Петля желания (ЛП) - Браун Сандра. Страница 16

Лицо полицейского просветлело, и он щелкнул пальцами:

– Точно. То-то я смотрю, что ваше лицо мне знакомо. Вы же писательница. – Он повернулся к напарнику и пояснил: – Слушай, она – знаменитость.

Беллами протянула экземпляр «Петли желания» тому полицейскому, который ее не узнал.

– Здесь описана история убийства. Причем она основана на реальных событиях.

Жертвой была моя сестра. Ее трусики стали главным предметом расследования.

– Вам понятен смысл надписи, оставленной зло-умышленником?

– А что тут не понимать? – встрял в разговор Дент. – Этот тип ей угрожает.

Ни один из полицейских не удостоил его ответом. Зато они поинтересовались у Беллами, не получала ли она раньше угроз или предупреждений. Пришлось рассказать им о крысе в подарочной коробке и попытке взлома машины.

– Вы сообщали в обоих случаях в полицию?

– Нет. Я не увидела между ними никакой связи. Это разные штаты. Я решила, что это случайность. Но после произошедшего в моем доме считаю, что они как-то взаимосвязаны и имеют отношение к моей книге.

– Почему вы так думаете?

– Во-первых, время. До публикации книги со мной ничего подобного не случалось.

Кроме того, я представить себе не могу, чем навлекла на себя чью-то злобу.

После этих слов возникла довольно долгая пауза. Затем один из полицейских покосился на Дента и сказал:

– Возможно, эти случаи не имеют отношения к вашей книге. Может быть, кто-то из вашего окружения затаил на вас обиду и теперь пытается вам мстить? Ваш бывший муж?

Любовник, с которым вы недавно расстались? Любой другой человек?

Дент подумал, что тоже не прочь услышать ответы на эти вопросы.

– Мой бывший муж живет в Далласе, – ответила Беллами. – Наш развод прошел мирно, и мы остались в хороших отношениях. Он снова женился. Я приехала сюда из Нью-Йорка.

Здесь я не виделась с ним.

– А с другими мужчинами в Остине вы встречаетесь?

– Нет. Со знакомыми мужчинами у меня исключительно платонические отношения.

Полицейские вновь многозначительно переглянулись. Судя по всему, они решили, что свое дело сделали и им пора идти.

– Мы внесем ваш дом в маршрут наших патрульных машин. Наши сотрудники будут за ним присматривать. Звоните нам сразу, как только заметите что-нибудь подозрительное, даже самые незначительные вещи.

– Спасибо, я так и поступлю.

– Мой вам совет – обязательно установите в доме сигнализацию.

Беллами пообещала, что так и поступит, после чего проводила полицейских до порога.

Проходя мимо Дента, они козырнули, правда, с довольно хмурым видом. Они ушли, пообещав держать Беллами в курсе расследования.

– Скорее ад превратится в ледник, прежде чем они кого-то найдут, – проворчал Дент, как только за блюстителями закона закрылась дверь. – Но пусть в полиции хотя бы будет ваше заявление о взломе. Может, и отпечатки пальцев как-то помогут. Этот безымянный ублюдок, что устроил в вашем доме разгром, наверняка где-нибудь да наследил пальчиками.

Дент провел пальцем по порошку, налипшему на колонну винтовой лестницы, затем вытер его о штанину.

– Помощник шерифа точно таким же порошком обсыпал мой самолет. Если этого подонка, который забрался к вам, когда-нибудь арестуют, то они смогут объединить два уголовных дела в одно.

– Как вы думаете, может, стоило рассказать им про ваш самолет?

– Хотите еще глубже втянуть меня в вашу историю? – вопросом на вопрос ответил Дент и покачал головой.

– Нет, не хотела бы.

– Пусть они прежде поймают подозреваемого. Вот тогда мы и поможем им связать все вместе.

Беллами обхватила себя за плечи и посмотрела на лестницу, что вела на второй этаж, в спальню.

– Я успела полюбить этот дом, но теперь он как будто изгажен этим мерзавцем.

– Давайте я приберу. Кстати, а где хозяин дома? Вы сообщили ему о том, что случилось?

– Он в отъезде.

– Уехал из города?

– Он в Афганистане. Служит в армии. После его отъезда жена забрала детей и перебралась к родственникам в Аризону. Я сняла этот дом на год. Так что беспокоиться не о чем – я все отремонтирую за свой счет.

Дент вытащил из нагрудного кармана визитку.

– Насколько я понял, шурин слесаря, который врезал замок, занимается уборкой и ремонтом квартир, в том числе и покраской. За умеренную плату и книгу с вашим автографом он приведет дом в божеский вид. Он также сказал, что готов за символическую сумму установить вам сигнализацию.

Беллами взяла карточку:

– Обязательно ему позвоню.

– Только сначала давайте зайдем на кухню.

– А там что? Неужели тоже что-то сломано?

– Нет, просто я проголодался.

Через пять минут они на скорую руку соорудили легкий перекус – бутерброды с арахисовым маслом и холодный чай. Дент надорвал пакет чипсов и предложил их Беллами.

Когда она отказалась, он с удовольствием захрустел ими.

– Есть новости из Хьюстона? – спросил он, утолив голод.

– Я с дороги позвонила Оливии. Отец согласился на новый сеанс химиотерапии. Они цепляются за любую надежду, что это хоть как-то поможет ему.

– Вы рассказали ей, что случилось в вашем доме?

– Нет, не стала лишний раз ее волновать. Правда, я призналась ей, что в городе появился ван Дарбин. Очень не хотелось об этом сообщать, но я хотя бы подготовила их.

Пусть знают, что в завтрашней колонке в газете могут написать обо мне.

– Про мой самолет рассказали?

– Нет, и не буду.

– Значит, она считает, что мы с вами расстались после того, как вернулись в Остин вчера вечером.

– Вообще-то, рассказывая о том, что наткнулась здесь на ван Дарбина, я проговорилась, что в тот момент рядом со мной были вы.

– Интересно, что расстроило вашу мачеху больше – то, что вы наткнулись на этого типа, или что были со мной.

– Не надо меня подначивать, Дент.

– Я не подначиваю. Вчера я вел себя вполне корректно, хотя ваша мачеха всегда относилась ко мне так, будто я какашка в бокале с пуншем. Вчерашний день не исключение.

Впрочем, мне наплевать.

– И после этого вы удивляетесь, что она вас не любит.

То же самое Дент мог бы сказать и в отношении Оливии, однако решил промолчать. В конце концов, ее муж умирал, ему оставалось жить считаные дни. Сам он никогда не мучился бессонницей из-за того, что думает о нем Оливия Листон, и не собирался терзаться раздумьями на этот счет.

– Как она отнеслась к тому, что сюда прискакал ван Дарбин и завтра напишет про вас?

– Без особого восторга, – ответила Беллами и, отщипнув кусочек хлеба, принялась перекатывать его между большим и указательным пальцем, наблюдая за его превращением в комочек теста. – И я отлично понимаю ее. На ее месте я бы тоже расстроилась.

– Если вы не хотели расстраивать ваших родителей, зачем было издавать книгу, которая вытащила грязное белье на всеобщее обозрение?

Беллами холодно посмотрела на него:

– Я уже сказала вам зачем.

– Да, сказали. Чтобы сделать неприятный отрезок вашей жизни осязаемым, после чего смять его, как листок бумаги, выбросить и забыть навсегда. Допускаю, что для вас это действительно была неплохая психотерапия. Однако она точно нехороша для тех, кого невольно задела. Что мешало вам излить душу на страницах дневника? Заперли бы его в шкаф и выбросили ключ. Или зарыли бы в саду. Или выбросили в море. Вы же предпочли превратить терапевтическое средство в книжный бестселлер. Почему?

Отодвинув от себя пустую тарелку, Дент поставил локти на край стола и придвинулся ближе к сидевшей напротив Беллами.

– Те из нас, уважаемый автор, что удостоились сомнительной чести стать героями вашей книги, без особой радости обнаружили, что выставлены напоказ.

Беллами встала из-за стола.

– Вы уже высказали свое мнение. Не вижу необходимости выслушивать его еще раз.

Дент тоже встал и, обойдя стол, шагнул к ней.

– Верно. И тем не менее кое-кто страшно зол от того, как вы описали прошлое. Можно сказать, разъярен. И он разъярится еще больше, когда завтра узнает, что дело было не так крепко скроено, как казалось. На убийство Сьюзен он теперь посмотрит другим взглядом. У меня предчувствие, что тот, кто изгадил вашу стену краской, еще не раз напомнит вам о себе.