Обещание - Пиколт Джоди Линн. Страница 38

Гас повернула голову, услышав стук каблуков по проходу. По другую сторону прохода заняли свои места Мэлани и Майкл Голд. Мэлани безучастно взглянула на Гас, и та почувствовала, как защемило в груди. Она ожидала всего — презрения, ненависти, но даже представить себе не могла, что глубже всего ранит равнодушие.

В глубине зала справа открылась дверь, и пристав ввел Криса. Руки закованы спереди в наручники, которые крепились к цепи на талии. Он не поднимал глаз. Джордан тут же встал, шагнул к скамье защиты и помог Крису сесть на соседний стул.

Помощником генерального прокурора оказалась молодая женщина с коротко подстриженными черными волосами и нервной походкой. Ее голос — низкий и скрипучий — раздражал Гас. Он напомнил звук, который издает палочка корицы, если натирать ее на терке. Судья Хоккинс нацепила на нос очки.

— Какое следующее дело? — спросила она.

Секретарь прочла: «Штат Нью-Гемпшир против Кристофера Харта. Большое жюри 5327 17 ноября 1997 года вынесло обвинение в убийстве первой степени. Кристофер Харт обвиняется в том, что он выстрелил Эмили Голд в голову, с заранее обдуманным умыслом лишив девушку жизни».

Бряцнули наручники, когда Крис пошевелил руками. При этих словах, произнесенных вслух, и при упоминании своего имени в связи с убийством Крис почувствовал, что его опять душит противный смех, как на вечере памяти Эмили. Он вспомнил рассуждения доктора Фейнштейна о том, насколько тесно взаимосвязаны определенные эмоции. Неужели смех — оборотная сторона паники?

В зале раздался приглушенный смешок, и на мгновение Крису показалось, что он на самом деле засмеялся. Показалось, что смешок, несмотря на стиснутые зубы, сорвался с его губ. Он повернул голову, как и все собравшиеся, и увидел, что тихо посмеивается мать Эмили.

Судья пристально посмотрела на Криса.

— Мистер Харт, вы признаете себя виновным?

Крис взглянул на Джордана, адвокат кивнул.

— Не признаю, — ответил он слабым голосом.

За его спиной фыркнула Мэлани Голд.

— Не виновным в чем?

Судья недовольно взглянула на Мэлани.

— Мадам, — предупредила она, — прошу вас соблюдать тишину.

Судья отчитывала Мэлани за неподобающее поведение, но Гас на нее не смотрела. Она все ниже и ниже склоняла голову, пока зачитывали обвинительный акт. Убийство первой степени из области криминальных романов и кинофильмов. В реальной жизни такого не происходит. Такого не может происходить в ее жизни.

— Обвинение не возражает против того, чтобы отпустить обвиняемого под залог?

Встала помощник генерального прокурора.

— Ваша честь, — начала Барри Делани, — учитывая тяжесть предъявленных обвинений, мы настаиваем на том, чтобы подсудимого не отпускать под залог.

Джордан Макфи принялся возражать, даже не дослушав прокурора.

— Ваша честь, это просто смешно! Мой клиент хороший студент, уважаемый спортсмен. Его семья занимает определенное положение в обществе. У него практически нет собственных источников доходов, и он не намерен скрываться от правосудия.

— И поэтому, — вмешалась Мэлани, — его нужно освободить? А мою дочь уже никто не вернет.

Судья постучала молотком.

— Пристав, выведите эту женщину из зала суда.

Гас слышала цокот каблуков Мэлани, когда ее выводили из зала.

— Ваша честь, — продолжала прокурор как ни в чем не бывало, — учитывая наказание, предусмотренное за убийство первой степени, определенно возникает соблазн скрыться от правосудия.

— Ваша честь, — парировал Джордан, — прокурор ошибочно полагает, что моего клиента признают виновным.

— Довольно, довольно. — Судья сжала руками виски и закрыла глаза. — Защита, оставьте свое красноречие для суда. Речь идет об убийстве первой степени, подсудимый не будет выпущен под залог.

Гас сделала вдох, но ей не хватало воздуха. Она почувствовала, как Джеймс крепко сжал ее руки, лежащие на коленях.

К Крису подошел пристав, чтобы увести его из зала суда.

— Подождите! — взмолился Крис, оглядываясь через плечо. Он посмотрел на мать, на адвоката. — Куда меня уводят?

Его снова начала бить дрожь. Наручники врезались в запястья, цепь на талии звякала при каждом шаге. Он вновь оказался в кабинете шерифа, расположенном в здании суда. Помощник шерифа запер за ним дверь.

— Простите, — выдавил Крис, собравшись с мужеством, чтобы окликнуть уже уходившего полицейского. — Куда меня теперь?

— Назад, — ответил помощник шерифа.

— В суд?

Тот отрицательно покачал головой.

— В тюрьму.

В маленьком кафе, расположенном в здании суда, Гас налетела на Джордана Макфи.

— Вы промолчали! — горячо обвиняла она. — Вы даже не попытались вытащить его из тюрьмы!

Джордан выставил перед собой руки, защищаясь.

— Это обычная практика в такого рода обвинениях, от меня мало что зависело. Наказание, предусмотренное за убийство первой степени, — пожизненное заключение. Обвинение решило, что для Криса это довольно весомая причина, чтобы смыться из города. Или для вас, чтобы помочь своему сыну убежать. — Он секунду помолчал. — И дело не в Крисе. Судьи не выпускают под залог тех, кого обвиняют в убийстве.

Побледневшая Гас замолчала. Джеймс, сжав кулаки, подался вперед.

— Должен же быть человек, которому можно позвонить, — сказал он. — Пустить в ход свои связи. Это же несправедливо — до суда держать невиновного в тюрьме.

— Во-первых, — ответил Джордан, — такова судебная практика. Во-вторых, для самого Криса будет лучше, если суд отложат на несколько месяцев.

— Месяцев? — прошептала Гас.

— Да, месяцев, — не моргнув глазом, подтвердил Джордан. — Я не стану ходатайствовать о том, чтобы суд назначили поскорее, — чем дольше его дело будет находиться в списке к слушанию, тем лучше я подготовлюсь к защите.

— Мой сын, — возмутилась Гас, — несколько месяцев будет находиться в окружении преступников?

— Его отправят в основной блок и, я уверен, за хорошее поведение переведут в камеру с режимом средней изоляции. Он не будет сидеть с заключенными, которые уже отбывают срок, — всего лишь с людьми, которые ожидают решения суда.

— Что вы говорите? — зло бросила Гас. — Вы имеете в виду мужчину, который изнасиловал двенадцатилетнюю девочку, или типа, что во время ограбления застрелил владельца заправки, или остальных добропорядочных граждан, которым сегодня утром предъявили обвинения?

— Гас, — осадил ее муж, — любой из этих людей может оказаться обвиненным понапрасну. Ты ведь считаешь, что твоего сына обвиняют незаконно.

— Да брось ты! — отрезала Гас и так резко вскочила, что перевернула стул. — Посмотри на них. Посмотри на них и на Криса.

На долю Джордана не раз выпадало защищать богатых клиентов — все белые и пушистые снаружи, а внутри чернее смертного греха. Он вспомнил об убийце из средней школы, о братьях Менендез, о Джоне Дюпоне — все богатые, презентабельные, обаятельные.

Но он ответил:

— Время пролетит быстрее, чем вы думаете.

— Для вас, — возразила Гас, — но не для Криса. Что будет с ним? Если он хотел покончить с собой неделю назад…

— Мы можем ходатайствовать о том, чтобы в Графтоне Криса посещал психиатр, — предложил Джордан.

— А что делать со школой?

— Что-нибудь придумаем.

Джордан взглянул на Джеймса, который отстраненно смотрел на жену. Адвокату уже доводилось видеть такое раньше. Это происходило не из-за равнодушия, а от мрачного предчувствия, которое зиждется на уверенности, что даже капля эмоций способна разрушить осмотрительно надетую маску самообладания и оставить от человека одни осколки.

— Прошу прощения, — сдавленным голосом извинился Джеймс и вышел из кафе.

Гас согнулась и обхватила колени.

— Я должна его увидеть. Я должна попасть в тюрьму и увидеть сына!

— Это возможно, — ответил Джордан. — Существуют часы посещений, раз в неделю. — Он откинулся на спинку кресла и вздохнул. — Гас, послушайте, я готов прыгать через любой обруч с целью понять, что мне делать, чтобы навсегда вытянуть Криса из тюрьмы. И я хочу, чтобы вы в это верили.