул Бредсон. – Но, тем не менее, поосторожней с ней, Раш. Она очень опытный хранитель, и серьёзный противник. 

 Они выехали на начало трассы, которая пролегала по ущельям, опутывающим многочисленные корпусы Белого Омута. Подняв голову вверх, Гордон смог увидеть мосты, под которыми они проезжали. Он узнал один из мостов. Каждое утро, он проходил по нему в учебный корпус. Остановившись под этим мостом, Бредсон повернулся к Гордону и сказал:

 – Отсюда и начинается заезд, – указал он на линию старта. – Как только стартует гонка, здесь начнётся грандиозная свалка, и наша главная задача выйти из неё с наименьшими повреждениями, и вырваться в первые ряды. К сожалению как победители прошлых гонок, мы вынуждены стартовать самыми последними. Но ты не бойся, мы быстро прорвёмся вперёд. На этом этапе, у тебя самая сложная задача – защитить нас от вредоносных плетений, во всём этом хаосе. Главное не делай типичной ошибки большинства новичков, не пытайся с самого начала атаковать вражеские армадиллы. Это будет отвлекать тебя от обороны, и в итоге нас разберут по винтикам. Поехали дальше.

 Они вновь тронулись с места и помчались по извилистым, накатанным дорожкам из утрамбованного снега. Не останавливаясь и не оборачиваясь, Бредсон рассказывал об особенностях трассы, о её опасных местах. Он уделял внимание каждому повороту, каждой кочке, и объяснял, как всё это можно использовать во время гонки. 

 – Если я или Саймон крикнем тебе "Держись!", это значит, что ты должен бросить всё, и хвататься за поручень. Потому что мы никогда не кричим этого просто так. Понял?

 – Да!

 – Вот, смотри! Этот поворот очень опасен, здесь часто заносит, и иногда возникают столкновения с другими армадиллами, поэтому здесь будь предельно осторожным, и не свались с платформы. 

 Постепенно, Гордону начинала нравиться эта поездка. Ледяной ветер, хлеставший его по лицу, ничуть не портил того удовольствия, которое приносила езда на высокой скорости. К середине трассы он уже так осмелел, что даже решался ненадолго отпускать поручень, и пытался балансировать на платформе с помощью собственного равновесия. Иногда у него это получалось, но на резких поворотах, Гордону приходилось вновь поспешно хвататься за поручни. Как он будет плести магию, стоя на постоянно раскачивающейся и подпрыгивающей платформе, оставалось для мальчика загадкой. Всю дорогу, Гордону попадались на глаза лоджии и балконы из белого мрамора, вмонтированные в склоны ущелий. Он догадался, что это места для зрителей. Балконов было так много, что хватило бы не только на всех учеников Омута, но и для гостей. Возможно, многие родители участников гонок, действительно прилетают посмотреть на своих детей и поддержать их. Но Гордон точно знал: Лили не прилетит. Не потому что не захочет, а потому что Гордон не говорил ей в письмах ничего о гонках. Он был твёрдо уверен, что Лили посчитает эту затею слишком опасной. Для неё же лучше оставаться в неведении.